Опознавательный знак

Дверца хлопнула у него над головой. Звук был похож на выстрел. Медведкин втянул голову в плечи и зашагал прочь.

Он шел и чувствовал, что Рябинин смотрит ему вслед сквозь стекло кабины, смотрит и пытается угадать, примет Медведкин его предложение или откажется.

«Нет, нет, тысячу раз нет!» — твердил мысленно Медведкин, шагая по неровному, развороченному дну котлована.

Ему отчетливо припомнились дни пребывания в плену. Да, тогда он не выдержал, оказался предателем. Сломленный пытками в фашистском застенке, он сказал, что захваченный вместе с ним пленный есть майор Крамов, заместитель командира батальона по политической части. Фашисты перестали его пытать. Кончилось и заточение. Вместе с группой пленных Медведкина направили на работу к немецкому помещику. Товарищи сторонились Медведкина. Однажды он услышал за спиной страшное слово:

— Предатель.

— Я не предатель! — крикнул он, обернувшись.

— А мы не о тебе говорим, — ответил один из пленных.

Но Медведкин знал: это его назвали предателем.

Он замкнулся, стал сторониться людей.

Возвратившись из плена, Медведкин не поехал в Иркутскую область, где родился и вырос, откуда пошел на фронт.

Он несколько лет жил на Украине, а услышав о большой стройке на юге Казахстана, с готовностью поехал сюда.

Тысячу раз клял он себя за малодушие в плену, старался загладить свой тяжкий проступок добросовестным трудом, заботой о товарищах по работе. Временами казалось: навсегда забыт тот случай, вычеркнут из памяти, похоронен. Но иногда воскресало все до мелочей: лица допрашивавших эсэсовцев и укоризненные глаза майора Крамова. В такие минуты Медведкин готов был плакать.

Рябинин разбередил старую рану…

Рябинин, Рябинин… Нет, они не встречались никогда прежде. Лицо совсем незнакомое. Кто же он такой, этот лучший экскаваторщик стройки? Кем подослан?

«Вот сейчас пойду и все о нем расскажу», — решил Медведкин. Но тут же рассудил: что он скажет о Рябинине? Что он знает о нем? Ничего! А вот если Рябинин начнет говорить… Его, Медведкина, немедленно прогонят со стройки. И не только прогонят: арестуют, накажут. Из-за кого погиб в плену майор Крамов? Из-за него, Медведкина!

Встреча на рыбалке

К реке не было другого пути, кроме как через гору. Горный хребет тянулся вдоль левого берега, будто защищая реку от степного зноя.

Юные рыбаки вышли из городка на рассвете. Когда карабкались на вершину хребта, взошло солнце. Было еще не жарко, но по лицам ребят струился пот. С хребта стала видна река. Отсюда она кажется узкой серебристой полоской. Вдоль берегов тянутся заросли джиды, туранги, камыша, тамариска. В этой мягкой оправе кустов река стремительно мчит свои студеные воды навстречу Аральскому морю.

Ребята взглянули влево, вниз по течению реки и увидели какую-то большую стройку. Там, как и в котловане, работали экскаваторы, механические лопаты, сновали грузовики. Отсюда, с горы, было видно какое-то громадное сооружение, похожее на клетку.

— А что здесь строят? — недоуменно спросил Сергей.

— Ты разве не знаешь? Здесь — третий участок нашего Гидростроя.

— Я не знал, — удивился Сергей.

— Здесь строят плотину и ГЭС. Плотина перегородит реку, уровень в ней подымется. Справа вода станет падать на турбины и даст ток. А слева она под напором пойдет в тоннель, в котором мы были. Понял?

— Не совсем. Разве без плотины вода не пошла бы в тоннель?

— Пошла бы. Но уровень реки бывает разный. Зимой воды мало, летом — много. А плотина позволит держать постоянный уровень. Понимаешь? И тоннель всегда будет одинаково наполнен водой.

Ребята долго смотрели на большой участок стройки. Здесь уже бетонировалось тело плотины. Справа и слева в реку вдались толстые бетонные стены. Казалось, они вот-вот сомкнутся и река, ударившись с разбегу о бетонную преграду, вздыбится, вспенится и разольется широко, затопляя кусты тамариска, заросли камыша. Река уже сейчас бурлила и кипела, с трудом пробиваясь в оставленный для нее узкий коридор.

