Страница 7 из 10
Юрий укоризненно покачал головой. Друзья берут ещё по мартини.
– Знаешь, – признаётся Роман, – мне кажется, что если я и смог бы влюбиться, то именно в такую женщину.
– Следовательно, избегай её.
– Ну что ты за человек?
– Имею кое-какой опыт. Ты задумывался когда-нибудь об одной странной вещи?
– Какой?
– Вот представь себе таких девиц, типа Карины – танцовщицы, манекенщицы, фотомодели, то есть те женщины, которыми хвастаются друзьям, тратят на них уйму денег. Ты заметил, что они всегда превращаются в шикарных любовниц, но в счастливых жён – никогда?
– Стоп! Ну, ты и хватил…
– Осознал ли ты, что это самые несчастные на свете женщины – им в тысячу раз чаще клялись в любви, но любовь эту предавали, ибо она требует нечеловеческого напряжения.
– Какого такого нечеловеческого напряжения?
– Ну как же! Мужчине с такой женщиной приходится быть предельно собранным, мобилизовавшим все закоулки своего ума. Он воплощает тип преуспевающего и упакованного владельца тугого кошелька. Он боится совершить мельчайший просчёт, так как прекрасно понимает, что он может быть не прощён. Слишком легко покинуть его и назавтра обзавестись другим поклонником.
– А на самом деле эти женщины так же ищут простоты и душевности?
– Возможно, но ведь они зачастую вероломны, а разве кому-то хочется быть брошенным?
– По-твоему выходит, чем напрягаться с такими, лучше и вовсе не иметь с ними никаких дел?
– Послушай! Ведь мужики, в основе своей, мудрый народец. Они прекрасно понимают, что есть женщины – просто красивые игрушки, какими бы личными сверхкачествами они не обладали, а есть иная категория – жёны.
– Ну и кто же это?
– Посмотри вокруг. Видишь вон ту женщину за стойкой, рядом с Капитаном?
– Ну?
– Это Лера. Климкина супруга. Или Анна, Валькина жена, сегодня её не было. Идеальные подруги жизни. И напротив, посмотри вон туда, видишь чёрненькую девушку в красном платье, не знаю, кто это, но уверен – та ещё штучка, прирождённая любовница. Хищница!
– Ну и что за женщины, эти генетические жёны? Как я смогу понять, кто передо мной?
– Это невысокие, ладно сложенные симпатяшки со смешными чёлками и угловатой походкой. Они недолюбливают каблуки, не носят чулки или стринги. Они сто раз проиграют «любовницам» в умении преподнести себя, с ними не возможны настоящие приключения. Они менее искусны в сексе, так как им недостаёт опыта, но зато они готовят наваристый борщ и селёдку под шубой, пекут пирожки с разными начинками и запросто управляются с пылесосом. В их доме пахнет клубничным мылом и рисовой кашей на молоке. Одним словом, они – жёны, и притом, заметь, любимые и единственные.
– Юра, ты это серьёзно?
– Серьёзней не бывает, – подмигивает бородач. – Ты вот мечешься, ищешь, сам не знаешь чего. А ведь всё давно изобретено и перепробовано. Стоит лишь только сформулировать, что же мы на самом деле хотим, как к нашим услугам сотни проверенных способов для достижения наших желаний.
– Но свою-то жену ты ведь не любишь!
– Глупости.
– У вас какие-то странные взаимоотношения. Вы и не ругаетесь вовсе, а просто как-то…
– Ага, заметил, значит… Так знай! Вот моя история. Родом я из Одессы. Уличный музыкант с Дерибасовской. Когда настала пора выметаться из родного города – не поладил с одним недоноском, у которого уйма денег – друзья вывезли меня сюда и женили на знакомой армянке, овдовевшей три года назад. Не до высоких чувств мне было. А теперь есть жена, есть падчерица, есть, наконец, крыша над головой… Да и у неё мужик появился! Вот, дом отремонтировал, баню собираюсь ставить. За садом слежу, деньги в семье завелись. Вроде и сам с собой поладил, недаром имя моё по-гречески – земледелец. Тут, брат, ещё неизвестно, где больше счастья приобретёшь, по большой любви, или вот как у меня.
– Понятно. Ты извини, что я коснулся этой темы.
– Да, что ты, Ромка, в самом деле? Не стоит извинений.
