Страница 122 из 157
511
Для обеспечения эффективности террора на всех уровнях по образу и подобию маоистского Китая создаются Комитеты защиты революции. Эти комитеты существуют в каждом квартале города, в каждой деревне. Их функция — следить за каждым жителем квартала, писать доносы в вышестоящие органы профессиональной политической полиции. К 1964 году, если верить официальному заявлению правительства, в Комитетах защиты революции состояло до 2 миллионов человек, то есть 20% всего населения Кубы, включая детей и стариков! Так что контроль за населением стал настолько тотальным, насколько позволяла современная техника. 1960-1962 годы были также временем сближения Кастро с Советским Союзом и «лично с товарищем Хрущевым». Каковы бы ни были симпатии Кастро к маоистскому революционному духу, Китай был не в состоянии финансировать коммунистические движения и революции за пределами своей страны[9]. Лишившись американского торгового партнерства, Кастро просто для выживания необходимо было найти рынок сбыта своего сахара и получения нефти. Единственно возможными клиентами и поставщиками были Советский Союз и страны социалистического блока. И вот, явно по поручению Кастро, глава кубинской компартии Рока отправляется сначала в Китай, а затем в СССР, к Хрущеву, от которого он остается в восторге, величая его «великим ленинцем». В мае 1960 года устанавливаются советско-кубинские дипломатические отношения, «услащенные» поставками советской нефти. Быстрому и такому положительному отклику Хрущева на кубинские демарши способствовал взрыв его негодования по поводу полетов американских шпионских самолетов «У-2» над территорией Советского Союза, один из которых был сбит советской ПВО в начале мая. Конечно, для советских руководителей не было тайной, что это был далеко не первый разведывательный полет американцев, но об этом замалчивалось до тех пор, пока не появилось вещественное доказательство, и пришлось оно очень некстати, поскольку Хрущев только что вернулся из США и был в восторге от президента Эйзенхауэра.
512
Хрущев использовал эпизод с «У-2» для срыва готовившейся конференции в Париже, направил свой гнев против США и, чтобы им насолить, принял в свои объятия Кубу. Поскольку Эйзенхауэр решил наказать Кубу за национализацию американских нефтеочистительных заводов на острове сокращением квоты на закупки кубинского сахара, Хрущев пришел Кубе на помощь, объявив о закупке этого количества сахара Советским Союзом, и пообещал защищать Кубу от американского империализма советскими ракетами. В сентябре 1960 года состоялась первая личная встреча Кастро с Хрущевым на Генеральной ассамблее ООН, вернувшись с которой Кастро начал интенсивную национализацию банков и частных предприятий. По-видимому, Хрущев как-то повлиял на этот процесс. Дело в том, что Кастро и глава компартии Рока всячески добивались, чтобы и Китай, и СССР признали Кубу социалистической страной. Однако во всех китайских и советских упоминаниях о Кубе слово «социалистическая» отсутствовало. Поэтому на съезде коммунистических и социалистических партий в Москве в ноябре-декабре 1960 года — это была неудачная попытка Хрущева восстановить что-то вроде Коминтерна или Коминформа — вместо Роки присутствовал второстепенный представитель Народно-социалистической партии Кубы. С 1962 года в официальных документах КПСС Кастро именуется уже товарищем, а Куба — социалистической республикой.
Получив заверения в военной помощи от Советского Союза и сведения, что американцы готовят военную акцию против Кубы, Кастро объявил об этом народу и потребовал от американцев за 48 часов сократить весь американский дипломатический корпус на Кубе до 18 человек. Американцы будто только и ждали этого вызова. Президент Эйзенхауэр прервал все дипотношения с Кубой. А в апреле 1961 года, уже при президенте Кеннеди, состоялась попытка свержения режима Кастро десантом кубинских эмигрантов, плохо обученных для этой акции инструкторами из ЦРУ. Операция потерпела полное фиаско и только укрепила авторитет Кастро как защитника кубинской нации и ее независимости от очередной попытки США лишить ее суверенитета. На фоне всего этого и происходит Карибский кризис 1962 года.
