Страница 12 из 15
Первый день похода показался замечательным. Они бодро шагали вперед, километр за километром и пели любимые песни. Ужин у костра был романтичным, а ночь – сказочной. Казалось, что все поправимо и при желании можно наладить любые отношения, давшие трещину.
Но миновал второй день, затем третий.
Маша стала замечать, что ее уже не так радует близость с природой в компании Артема. Ноги стали наливаться тяжестью и казалось, будто в рюкзак подложили тех валунов, что она видела у реки. И хотя птицы распевали свои незатейливые песенки и солнце играло на зеленой листве, за стволами деревьев будто что-то мелькало.
Маша всматривалась в вечерние сумерки, убеждая себя, что там ничего нет, кроме травы, кустарников и старых сосен, но с каждым мгновением наступающей темноты ее сердце начинало стучать быстрее. Сидя у пылающего огня под треск костра, девушка могла отвлечься на некоторое время, когда они с Артемом съедали свой нехитрый, но такой вкусный ужин. Смотреть на танцующее пламя было приятно, но то и дело Машу пронизывал внезапный страх.
Кто сейчас глядит на нее из темного леса, пока они сидят здесь, у костра на виду? Казалось, неведомый тяжелый взгляд буравит спину, тихо наблюдая, а само неизвестное существо только и ждет удобного момента, чтобы напасть.
Она тут же оглядывалась, пытаясь увидеть в темноте что-то еще, а затем отводила взгляд, стараясь сосредоточиться на мысли о том, что рядом с ней есть ее муж, сильный и крепкий.
Ночью он обнимал ее, но почему-то ей становилось все холоднее, ночь от ночи. Откуда брался этот пронизывающий, противный холод, который так и пробирал до костей?
Может, нужно сказать Артему, что она устала, замерзла и ей страшно? Но как он к этому отнесется? Если они сейчас вернутся обратно, шанс будет упущен. Неужели она позволит глупому и необоснованному страху помешать ее личному счастью?
Поэтому на вопросы мужа приходилось деланно улыбаться и уверять его, что она всем довольна и счастлива, что они могут побыть вдвоем, да еще и среди такой фантастической природы. И, судя по всему, ее усилия не проходили даром. Артем снова стал гораздо внимательнее к ней.
И тут Маша сама все испортила.
Они взобрались на довольно высокий пригорок, чтобы осмотреть окрестности. Где-то далеко внизу неслась быстрая река. Шум равномерно бегущих потоков воды даже успокаивал. Решили переночевать здесь и девушке эта мысль показалась хорошей, ведь темный лес оказывался внизу у реки, а за редкими деревьями, что росли на пригорке, невидимому гостю спрятаться было бы невозможно.
Артем отправился поискать ветки для костра, а Маша готовилась устроить ему сюрприз и поставить палатку самостоятельно. Она уже видела, как это делает муж и к тому же не раз помогала ему.
Вот он удивится, когда поймет, что она тоже способна на это!
Маша взялась за дело с особым энтузиазмом.
Девушка вытащила брезентовое полотнище из мешка и выложила трубки для каркаса. Для начала Маша решила вытряхнуть из полотнища мелкие веточки и прилипшую почву, а потому выпрямилась во весь рост, схватилась за концы полотнища и резко дернула его вверх.
Злобный ветер, казалось, только и ждал этого момента. Он с удвоенной яростью накинулся на нее, сильным порывом надул полотнище так, что превратил его в большой парус, а затем вырвать его из слабых женских рук оказалось проще простого.
Маша пронзительно взвизгнула, пытаясь ухватиться за ускользающий «парус», но тягаться с ветром ей было не по силам. И вот уже она бессильно наблюдала, как полотнище кувыркается в воздухе, улетая все дальше, а потом падает в бурлящую реку.
Той ночью Маша долго не могла уснуть.
И дело было даже не в противном холоде, что не отпускал ее, и не в шорохе хлопающих крыльев не то птиц, не то других тварей.
Все дело в ней. Чувство стыда от собственной глупости давило так, что хотелось плакать. Достаточно вспомнить выражение лица Артема, когда она призналась ему. Это было изумление или неверие?
Та мысль, что из-за нее все пошло наперекосяк, выбивала из колеи.
