Мытарь

– Вы случайно, когда в воду прыгали или потом, когда на борт взбирались, ни обо что не стукались? Головой, я имею в виду? ― счастливо лыбясь, спрашивает парень. ― Разумеется, ваша! Погодите, я метнусь за аптечкой…

– Не надо, ― останавливаю я.― Уже все в порядке. Наверное, солнце макушку нагрело, вот и несу чушь, ― говорю я и хочу взять шампанское.

– Если у вас тепловой удар, то лучше лягте в тень, а алкоголя как раз не надо пить ни в коем случае! Говорю, как работник яхт-клуба, ― все так же широко улыбаясь, сообщает Рикки.

– Ну а мне поможет, вот увидишь, ― отвечаю я улыбкой на улыбку.

Выпив шампанское, захожу в свою каюту. Там на плечиках висит одежда ― очевидно, тоже моя. Это странного вида штаны из крепкой синей парусины с каким-то медными нашлепками на карманах, такая же куртка и тонкая, черная майка-безрукавка. На ней красуется надпись большими красными буквами, но язык мне неизвестен. Рядом с вешалкой ― башмаки. Они мягкие и гибкие, словно сделаны из резины, но это не она. Башмаки белого цвета, а вот шнурки, почему-то, красные. Наверное, в магазине кончились белые. Я облачаюсь во все это, и мне очень удобно, но все равно как-то не по себе.

На столике лежит толстое портмоне. В нем какие-то прямоугольники не то из картона, не то из фанеры с цифрами, много денежных купюр и мои документы. Я с интересом рассматриваю свою физиономию, которая тоже наклеена на кусок очень гладкого картона.

Когда мы пришвартовываемся, я расплачиваюсь с Рикки, а он напоминает, что, когда я соберусь в следующее плаванье, достаточно кинуть сообщение или позвонить в яхт-клуб.

«Неужели у них тут даже к пристани протянут телефонный кабель?» ― думаю я.

Пожимаю руку и, сойдя по трапу, шагаю в город.

На пристани кипит жизнь: вальяжные господа, миловидные женщины, шумные дети… Кто-то купается, кто-то загорает, кто-то готовится к отплытию. Многие: и мужчины, и женщины, и дети тоже одеты в штаны или шорты из парусины, яркие майки с надписями или аляповатые рубашки. Почти у всех ― мягкие башмаки, подобные моим. И у многих такие же проблемы со шнурками.

На берегу, помимо прочих строений, располагается несколько кафешек. Я не голоден, но снова хочется пить. Как это славно, ― когда твое тело чего-нибудь хочет и ты можешь это исполнить!

Обслуживающий персонал пристани одет довольно строго: белые кители, рубашки с накладными моряцкими воротниками, отутюженные брюки, бескозырки, которые особенно мило смотрятся на головах длинноволосых девушек.

Так же одеты и сотрудники придорожного кафетерия, в который я захожу. Я заказываю стакан лимонада, кофе и мороженое.

Пока наслаждаюсь их вкусом, думаю о недавнем прошлом.

Почему же все-таки я оказался в том сарае? За что мне были те мучения, о которых даже вспоминать страшно? Кто был тот младенец, потянувшись к которому я оказался в черной реке? Поняв, что мои размышления ни к чему не приводят, я заставляю себя прекратить об этом думать. Даже о том, что мир, в который я попал, совершенно точно не мой. Да, не мой. А есть ли мой? И если есть, ― найду ли его? Не лучше ли остаться там, где будет просто хорошо? Здесь, например.

Впрочем, Голос говорил, что мой родной мир мог измениться. Вдруг он изменился настолько, что превратился в эту фантастическую страну?

И кто сказал, что малыш из моего миража ― не в этом мире? Впрочем, я все равно не представляю, как буду его искать.

Бросается в глаза, что через дорогу от кафетерия ― на другой стороне улицы, толчется с дюжину ребят. По большей части мальчишки и два-три парня постарше. У многих в руках какие-то предметы, а кто-то и вовсе обвешан блестящей бижутерией, как новогодняя елка. Они смотрят в нашу сторону, но другие посетители кафе не обращают на них внимания.

Я пытаюсь понять, почему они смотрят на нас выжидающе. Вдруг один из парней перебегает дорогу и движется к кафетерию, но его тут же останавливает охранник ― один из двух, стоящих у входа. Паренек начинает что-то объяснять, но тот даже слушать не хочет. До меня долетают обрывки слов пацана:

– Мне только передать… Там моя тетя…

Но смотрит он почему-то на меня. Потому, наверное, что я ― единственный из посетителей, кто наблюдает за этой сценой.

