Страница 41 из 51
«Ты!..» — истерзанный и измученный, Бен не мог властвовать над собственным телом, лишь смотреть в её лицо. Смотреть и узнавать его.
Он сражался вместе с ней плечом к плечу. Он хотел её себе. Хотел разделить всё вместе с ней. Умолял и потерял. Невыносимо скучал и искал. Чтобы вновь сойтись в борьбе и потерпеть поражение. Возродиться и стать свободным. Чтобы мчаться с одним лишь бластером в руке на край Галактики и быть на её стороне. Быть с ней. И отдать ей всё, если придётся.
Боль. Неутолимая, ноющая, но нужно карабкаться наверх. «Давай, ещё один выступ. Теперь другой. И ещё. Она там. Одна против него. Не смей подыхать в этой вонючей холодной дыре. Ты нужен ей». Пустота и ничто — её мысли стихли, целый космос умолк. Он больше не чувствовал её. Нигде. Ещё рывок — наконец-то поверхность! Плевать на боль, что согнула его пополам, плевать, даже если его искалеченное тело разнесёт на ошмётки в этом зале — плевать: «Поднимайся!» — приказал он себе. Скорбь и ужас, каких не вообразить целой Вселенной. «Ты слышишь меня? Держись», — почти беззвучно прошептал он, сжимая её холодеющее тело.
«Да, именно так. Ничего проще. Ничего не жалко».
Отдать ей всё, если придётся.
Живой блеск любимых глаз. Поцелуй — последний и самый желанный. Её рука в его руке.
Тьма расступилась над головой Бена, и вновь засияло солнце. В чаще оседала тишь, лишь птицы пели среди сочной густой листвы. На его лбу выступила испарина, тело лихорадило и трясло. Бен с трудом поднялся с земли и, шатаясь, дошёл до своего спидера.
«Рей, — прохрипел на выдохе, словно отойдя от глубокого сна, — Рей».
Время шло к закату, воздух стал прохладнее и чище, облегчал жар. «Как ты мог не видеть? Как мог не узнать? Она всегда была рядом, — цеплялись одна за другую его беспокойные мысли. — И почему-то молчала… Всё это время. Неважно. Прочь сомнения. Просто доберись до её дома. Просто объяснись. Как теперь вообще что-то может быть плохо? Я не раз держал её в объятиях. Я получал её нежность задаром. А сегодня мы с ней… ох… Как бы я хотел испытать это ещё раз! Это — и гораздо больше».
Жажда иссушила ему рот, вспотевшие руки не слушались, голова гудела. Бен бросил спидер в паре километров от дома Рей и двинулся пешком, превозмогая чудовищную усталость и дурноту. Из-за поворота выглянула тёмно-зелёная крыша приземистого домика, утопающего в цветах. Бен остановился, придерживаясь рукой за узорчатую изгородь, сквозь которую к нему тянулись лапки плюща. «Мой дом всегда был здесь. Она — и есть мой дом», — медленно зашагал вдоль изгороди, предчувствуя освобождение и радость.
Мимо него пролетело такси и остановилось у дома. Из него выбрался разодетый и приосанившийся молодой человек. Его пепельно-платиновые волосы ослепительно сияли под вечерними лучами. «Совсем уже обезумела», — тихо выругался Бен, ускорив шаг. Из дома показалась Рей: на ней было жёлтое платье с летящим подолом, туфельки без каблука, чьи изящные застёжки опоясывали щиколотки, а волосы ниспадали локонами с плеч. Бен нервно сглотнул не веря глазам: он никогда прежде не мог вообразить себе её такой. Лишь в каждом движении её тела сквозило что-то сдержанно-истерическое, показное.
— Вау! — не скрывал эмоций Коул. — Угрюмая девочка, ты нарядилась в платье ради меня? А где же красная помада? Или ты сегодня без призывов к поцелуям?
— Заканчивай паясничать, — улыбнулась она ему.
— Рей! — слабо прорычал Бен, подойдя к ограде её дома.
— Бен? — тихо изумилась она.
— Ого, знакомые физиономии, — Коул смешливо опустил уголки губ. — Здоровяк, я, конечно, не доктор, но, по-моему, тебе надо в больницу.
— Рей, — не обращая внимания на брошенную реплику, приблизился он к ней, — я хочу… я должен сказать тебе…
— Бен, сейчас не подходящий момент. Я уезжаю.
— Прошу тебя, — он отошёл в сторону, к крыльцу её дома. Рей направилась следом, чувствуя, как её раздирают сожаления. — Свидание? С ним? Серьёзно? — нахмурился он. — Сомневаюсь, что тебе это нужно.