Тень этого вопроса то и дело мелькала в глазах у Артема. И Маше казалось, что его внезапная молчаливость была свидетельством шока от совершенной ошибки, когда они решили связать свою жизнь.
Кажется он еще сказал потом: «ничего, всякое случается», но при этом выражение его лица говорило об обратном. Своим поступком она словно еще больше дала понять, что у них нет никакого шанса.
И хотя Маша извинялась, он пытался даже пошутить на эту тему. Теперь им придется спать на открытом воздухе в одних лишь спальных мешках, надев на себя все, что у них было.
А тут еще эта невыносимая боль от натертой мозоли, которая лопнула, и большой палец на ноге покраснел. А они вдали от цивилизации и помощи ждать неоткуда. Будто все силы природы ополчились против нее и напоминают, что ей – изнеженной глупой девчонке здесь делать совершенно нечего. Как и быть рядом с Артемом.
Они шли целый день и Машу ничего не радовало. Каждый шаг давался с таким трудом, что девушка уже готова была признаться мужу, что ей хочется домой, даже если это закончится крахом семейной жизни.
Лишь бы выбраться из этого леса!
Лишь бы принять горячий душ!
И выспаться в своей уютной и удобной постели.
К черту все!
И вдруг – показался он. Словно мираж! Ниоткуда! Аккуратный домик в глухом лесу. Ответ на все тайные молитвы.
Путешественники сразу воспрянули духом. Особенно Маша.
Домик казался совсем небольшим, словно дачная пристройка. И пусть он слегка зарос мхом, главное у него была крыша и все стекла в окнах остались целыми.
Возможно, они забрели на чужой участок земли?
Может, неведомый хозяин пустит их переночевать?
Да хоть бы в самом углу!
Ободренная этой мыслью, Маша взбежала на крыльцо и постучала в дверь. Стук эхом разнесся по опушке и пропал, затерявшись в густых зарослях деревьев. Хозяин домика не торопился открывать, и девушка, обернувшись на стоявшего рядом Артема и выждав еще несколько секунд, забарабанила в дверь.
– Здесь кто-нибудь есть? – крикнула она и на свой риск надавила на изогнутую, словно крюк, дверную ручку.
Дверь скрипнула и отворилась. Из проема пахнуло холодом, словно из глубокого колодца.
– Простите за вторжение, – чуть робко пролепетала Маша, но ответом ей была тишина.
– Кажется, здесь никого нет. Давай войдем и осмотримся, – предложил Артем.
Они переступили порог, оставив дверь открытой настежь. Сперва казалось, что внутри темно, но вскоре глаза стали различать предметы вокруг.
Из темноты проявились очертания стола, нескольких сколоченных низких табуретов и широкой лежанки у стены. С противоположной стороны можно было рассмотреть низкую каменную печь с очагом, всю покрытую золой. Плотно утрамбованный земляной пол покрывали грубо оструганные доски.
По крайней мере тут можно передохнуть, развести огонь и выспаться. Если хозяин домика и явится, то придется извиняться за нежданный визит.
В углу нашлась посуда и даже связка дров.
– Принесу воды из ручья, – сказал Артем. – Побудь здесь. Надо осмотреть твою ногу.
Он сказал это заботливо, словно ценил и благодарил за ту жертву, которую она приносила. Или ей это почудилось?
«Недотепа! – мелькнуло у нее. – Вот, что он на самом деле думает».
Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, Маша взяла фонарик и включила его. Резкий ослепительный луч выхватил из полумрака запыленное окно и шкафчик. Девушка подняла фонарик чуть выше.
Луч скользил дальше, по неровным стенам с легкой колышущейся паутинкой и торчащим сухим мхом из щелей между бревнами. В этой тишине самым громким звуком было лишь женское дыхание на фоне легкого шелеста деревьев, доносившегося через открытую дверь.
Маша принюхалась. Ей уже казались знакомыми все эти запахи леса, мокрой травы, гниющих листьев, оструганных досок и бревен. Но тут примешивался еще новый запах: сладковатый и приторный, с еле уловимой кислинкой. Немного удушливый и не слишком приятный. Им пропитался весь воздух вокруг, и Маша никак не могла понять, откуда же он идет.