Осторожно спустившись с горного хребта, ребята нашли на реке тихую заводь и решили попробовать счастья.

Прошло полчаса, час.

Друзья то и дело закидывали удочки, но клева не было.

— Пойдем в другое место. На быстрине лучше возьмет, — предложил Рустем.

Не сматывая удочек, приятели подхватили свои ведерочки, узелки с едой и отправились искать новое место.

Рустем оказался прав: на быстринке клевало. Сергей выдернул длинную серебристую форель с красными точечками на боках. У Рустема на крючке бессильно заболталась жирная маринка.

У рыболовов появился азарт. Течение реки было стремительным. Удочки приходилось часто перекидывать, но это не ослабляло напряжения, охватившего ребят.

Увлеченные ловлей, Сергей и Рустем не заметили, как по середине реки — на самой пенистой стремнине — проплыл, крутясь, цинковый таз — точь-в-точь такой, из каких моются в бане.

Он плыл в сторону строящейся плотины и быстро удалялся из виду.

На высоком берегу вдруг зашелестели кусты.

Ребята испуганно оглянулись, но не тронулись с места. Сквозь заросли стремительно пробирался Корней Рябинин. Взгляд его был прикован к реке. Экскаваторщик почти наткнулся на присевших у берега ребят. Увидав их, он метнулся было в сторону. В правой руке его ребята заметили карманные часы.

— Вы что? — сердито спросил он в следующее мгновение.

— Рыбачим.

— A-а… Ну, хорошо. Я сейчас…

И он, не обращая больше внимания на оторопевших мальчиков, ринулся вдоль берега и скоро исчез в густых зарослях высокого камыша и мохнатого тамариска.

— Что это он? — сказал Рустем.

— Может, с ума сошел? — высказал предположение Сергей.

Рыболовный азарт у приятелей пропал. До рыбы ли тут, когда по берегу, словно угорелый, мечется дядя Корней!

— Побежали за ним! — предложил Рустем.

Побросав удочки, ребята, как по команде, устремились за Рябининым.

Но бежать им пришлось недолго. Где-то впереди послышался глухой взрыв. Мгновенно раздвинув камыш, Сергей увидал опадающий столб воды.

Взрыв произошел на середине реки.

Ребята переглянулись. Что бы это могло быть? Они ничего не успели еще решить, как появился Корней Рябинин.

— Эй, друзья! — издали окликнул он их.

Ребята выжидающе смотрели на него.

Рябинин неторопливо шел по прибрежному песку. В каждой руке его болталось по длинной серебристой рыбине.

— Сейчас будем уху варить!

Рустем вопросительно посмотрел на Сергея…

Вскоре юные рыболовы стояли перед Рябининым и с восхищением разглядывали сома и большую форель, которых экскаваторщик держал за жабры.

Рябинин улыбался.

— Вы чего струсили? Взрыва испугались? Ха-ха! Да это же я рыбу глушил.

— А что вы так по кустам бежали? — смущенно спросил Рустем.

— Да, понимаешь, опыт один ставил. Взрывчатку я положил в таз. Видели, по реке плыл?

— Нет.

— Не заметили? Где же вы были? Ну, неважно. Хотел я взрывчатку в тазу вытолкнуть на самую быстрину. Думаю, что там поглубже и рыба покрупнее водится. Вытолкнуть-то я его вытолкнул, а о скорости течения не подумал. Подхватило мой тазик и понесло. А я по кустам — за ним. Кое-как подоспел к взрыву. Зато улов — пальчики оближешь!

К собеседникам подошел старик в легком халате и сыромятных туфлях на босую ногу. Любовно оглядев рыбин, пойманных Рябининым, старик несколько раз цокнул языком. Этим он выразил свое восхищение.

— На удочку такие попались? — спросил он.

— Дядя их взрывом оглушил, — ответил за Рябинина Рустем по-казахски.

— Э, так нельзя, дорогой товарищ! — погрозил старик пальцем Рябинину. — Это запрещенный способ.

— Разве нельзя? — удивился экскаваторщик. — А я и не знал. Ну, больше не буду. Я ведь не рыбак, а просто из любопытства на реку пришел. Хочешь, подарю сома? На, бери. А мне куда его? Я — одинокий, холостяк.