Страница 12 из 35
Глава 8
Глава -8.- 2000 год и 80-е.
Резко затормозив рядом с собравшимся у костра, такси остановилось. Из машины вышла Ольга Минаева, и подойдя к костру, поприветствовала всех. После чего обратилась к вставшему Андрею:
— Андрюша, я извиняюсь, но помоги мне - заплати за такси! Я только-только с работы, а на дежурство я денег как-то не взяла.
Андрей, согласно кивнув, глянул вопросительно на собравшихся. Все переглянулись... Александр Николаевич, без лишних слов встал и вынув из кармана брюк кошелек, вытянул деньги....
— Э-э, женщина, надо-же сразу было сказать - куда и к кому едем...! Мы со своих денег не берем! - громко возмутился вышедший из такси водитель. Пожимая всем руки и легонько приобняв Андрея, таксист, хмуря от яркого пламени костра глаза, оглядывался: - О, и Александр Николаич тут, и Катя-Катерина, и даже балбес-Серега здесь...! Ты когда думаешь за колесо деньги возвращать? Люди же ждут, поверили этому индивидууму, а он не мычит-не телится! - возмутился таксист. Мэр вновь полез за кошельком, вынув деньги, вопросительно взглянул на водителя:
— Четыреста тридцать пять гринов. Спасибо, Николаич! Этот Забудько Иванович, может хоть Вам не забудет отдать...Э-э, Николаич, тут лишнее... - пересчитав, проворчал таксист - Нам чужого не надо!
— Да, ладно Степан! Не мелочись... Может кому потребуется из нас съездить домой... Твой номер мобильника у меня есть. Так что перезвонимся...
— Ну, лады - ежели так...
— Степа, ты не очень спешишь? Может перехватишь что-нибудь, небось опять не ужинавши? - спросил таксиста Кривенко. Тот замялся... - Да, не жмись ты, как девица на выданье! Знаю же, что опять жена взбрыкнула, и подалась к своей мамочке. А ты, как всегда, питаешься - чаем, вареными яйцами, колбасой и вермишелью быстрого приготовления... Так, девочки, кормите дядю-Степу! Благо, есть чем...
Ольга Минаева присела у костра рядом с Андреем и Серегой с Катериной Каймановыми, украдкой бросая затуманенные воспоминаниями взгляды на своих вновь обретенных после долгой разлуки друзей, слушая их рассказы и рассказывая сама, отмечая мимоходом изменения в их внешности за пролетевшие двадцать лет со дня их расставания. Серегу она помнила смешным маленьким трехлетним непоседой, который все время у всех спрашивал: "- А че це?", теперь это уже был уверенный в себе молодой симпатичный женатый мужчина, отец двух четырехлетних близнецов, по рассказам самого Сереги и его бесконечно любимой красавицы-жены Катерины - таких же непосед и выдумщиков, каким был сам Серега в их возрасте. Катю она не знала, но видела, что эта спортивного телосложения, знающая себе цену молодая красивая женщина безразмерно любит своего шалопута-мужа и также с братской любовью относится к Андрею Кайманову. Ее, еще школьному другу, к которому испытывала некую симпатию...
...Первой усмотрела нечто большее чем просто дружба, в отношениях между, бывшими совсем еще детьми, Андреем Каймановым и Ольгой Минаевой, их первая учительница - Варвара Алексеевна. И почему-то это ее так расстроило и разозлило, что, недолго думая она рассадила их по разным партам и даже по разным рядам, и как страж следила за ними на переменах, не давая им даже перекинуться парой слов. На все возмущения детей и их родителей неизменно отвечая:
—Да вы что? Вы что, хотите, чтоб они к концу школы на уроки приходили с детской колясочкой? Вы еще скажете мне спасибо, особенно вы - родители Оли! Андрей - никак не пара Олечке, это-же вообще уму непостижимо...!
