Пипец Котёнку!

Глава 20

Теперь, когда с боями покончено, я могу полностью сосредоточиться на деле Маргариты.

Ну и на своем развитии, конечно. Бернард сказал, что готов продолжать тренировать меня приёмам военного груба. В благодарность, что хорошо проявил себя в экстремальной ситуации.

Соглашаюсь, но при этом говорю, что больше не буду ходить на общие дневные тренировки. Датчанин слегка разочарован, но относится с пониманием.

Сидим у него в каморке, обсуждаем это дело:

— Уверен? — спрашивает тренер. — Я ведь, и правда, хотел пригласить тебя участвовать в Кубке Сибири весной. Думаю, ты показал бы хороший результат.

— Уверен, ваша светлость. Мне нравится спорт, но я не собираюсь связывать с ним свою жизнь.

— Как знаешь, — пожимает плечами Бернард. — А вообще, какие планы? Что будешь делать, когда уйдёшь из интерната?

— Поглядим. Думал для начала стать охотником на Изнанке.

— Рискованное это дело, — хмурится тренер. — Попроще ничего не мог найти? Ты, я слышал, делаешь успехи в музыке.

Не могу удержаться от смеха:

— Спасибо, конечно. Но вы можете представить эту нахальную рыжую морду в какой-нибудь филармонии? — тычу пальцем в своё лицо. — Музыка так, для души.

И ещё для магического развития. Музыка позволяет накопить много энергии для укрепления ядра и роста каналов. Причём за довольно короткий срок.

Кстати, этот способ земным одарённым незнаком, по-моему. А ведь отличный, приятное с полезным.

Хенрикович тоже хохочет:

— Ты прав. Ну ты подумай хорошо, Ярослав. В жизни много дел, не обязательно выбирать самое опасное.

Фыркаю про себя. И это говорит мне тот, кто дрался на подпольной арене? Не говоря уже о шрамах, прикрытых татуировками. Тренер явно получил их не потому, что случайно ошпарился.

Хотя именно поэтому он так и говорит. Получил печальный опыт и пытается меня от него оградить.

— Спасибо за заботу, ваша светлость, — кланяюсь. — Но мне по душе рисковать. Кстати, а что вы собираетесь сделать со своими деньгами?

— Собираюсь открыть спортивный клуб в городе. С двумя залами: один для груба, другой просто качалка.

— А денег хватит? — с сомнением чешу подбородок.

— Думаю, да. Погоди-ка, — подозрительно щурится Бернард. — Тоже хочешь поучаствовать?

— Ага. Вложу, скажем, пятнадцать тысяч. Сразу уточню, что вести дела не собираюсь, поэтому согласен на меньший процент. Пассивный доход мне не повредит, — широко улыбаюсь.

Да и собственный спортивный клуб тоже. Пусть он будет хоть на половину или там на треть моим собственным. Всё равно здорово. Место, где можно упражняться самому и пялиться на сладкие попки и точёные фигурки спортивных девушек.

Тысячу серрангов мне в портки! А ведь это идея. Не просто пялиться, а помогать красоткам. Ни одна не откажет, если к ней подойдёт совладелец клуба. Позанимаемся в зале, потом позанимаемся ещё кое-чем…

— Что-то я прям загорелся, тренер. Вы же не против взять меня в партнеры?

— Если ты правда не будешь лезть в дела — с радостью, — сложив руки на груди, говорит Бернард. — А то больно голова у тебя горячая.

— Договорились!

Обмениваемся рукопожатием, и я отправляюсь по своим делам.

Решение перестать ходить на общие тренировки далось мне не так просто, как вы думаете. Я ведь там подружился с Грихой и другими парнями. Заниматься в группе весело. Но, увы, веселье весельем, а у меня есть цели.

Не могу отказаться от них ради того, чтобы поржать с приятелями.

Правда, я сам не до конца понимаю, что же у меня за цели… Богатство и могущество, это понятно. А что ещё?

Э-э…

Месть! Точно. Как я мог забыть?

Останавливаюсь посреди коридора. Вдруг понимаю, что воспоминания о прошлой жизни стали ещё тусклее, чем до этого. И почти не вызывают эмоций. Предательство Фредрика и Силати уже не поднимает бурю праведной ярости в моём сердце. И от этого даже страшновато как-то.

Что, если забуду, кто я? То есть, кем я был. Ведь теперь я, так или иначе, Ярослав Алексеевич Котов.

Алексеевич, да. Интересно, ведун узнал что-нибудь насчёт моих родных? Надо обязательно спросить, я ведь к нему и иду. И заодно взять тетрадь, в которую он записывал историю моей прошлой жизни.

— Эй, Котя!

Оборачиваюсь и вижу Порохова за ручку с Соней. Улыбаюсь и машу им.

— Привет, — пожимаю Григорию руку и слегка кланяюсь девушке. — Прекрасная любительница библиотек, рад вас видеть.

— Тише, балда, — Порох тычет меня кулаком в плечо, а щёчки Сони розовеют, становясь почти одного цвета с её волосами.

— Дурак ты, Котов! — бурчит она.

— Шучу, шучу! Как дела?

— Тренер сказал, ты больше не будешь на груб ходить, — Гриха переходит сразу к делу.

— Есть такое. Много дел, дружище. Утром буду заниматься с его светлостью один на один.

— Как же парни? Что, общаться перестанем теперь?

— Нет. Пойдём гулять вечером? Вы вдвоем и мы со Светой. Только завтра! Сегодня есть у меня одно дельце…

— Я не против, — соглашается Сонечка, крепче беря Гриху под руку.

— Пойдём, почему нет, — пожимает плечами тот. — Ну, ты не теряйся, Котя. Всегда рад видеть.

— Спасибо, Григорий. От души, — перестаю улыбаться и крепко пожимаю парню руку, глядя в глаза. — Ты не думай, мы остаёмся друзьями. Нужна будет помощь, только свистни.

— Обычно это тебе помощь требуется, — улыбается Порохов, но потом сразу делает серьёзное лицо. — Я понял, Ярослав. Ты тоже можешь на меня рассчитывать. Ладно, мы пойдём.

— Ага, пока.

Блин, ну что такое. Аж глаза щиплет. Не привык я к столь трогательным проявлениям дружбы.

Смотрю вслед парочке, особенно на небольшую, но такую аккуратную и круглую попку Софьи. Улыбаюсь чему-то и иду по своим делам.

— Добрый день, Степан Карпович!

— Здравствуй, Ярослав! — ведун встаёт навстречу. — Как ты? После вчерашнего?

— Говорите так, будто мы всю ночь водку пили, — хмыкаю. — Отлично. Передряга как раз по мне.

— Да уж, — Степан чешет кудрявую голову и закрывает дверь. — Тренер не знает, кто ты на самом деле?

— Нет. Я к вам по делу, кстати. Тоже вчерашнего касается… В общем, вот.

Достаю из-за пазухи сверток и вываливаю содержимое на стол. Ведун кивает, поглаживая козлиную бородку.

— Это из сейфа того бандита, да?

— Угу. Я понял, что это артефакты, но они, походу, разряжены или отключены, не знаю. Можете разобраться?

— Попробую. Судя по всему, это чёрные арты.

— Как это?