513
11 апреля 1962 года «Правда» впервые назвала Кастро товарищем в передовой статье, в которой говорилось о трудностях создания (в 1961 году) марксистско-ленинских Интегрированных революционных организаций (ИРО) из таких революционных движений Кубы, как Революционно-студенческая директория, Движение 26 июля и Народно-социалистическая партия. Глава компартии под этим новым названием — Блас Рока — объявил Кастро ведущим марксистом-ленинцем Кубы. А поскольку, как мы знаем, за Кастро не числится ни одного печатного труда, и он сам заявлял не раз, что действия делают идеологию, необходимую для данного дня, слова Роки означали, что идеологией кубинского коммунизма является все, что Фиделю взбредет в голову назвать идеологией. Появление ИРО, очевидно, удовлетворило Москву. Первомайские лозунги того года впервые включали в себя приветствие «героическому народу Кубы, строящему социализм». За этим последовало подписание кубино-советского торгового договора, принципы которого оставались в силе до распада СССР: Кубе предоставлялся долгосрочный кредит в несколько миллиардов долларов под благотворительные 2,5% годовых. Советский Союз обязывался покупать у Кубы ежегодно более 3 миллионов тонн сахара по ценам выше мировых и продавать Кубе нефть по ценам ниже мировых. Единственным серьезным недостатком для Кубы был тот факт, что вся торговля велась в пересчете на рубли, не котировавшиеся на мировых рынках, и по искусственно завышенному официальному курсу рубля. Это привязывало Кубу в торговом отношении почти исключительно к социалистическому блоку и лишало ее долларового запаса, необходимого для деловых отношений с остальным миром. Кроме того, согласно более поздним заявлениям Кастро, оружие Кубе Советский Союз поставлял бесплатно. В общей сложности, во всяком случае, в 1970—1980-е годы Куба обходилась Советскому Союзу не менее, чем в 2 миллиарда долларов в год.
Тем не менее в первой половине 1962 года имело место значительное похолодание в советско-кубинских отношениях, даже послы были временно отозваны из стран друг друга. В первомайском приветствии советскому народу Кастро не упоминает ни советское правительство, ни Хрущева. Дело
514
было, по-видимому, в том, что Кастро безуспешно добивался принятия Кубы в организацию стран Варшавского договора и в Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). Одновременно Кастро, тоже безуспешно, добивался признания себя вождем латиноамериканского революционного движения и совершенно не был заинтересован в идеях «мирного сосуществования», которые проповедовал в аудитории Гаванского университета приехавший с визитом польский министр иностранных дел Рапацкий. Экономические рецепты Рапацкого в духе НЭПа, поддержанные выступлениями в печати кубинских коммунистов и фактически Хрущевым, который в прощальной речи возвращавшимся домой кубинским студентам разъяснял, что такое НЭП, представляя его в положительном свете, не смогли поколебать Кастро, который в стремлении не отставать от социалистического блока вводит трудовую книжку, закрепощая трудящихся по советской модели, и дальше сокращает частную производственную собственность, что вызвало местные бунты и прочие беспорядки недовольных и полуголодных крестьян и рабочих, жестоко подавленные при непосредственном участии Кастро. Печатный орган ИРО «Хои» («Сегодня») вдруг проявил непослушание необъявленной генеральной линии и выступил против национализма, крайней левизны и троцкизма в коммунистическом движении, явно целясь в кастровскую «непрерывную» революцию. Одновременно газета прославляла Советский Союз и «великого друга Кубы, выдающегося ленинца, Никиту Сергеевича Хрущева». Через несколько дней, 29 июня, Кастро вдруг присоединяется к коммунистическому хору восхваления Хрущева, провозгласив здравицу «великому другу Кубы» Хрущеву, провожая группу советских инженеров, возвращавшихся домой. Ясно, что в эти месяцы шли какие-то закулисные споры и переговоры, в частности, относительно обещанных Хрущевым в 1960 году, но так и не предоставленных Кубе, ракет. И в результате переговоров между кубинской военной группой, возглавляемой министром обороны Раулем Кастро, и советским военным командованием было получено согласие Советского Союза создать на Кубе ракетные пусковые площадки, нацеленные на США, и поставить баллистические ракеты. Как известно теперь, доставлена