– Дома передашь, дома, ― говорит охранник, и пацан, понурив голову, возвращается на другую сторону улицы.

Когда допиваю кофе и расплачиваюсь, ко мне обращается второй охранник:

– Вас проводить до машины?

«Машины? ― мысленно удивляюсь я. ― Какой еще машины?»

И только тут замечаю, что внизу, под ступеньками кафетерия выстроились в ряд очень странные средства передвижения. Я когда-то слышал об автомобилях, но был уверен, что они похожи на кареты, просто без лошадей. Эти же вовсе не походили на кареты, скорее, на какие-то… нет, даже не знаю, с чем сравнить их обтекаемые корпуса. Здесь на пристани я видел лодки, похожие на эти авто.

– Наверное, у меня нет… машины, ― произношу я, наконец.

Охранники переглядываются и один из них с вежливой улыбкой замечает:

– В таком случае с удовольствием вызову вам такси. Куда поедете?

– В гостиницу.

– В какую именно?

– Да… в какую-нибудь. На ваш вкус.

– Вызови трансфер прямо из «Белых львов», ― говорит другой охранник, обращаясь к собрату. ― Вас устроит гостиница «Два белых льва»? Это лучшая в городе.

– Да, конечно, ― киваю я.

Парень достает из кармана плоскую черную коробочку, тычет в нее пальцем, а потом и говорит через нее с кем-то ― очевидно, вызывает такси.

Неужели это телефонный аппарат?! Вот эта маленькая черная плоская коробочка? Я, конечно, и ранее видел телефоны ― во всяком случае, один или два раза. Где и когда ― не знаю, но помню, что аппарат должен быть намного большим и с двумя рожками ― один для говорения, другой для слушанья. И, конечно, необходим провод.

Вскоре к нам стремительно подъезжает белая машина. Выходит водитель и открывает дверцу со стороны пассажирского сиденья. Но как только я начинаю спускаться к машине, ко мне устремляется толпа подростков, стоявших на той стороне улицы.

– Дяденька, пожалуйста, купите у меня финики! Прекрасные финики! Самые лучшие… ― кричит один малец.

– Сувениры! Зуб подводного дракона! Кусочек ткани из платья самой Афродиты! ― вторит ему другой паренек.

– Билеты нужны? Куда угодно: театр, футбол, премьера фильма… Или на теплоход в кругосветку? ― бормочет мне прямо в ухо парень постарше и одетый строже, чем остальные. ― Специальная скидка ― только для вас.

Торговцы мне предлагают все, что можно выдумать ― от церковных свечей до проституток. Сам не понимаю, как я, наконец, выбираюсь из этого ада. Впрочем, не без потерь ― пару асбестовых фигурок дельфинов и два билета на какой-то концерт мне все-таки всучивают.

Чтобы больше разузнать о мире, в который я попал, пытаюсь разговорить водителя авто. Тот очень любезен, но как-то ненатурально, неискренне.

Вспоминаю Алия и девушку-экскурсовода, и приходит мысль.

– Уважаемый, а нет ли у вас какого-нибудь знакомого экскурсовода? Я впервые в этом городе и хотелось бы понять, что здесь и как; послушать об истории этих мест.

– К сожалению, господин, нам, под угрозой увольнения, запрещено предлагать чьи-либо услуги или что-нибудь продавать, ― отвечает водитель. ― Но уверен, на рецепции гостиницы вам обязательно дадут телефон самого лучшего гида, закрепленного за отелем.

Подъезжаем к гостинице. Я расплачиваюсь, оставив щедрые чаевые. Водитель держит дверцу автомобиля, пока я выхожу.

Белоснежная гостиница больше похожа на небольшой замок или усадьбу какого-нибудь графа. На постаментах, по бокам от лестницы ― статуи белых львов.

Девушки, работающие на рецепции, очень любезны. Они сразу же дают мне ключи от номера и карточку с телефоном экскурсовода.

– Могу позвонить ему из номера? ― спрашиваю я. ― Там есть телефон?

– Телефон там, конечно, есть, ― с готовностью отвечает девушка со светлыми, волнистыми волосами, ― но он только для внутреннего пользования. Может быть, лучше позвонить с сотового?