— Ты не знаешь, что мне нужно, — сжав кулаки, тихо ответила она.
— Кое-что всё-таки знаю, — Бен глядел в её лицо, словно увидел впервые после долгой разлуки. Оно казалось ему новым, но в то же время прежним. Ему хотелось без конца произносить её имя, пробуя в нём нерастраченные чувства. Рей стояла нестерпимо близко, родная и любимая — сама любовь. И эта любовь проливалась из его пронзённого сердца. — Ты… ты можешь дать мне свою руку? — спросил он вдруг, задыхаясь печалью.
— Ну, вот — держи, — непонимающе хмыкнула с улыбкой Рей и вложила в его горячую ладонь свою руку — так легко, так завораживающе просто.
— Немыслимо, — усмехнулся он неподвижным лицом, — я попросил твою руку — и ты протянула её…
— Бен, — она положила другую ладонь ему на щёку и поймала его взгляд, — мне действительно нужно идти. И Коул прав: выглядишь ты неважно, — она открыла входную дверь и вошла внутрь, потянув Бена за собой. — Пожалуйста, ложись, отдохни. И не слова против, иначе я придушу тебя! — Рей ткнула в сторону его носа указательным пальцем.
— Ни секунды не сомневаюсь…
— Лекарства в ящике прикроватной тумбы. Вернусь к утру, тогда и поговорим.
— Это слишком долго. И достаточно, чтобы натворить глупостей.
— Я уже сполна их натворила сегодня, — разобрала постель и поставила ему воды на тумбу. — Послушай, он хороший. И я нравлюсь ему.
— А он тебе?
Рей задумчиво сморгнула, приоткрыв рот, чувствуя всё сильнее охватившие её ужас и сомнения. Она не на шутку обеспокоилась его болезненным видом и дрожащим голосом, в котором мелькало что-то необъяснимо новое и более пристрастное. Ей хотелось остаться. Но упрямство и глупая обида упрашивали наказать его. Не давать ни шанса.
— Меня ждут. Поговорим завтра утром.
«Зачем мне уходить?» — мелькнуло в её голове, как только она взялась за дверную ручку. Тряхнула головой и вышла на улицу. Нехотя села в такси. Натянуто улыбнулась, каждой клеточкой своего существа понимая, что неправильно — происходящее, а не то, что случилось сегодня между Беном и ней.
Соло обессиленно плюхнулся на кровать и крепко уснул до самой ночи. Во снах ему являлись былые сражения, вопли и кровь. Верховный лидер Сноук грозно поднялся с трона и двинулся на него тенью, искажаясь и обращаясь в императора: «Да пребудет с тобой Сила, мой мальчик», — величественно и кошмарно изрёк его гнилой рот. Бен яростно вскрикнул, вытянув руку — и в неё мгновенно легла холодная рукоять. Очнулся, вздрогнул, подскочил на месте и уставился на притянутый предмет. Плавным движением активировал его, и мрак рассёк жёлтый стонущий луч.
«Я поймала солнце в бутылку!» — разлился чудесным звоном в его памяти детский голос, что преследовал его сны. Бен вспоминал этот шёлковый образ, искусно вплетённый его сознанием в воспоминания юности. Это всегда была Рей. Ему так хотелось, чтобы ею была наполнена каждая частичка его безумной жизни. Хотелось знать её до себя.
«Ты поймала солнце и заточила в кристалле — ни дать ни взять джедайская поэзия».
Деактивировал лайтсейбер и положил его под кровать. Бен не знал, верное ли это место хранения, но помнил, что сам всегда засыпал с оружием у подушки. Взглянул на мерцающий электронный циферблат на прикроватной тумбе — была глубокая ночь. Осушил до дна оставленный стакан воды, поднялся с постели и вышел наружу. На небе высыпали точки звёзд, складываясь в прелестные узоры созвездий, из-за леса внушительно выглядывал спутник Гринстока. Бен сел на крыльце, прислонившись виском к перилам, и взглянул вдаль. К подножию лестницы резво подкатил BB-8, мотнул шустрой головкой, на которой качнулась антенна, и принялся недовольно гудеть на Бена, мигая линзой и покачивая шарообразным тельцем.
— И тебе добрый вечер, рыженький засранец, — с шутливой надменностью отпустил Соло. — С окончанием войны переквалифицировался в бесполезного сторожа? — театрально ухмыльнулся уголком губы. Дроид возмущённо запиликал и подался вперёд, толкнувшись о ступеньку. — Я больше не в ссоре ни с твоим первым владельцем, ни со всей Сопротивленческой шайкой. Я влюблён в твою хозяйку и жду, когда она вернётся, хорош уже на меня гудеть.