Вновь повторили по мартини. Несколько минут молча наблюдают за неистовым танцем черноволосой незнакомки в красном платье, что Юрием однозначно была отнесена к категории любовниц. Романа охватывает возбуждение. До него не сразу доходит, что Юра что-то ему говорит.
– Прости, я не расслышал. Повтори, пожалуйста.
– Это всё здо́рово. Ты же не станешь отрицать, что тебе нравится наблюдать за подобными красавицами, и прочими длинноножками, такими как Карина.
– Конечно. Ведь даже, когда она не танцует, то ведёт себя как профессиональная женщина.
– Это ты хорошо сказал. От души. Но, бойся! Не этого ищет твой мятущийся дух!
– Это ты тоже хорошо сказал. Скажи же, о великий пророк, чего всё-таки ищет мой мятущийся дух?
Юрий не обращает внимания на Ромкину иронию.
– То, что ты любуешься гармоничными формами – это нормально, – продолжает он, теребя бороду. – Знак формы! Ты наблюдаешь, как они поводят узкими бедрами в танце, как изломанно движется их острое плечико и острый локоток. Тебе особенно сладко в те редкие моменты, когда из-под короткой, в мелкую оборочку, юбки выскальзывает тёмный кружевной ободок чулок. Тебе хочется провести ладонью по этой ножке, погладить колено и исследовать рисунок кружев – это просто здо́рово.
– Красиво излагаешь, чертёнок!
– Спасибо. Так вот, а слыхал ли ты о таком понятии: «мой тип женщины»?
– Брось. Говори прямо.
– Куда уж прямее, – Юра завёлся не на шутку. – Если слыха́л, то не забывай, что на создание свойственного тебе типажа влияет не только то, что ты видишь, хотя это, конечно же, сильнейшее первоначальное раздражение.
– А в твою теорию не входят практические опыты с раздражением? Я готов пораздражаться.
– Кончай подкалывать. Я серьёзные вещи тебе говорю.
– Да что ты, Юра, это я так, привношу юмористический элемент. Продолжай!
– То-то! Любовь глазами и любовь, к примеру, объятиями – две совершенно разные вещи. Так же как любовь ушами или, допустим, носом. Для меня, к слову, именно запах женщины, порой играет решающую роль. Причем в почёте естественные, секреторные генетические ароматы, сравнимые с запахом ветра, прибоя, теплой земли, прибитой дождём пыли, шелестящей зелени. Конечно, теперь редкая женщина не глушит их бытовой химией. Но естественный запах есть у каждой!
– Да, я это замечал…
– Тактильная любовь особенно остра. Здесь важно качество кожи, особые свойства волосиков, жирок, определяющий мягкость, читай, податливость форм, гармония выдающихся косточек, ну и, наконец, самое важное – анатомическое соответствие. Именно оно определяет комфорт в интимных отношениях! Для меня, например, важно, чтобы мои объятия были сомкнуты, но обязательно наполнены. Чтобы грудь полностью помещалась в ладонь и была не твердой, но и не мягкой как кисель. Чтобы острые косточки бёдер вписывались в мягкие ложбинки внутри моих ответных косточек. А также многое, порой неуловимое, другое, что превращает в мою именно эту женщину, а не какую-то другую. Кроме того, очень важна теплопроводность…
– Так вот зачем изучают в школе законы термодинамики!
– Смейся-смейся. Распределение телесного тепла действительно играет огромную роль. У кого-то постоянно холодны кисти рук, а у кого-то кончик носа… У иных – постоянно влажные руки. Да и вообще, это величайшая наука – уметь пользоваться контрастом холода и тепла для управления возбуждением! Но даже не это самое главное!
– Опа! Что же может быть главнее самых главных слов? – вновь иронизирует Роман.
– Болевой порог!
– Это ещё к чему? Мы что, приёмчики собираемся отрабатывать?
– Допустим, ты верзила. Она – нежнейшее существо. Ты будешь постоянно делать ей больно, оставлять синяки, просто коснувшись её. В свою очередь, её нежные касания ты не почувствуешь вообще. Другая крайность – ты нежен и деликатен. Она же хочет, чтобы её кусали и сжимали не по-детски. И сама будет кусаться и царапаться. Твои нежные поглаживания будут для неё невыносимо скучны.