Повести в стихах

68Где теперь ты? Последнее усильесовершаю избавиться от гостьистоль коварной – следы ее простыли.То-то! Знай, на кого пасть разеваешь,душу чью так схарчить, голуба, хочешь!А подавишься, съевшая собаку,а живехонька душенька поэта.69И погибла тварь гибелью последней,унесла меня из всеобщей смерти,не желая спасла, не понимая.Ах, как дивно живуч я оказался,на кривой-то кобылке и объехалвсе опасности, пропасти, не сгинул,прихватил еще этих, мной любимых…Жизнь и смерть как местами поменялись!70Ты была паразитом в моем теле;только лишь повторила мои строки —подчинилась моим словам, напевам,уступила мне… тело или что там…Все мы – сгустки энергий в чистом виде,уступила чего важнее тела —образ, что ли, на времени-пространстве,отпечаток, тень беглую, живую.71Стала пищей; вот все мы так, поэты,заедаем чужой век, пожираемум читателя, в кровь его, в дух входимвроде этой беглянки, но потоньше,похитрее; читайте меня – этолучше сильных, любых рукопожатий.А чем больше читателей, тем большеоживает меня сейчас по свету.…72Ах ты, горе-злосчастье, мне на долюох какое крученое досталось…

Цирк

Пьеса с элементами импровизации

Должно быть так: сквозь плоть, предметпервоначальный виден свет,идея Божия слышнав прошедшем сквозь тьмы, времена.На стертом диске пятакане разглядеть герб и число,но вес, размер свои пока.И без убытка в ход пошло.

Снежный, ветреный вечер в конце декабря.

Передвижной цирк зажигает огни. Видны мокрые от снега афиши и немногочисленные люди, пробирающиеся через сугробы к входу.

Начинаем!

1Цирк черти́т свои кругина земле, на пустыре,за какие – ни ноги:не то время в декабре,перед суетой большой,мишурой не только здесь —солнце круг обходит свой,умещает в цирке весь.2Циркачка,выкрутасница,лихачка,манежная прельстительница массна раз —взлетает в купол,два —и шире мах,три —с тьмой и светом впопыхахбарахтается,успевает видетьглаза,полтыщи глаз,и злоба ихпожестче лонжи всякой бьет под дых…Вытягивает вверх ее страховка,живушутовку…3Нам мастерства не оценить,сугубой точности движений —не та пора, нет знаний тех,в веселом деле скучен гений;наш грубый интерес – следитьпадений груз и срывов смех.4Мы для того и ходим, чтобы смертьзастать, —не медли с актом смелым,пока – не твой черед, пока – судьбепокажешь кукиш этим делом,сорвешь аплодисментов громв конце своем…5Так я зачем забрел сюда? Чегоувидеть захотел? Ты в мастерствеприбавила, наверное. Летаешьпочти свободно. Я ж набрался весакак будто за двоих.Тебе б полмираобъездить, поражая тех и этих,тряся с них денег, —ты ж торчишь в провинциях,как будто, овладев стихией воздуха,обыкновенно ходить, ездить брезгуешь.6Ну, пора. Дирижер взмахнул, и грянулмарш уверенный, мы пошли на сценупредставлять из себя веселье, в обанаблюдать за расфраченной, полпьяной,озверевшей толпой, на представленьек нам пришедшей – чтоб посмотреть на то, чтоее выше. Ах, не таким народомзаполнять бы ряды, теснить теснее.7Кто устремлен глазами на сей цирк,на клоунов – зырк, на жонглеров – зырк.Кто страшен в напряжении своем.Кого за своего не признаем.Кто часто дышит, повторяя ритморкестра, пот течет и лоб горит.Кто странно искажается лицом,как был, так остается простецом.Кто верит в наше дело, как и мыне верим в смысл цирковой кутерьмы.8Цирк бредет вокруг пустой,ждущей, жаждущей арены,цирк играет пестротойпошлой, необыкновенной.Цирк готовится на раз,без излишних слов, усилийдуши ваши взять – сейчасих как стиснули, схватили.В три погибели согнутпуть наш – след в след зренье ваше;полон цирк, полны рядовконцентрические чаши.