И даже критический разбор ее методики работы с детьми на педсовете в школе не поменяли ее отношение к данным ученикам, даже более того, почему-то убедило в правильности ее действий. А уж появление в семье Каймановых еще и младшего Сережки, вообще поставило высоко (не) уважаемую Варвару Алексеевну в состояние глубокого шока. Но насколько им не давали общаться в школе, настолько они общались после нее. Отойдя через две улицы и переулок от школы, Андрей и Оля мигом забывали все неприятности, и шли вдвоем домой к Каймановым, где бабушка Нина кормила их вкусным обедом, потом они на пару легко справлялись с домашними заданиями и помогали бабушке по хозяйству, пока не приходили с работы родители Андрея. Уже вечером Оля в сопровождении Андрея и его папы Михаила уходила к себе домой, где ее ждали вернувшиеся с работы папа Григорий и мама Людмила. Мужчины с удовольствием еще играли пару партий в шашки, до которых оба были неравнодушны - Григорий в своей воинской части был непобедимым чемпионом и не раз брал призы в первенстве округа, Михаил был таким-же шашечным авторитетом в своем АТП и не один раз выступал на чемпионатах города и области, откуда тоже не возвращался без призов. По выходным обе семьи частенько выезжали на "Запорожце" Каймановых в деревню к деду Павлу и бабушке Марии, где, раскинув удочки на берегу речки, шли помогать старикам по-хозяйству, попеременно присматривая за рыбалкой. А уж появление в семье Каймановых младшего Сережки, так обрадовало Олю, что она была готова даже поселиться у Андрея, лишь бы все время возиться с маленьким ребенком. И обеим семьям было как-то все равно к отношениям к ним учительницы.
Но всей этой идиллии в дружбе двух семей вдруг пришел неожиданный конец. Из Москвы пришло указание - Гвардии майора, зампотеха танковой дивизии, Григория Минаева приказом МО СССР для дальнейшего прохождения службы перевести со сводным усиленным танковым батальоном в ГСВГ (Группу советских войск в Германии). Естественно, с отцом ехала и вся семья. Долгое прощание на ж-д вокзале у длинного воинского эшелона, обещание непременно писать, слезы расставания - все это и сейчас стояло как наяву перед глазами Оли и Андрея.
К огромному сожалению, в судьбах людей часто случается, что казалось крепкая дружба не выдерживает испытанием расстояния и времени - появляются новые лица и старые дружеские связи как-то постепенно отдаляются и меркнут. Так произошло и в отношениях Оли и Андрея. Бывшая поначалу активная переписка со стороны Андрея постепенно сошла на нет. Оля, не понимая причины такого изменения, пыталась вновь наладить переписку, но письма из Артемовска вскоре вообще перестали приходить. Мамы еще долгое время поддерживали связь, но потом и они перестали писать друг-другу. Первопричиной резкого охлаждения дружбы вновь стала все та-же Варвара Алексеевна. Хотя она уже давно не являлась учительницей их класса, перейдя в категорию старшеклассников бывшие ее ученики уже благополучно ушли из-под странной опеки педагога, но отслеживать отношения Оли и Андрея почему-то продолжала. Как-то на большой перемене встретив бегущего куда-то Кайманова, она язвительно отозвалась о Минаевой, и сочувствующим тоном сказала:
— Бедный Андрей, ты все продолжаешь общаться с этой уехавшей неведомо куда Ольгой Минаевой, а она водит тебя за нос!
Андрей хмуро посмотрел на бывшую учительницу и резко сказал:
— А Вам, Варвара Алексеевна, собственно какое дело до наших отношений?
Задохнувшаяся от возмущения учительница только сунула Кайману добытую неизвестно где фотографию, где была заснята улыбающаяся Оля Минаева в обнимку с каким-то парнем в красивой белой рубашке. Глядя на фото, Андрей резко "увял" и вообще ушел в тот день с уроков. Весь этот случай стал причиной разбирательства на педсовете и у директора сначала поступка Каймана, одного из лучших учеников школы, а когда весь класс возмутился и объявил бойкот, и выяснилась основная причина возникшего конфликта, то и педагогического несоответствия самой учительницы. И хотя уволить вроде-бы ее было не за что, педколлектив выразил свое возмущение коллеге. Но, к сожалению, на отношениях Ольги и Андрея это уже мало отразилось. Письма все реже и реже приходили по адресу в Германию, и также таял ответный канал переписки.