Конунг

Глава первая Луи Да Арт, рыцарь и тайный королевский мисси

Древняя, римлянами проложенная дорога, по обе стороны — молодой лесок. Лет сто назад поблизости были селения. Теперь заброшены. И сама дорога заброшена. Два поколения назад в половине дневного перехода от этого места стоял замок барона Генатуса. Люди барона начисто обирали всех, кто попадался. Вот и стали купцы да паломники давать круг к востоку, к странноприимному аббатству Святого Фомы. Дорога длинней — шкура целей.

Да Арт рассказывал Аклю, как его отец по велению славного Каролуса Магнуса взломал баронский замок, а самого Генатуса разорвал лошадьми. Но дорогой по-прежнему пользовались редко, разбойничьих шаек и без Генатуса хватало.

Акль не особенно боялся разбойников. Брать с него нечего, а музыку послушать даже и разбойникам развлечение. Да Арт тоже грабителей не опасался. Герб на его круглом щите — черная бычья голова без короны на зеленом поле. И девиз: «Поберегись!» Если кто умеет читать. Сам Да Арт не умел.

Справа сквозь редколесье блеснула речушка.

— Сворачиваем, — сказал Да Арт. — Коней вымоем, да и сами выкупаемся.

Акль не стал возражать. Странствовать верхом он еще не привык и потому сидеть в седле уставал.

Да и куда спешить?

Проехали еще немного, пока не наткнулись на спускавшуюся к реке тропку. Собаки Да Арта, пара брудастых борзых, мощных, на сильного зверя, умчались к воде. За тридцать шагов слышно, как они шумно лакали воду.

Шагах в тридцати ниже по течению речушки оказалась полуразрушенная запруда. Рядом, на берегу, заливной луг, окаймленный высоким кустарником. Может, в прежние времена там стояла мельница?

Длинноволосые ивы над песчаным, обмелевшим протоком, подсохший частокол тростника.

Выше запруды вода стояла высоко и пахла приятно. Да Арт расседлал обоих коней, освободил своего жеребца Ворона от кожаного, с нашитыми металлическими чешуйками вальтрапа, попоны.

Затем снял рыцарский тяжелый пояс, вынул из ножен меч. У Да Артова меча было женское имя: Солейя, Солнышко. Луи осмотрел радужную поверхность клинка, поцеловал рукоять и вернул в ножны. Акль понимал рыцаря. Он сам почти так же любил свою флейту. Как живое существо. Она обошлась ему в полтора солида. Огромные деньги для музыканта… И ничтожные для такого, как Да Арт. Акль знал, как дороги хорошие мечи. За лучшие платили золотом по весу, а то и вдвое.

Луи разделся и нырнул в теплую, пахнущую илом воду. Акль глубоко заходить не стал, потому что плавал плохо.

Да Арт поднялся вверх по течению, на мелководье, и ловко выхватил из воды, одну за другой, три жирные рыбины.

Две он выпотрошил и, нанизав на ивовый прут, подвесил над костерком. Третью рассек вдоль и бросил собакам.

Акль с удовольствием смотрел, как его друг разделывает рыбу огромным, в локоть длиной кинжалом. Мускулистое сухое тело Да Арта было испещрено шрамами, как монастырский пергамент — значками букв.

Разобравшись с обедом, Да Арт выкупал лошадей. Сам, не доверяя Аклю. Потом натянул штаны и присел к костру. Здоровенный комар, которому было наплевать на дым, уселся на щеку Да Арта.

В кронах старых ив пели птицы. Расседланные кони хрупали сочной травой. Борзые, быстро расправившись со своей долей рыбы, разлеглись в тени, вытянув длинные лапы.

Акль достал флейту и принялся наигрывать, вплетая мелодию в птичий хор. Он сыграл зарянку, потом — щегла. И настоящий щегол, приняв вызов, раскатился трелью. Да Арт тихо засмеялся. Оба они, рыцарь и музыкант, — бродяги-странники, подумал Акль. Вот, свела дорога у одного костра безродного мальчишку-флейтиста и королевского рыцаря. Луи Да Арт — старше Акля на одиннадцать лет. Объездил не только все земли Каролуса, но и большую часть страны лангов. Был в Риме, Венеции, Константинополе. Дрался с турками и африканскими пиратами. Не ради золота. Родовые земли на севере, которыми правит сейчас его старший брат Доминик Да Арт, граф Гуврский и Мореальский, считаются богатыми. Но младшему Да Арту скучно было год за годом стирать ступени родового замка или кочевать с дружиной из деревни в деревню, подъедая накопившиеся припасы. Родись Луи первенцем — стал бы сеньором в родовых землях, родись вторым — быть бы ему аббатом, а потом и епископом. Луи родился третьим — и получил свободу.

И как добрый христианин, нынче не поленился сделать крюк в десяток лиг, чтобы поклониться святым мощам. За это, наверно, Господь послал ему дар — спутника.

Рыба подрумянилась, и Да Арт снял ее с огня. Достал из сумки соль, смешанную с сушеными травами.

— У меня еще осталось пол-лепешки, — сказал Акль.

— Доставай, — кивнул Да Арт. — В деревне купим хлеба. В этом году на землях Лилльской марки хороший урожай.

Акль промолчал. Отец юноши был деревенским старостой, пока его не зарезали солдаты. Каким бы хорошим ни был урожай, а крестьянину останется шиш. Акль был благодарен брату матери, забравшему сироту в Мореаль.

— Вечером будешь дома, — сказал Да Арт. — Ты рад?

Юноша пожал плечами. Дядя умер три года назад, оставив в наследство только долги. Поэтому Акль и ушел из Мореаля. Это была идея Луи — навестить родину юноши. Впрочем, у Да Арта была еще одна причина посетить Лилльскую марку. Но о ней он не распространялся.

Закричала сорока. И борзые, словно по ее команде, вскочили на ноги. Зверь?

Пока Акль соображал, его друг уже все понял. Будь это зверь, собаки немедля бросились бы в атаку. Значит, люди. Должно быть, друзей выдал запах дыма. Ветер — в сторону дороги. Потому и собаки оплошали, не подняли тревогу вовремя.

Да Арт вынул меч, перекинул через голову ремень щита — чтобы хоть как-то защитить спину: времени натягивать панцирь не осталось — в десяти шагах затрещали кусты.

Акль поднялся и отошел назад. В драке он — пустое место.

Да Арт на коне, с копьем, в панцире из обшитой железом дубленой кожи без труда разогнал бы шайку из десятка разбойников. Но Луи застали врасплох.

«Может, это просто крестьяне?» — подумал Акль.

Напрасная надежда.

На поляну выбрался чернобородый верзила с топором-франциской в руках. А следом еще трое — кто с чем. Борзые взорвались яростным лаем.

— Лежать! — рявкнул Да Арт.

Не хватало, чтобы мужичье побило собак!

Верзила с франциской не спеша, вразвалку двинулся к Да Арту. Трое подручных разошлись в стороны. На Акля никто не обращал внимания.

Тот, что обходил Луи слева, со стороны леса, бросил быстрый взгляд через плечо.

«Кто-то там прячется», — сообразил Да Арт.