Страница 45 из 61
— У неё есть я, — сказала Амели. — Спасибо большое, но нам ваша помощь не нужна. Мы ни в ком не нуждаемся, кроме друг друга.
Что-то в этих словах заставило рёв в ушах Селин утихнуть.
— Селин, давай, — прошептала Амели ей на ухо. — Мы пойдём сами. Не позволяй Павлу вести тебя.
Мерзкое чувство тошноты не унималось. Но Селин позволила сестре подвести себя к двери. Мужчины отошли с дороги, пропуская их.
Амели отвела Селин в комнату и заставила её лечь в постель под одеяло.
К счастью, Хельга всё ещё была в комнате. Намочив тряпку, она мягко прижимала её ко лбу Селин. Девушка растерянно обводила комнату глазами, ни на чем не задерживая взгляд.
— Я больше не могу этого делать. Не хочу… — горячо шептала она.
— Я знаю-знаю, милая, — отвечала ей встревоженная Амели.
— Шшшшш, — сказала Хельга Селин. — Спи, моя девочка. Когда ты проснешься, тебе будет легче. Вот увидишь.
Амели так не думала, но промолчала. Сидя на краю постели, она пыталась придумать, как вернуть Селин душевное равновесие.
В дверь раздался негромкий стук.
О, какого чёрта им ещё надо?
Раздражённая Амели спрыгнула с кровати и распахнула дверь, желая неизвестному посетителю провалиться. За дверью стоял Павел. И он правда думает, что она его впустит?
— Что? — грубо спросила она, загораживая вход.
— У Селин всё в порядке? — он не попытался войти и выглядел искренне обеспокоенным, так что Амели немного смягчилась.
— Нет. Не в порядке.
— Вы застали нас врасплох. Всё произошло слишком быстро. Если бы не это, лейтенант никогда бы не позволил ей пройти мимо него и увидеть это. Я бы никогда не позволил ей увидеть это.
— Ну да! Если она не видела, значит, этого вроде как и не было?
Он вздрогнул.
— Чего ты хочешь, капрал? — вздохнула она.
Он протянул сложенный листок бумаги.
— Прочти это. Только прошу тебя, не отказывай.
Затем капрал повернулся и зашагал по коридору к лестнице, ведущей вниз. Амели вернулась в комнату и развернула листок.
Внутри было сообщение для неё:
Я наверху в портретном зале один. Пожалуйста, приходи.
Яромир.
Она бросила записку на туалетный столик и покачала головой.
— Что это? — Спросила Хельга.
— Его высокопревосходительство-милорд-лейтенант хочет, чтобы я пошла в портретный зал и увиделась с ним.
— Тогда тебе нужно идти.
Амели обернулась:
— Ты серьёзно?
На этот раз Хельга не смеялась и не болтала попусту:
— Ты не понимаешь. Здесь до его прихода было всё по-другому. Он действительно сделал это место безопасным. И безопасно было довольно долгое время, вплоть до недавних событий. Только этот человек всегда держится в стороне от других жителей замка. Он одиночка. И если он попросил помощи, значит это действительно серьёзно. Ты должна помочь ему.
— Я ничего ему не должна.
— Неужели?
Непрошеные воспоминания ворвались в сознание Амели. Горящий за спиной дом, её руки, уставшие в бою, который она не могла выиграть… и Яромир, сражающейся с солдатом в чёрной накидке.
Хельга повернулась к Селин:
— Иди к нему. Не волнуйся, я позабочусь о ней.
Амели мгновение стояла, глядя на кровать. Затем она повернулась и вышла из комнаты, направляясь в другой конец коридора к странной тёмной лестнице. Раньше она не поднималась туда, но Селин уже описывала эту дорогу.
Поднявшись по лестнице, она попала в длинный зал с высокими стрельчатыми окнами с одной стороны и огромными портретами с другой. В глаза сразу бросилось пустое место, откуда сняли картину.
Яромир сидел на полу спиной к стене. Неожиданно для себя она почувствовала жалость. Вот только если Яромир позвал её сюда для утешения, то он будет разочарован. Она не знала даже, как успокоить Селин, а ведь они сёстры.
— Я здесь, — сказала она неуверенно, приближаясь к нему. — Зачем ты позвал меня?
Он не сводил глаз с противоположной стены.
— Я хочу, чтобы ты поняла, почему я убил его.
— Да знаю я всё. Чтобы защитить Антона. Я бы, наверное, сделала то же самое для Селин.
Он посмотрел на неё с облегчением. Может статься, ей всё же удасться немного утешить его. Ведь она поняла не только причину убийства лекаря. Она рискнула поверить, что он был прав, совершив такое.
— Садись, — сказал он.
Амели осторожно присела рядом. Ей не нравилось наблюдать за тем, как он играет роль беспринципного солдафона, но это было ещё хуже. Он как-то весь съёжился, и даже казался меньше в размерах.
— Нет, я действительно хочу, чтобы ты поняла, — устало продолжил он. — Я хочу показать тебе, почему я предан ему.
Она нахмурилась. О чём он говорит?
— Прочти моё прошлое, — попросил он.
Она начала подниматься:
— Вот уж нет.
Влезть ему в голову? Это было слишком интимно.
Он тут же схватил её за запястья и не позволил встать:
— Амели, не уходи!
Инстинктивно она дёрнулась несколько раз, но даже не смогла пошевелить руками. Сила его рук была ей слишком хорошо известна. Вместо того, чтобы пинать его, она сказала:
— Вот почему Селин так устала от этого места! Сначала ведёте себя как наши друзья, завоёвывая наше доверие. Но это только до тех пор, пока мы делаем то, что вам угодно. А потом розовая дымка рассеивается и… бац! Действуете как головорезы Дамека. Есть ли между вами разница?
Яромир резко отпустил Амели, будто её кожа жгла ему руки.
— Не уходи. Пожалуйста.
Это был уже третий раз за последние десять минут, в течение которых он или Павел использовали слово «пожалуйста». Пожалуй, если она не согласится, все гвардейцы в замке выстроятся в очередь просить за своего лейтенанта.
— Я никогда не был хорошим рассказчиком, — бросил он. — Ты — единственная, кто может увидеть, почему я готов на всё ради безопасности Антона. — Он помолчал. — Я хочу, чтобы кто-то знал.