Ведьмина Ласка

Погост встретил меня стрекотали сверчков, роем мошкары и жутковатым шелестом травы. Селяне не шибко заботились о своих родственниках, видно, считая, что тем теперь уж на порядок глубоко наплевать. Я и сам никогда прежде не рвался навестить последний приют отцовских костей. И ещё б лет двадцать не пришел сюда, если б не данное слово.

Найти Иркину могилу оказалось трудно. Пришлось плутать заросшими тропинками, ещё и темнота не слишком помогала в поисках. К штанам липли цепкие колючки, выросшая почти до пояса трава хлестала руки, будто прогоняя незваного гостя.

— Могла б и встретить, — буркнул себе под нос. Ох слышала б бабка, так по губам отвесила — неделю б молчал не в силах пошевелить распухшим варениками.

Обернулся через плечо, будет похороненная здесь отцовская мать вправду могла услышать. Никого. Ирка встречать тоже не вышла. Не то чтоб я прям так хотел. Вырвалось. У меня ж вечно язык за зубами не держится… и битым сколько был за то, а все равно…

Поплутав ещё минут с двадцать, нашел-таки неприметную могилку. Видать, родня тут давно не бывала. Уехали,может, из села, или тоже уж никого нету из них.

Оглядевшись, сел на прогнившую балку грубо сколоченной скамьи. Чувствую себя дурак дураком. Это ж с землёй что ли говорить?

— Спасибо, вот, пришел сказать. — Глаза, в ночной темени пообвыклись. Заметил, что крест деревянны давно дал крен, а выцарапанное на нем имя почти не видно. — Спасла ты меня. Зачем не знаю.

Ничего. Не сказать, чтоб я ждал увидеть Ирку… А глаз все равно не отводил.

— Если ждёшь,что извиняться стану, так не жди. Нахамил зря — признаю. А в остальном … — развел руками. Мне, наверное самому нужно было все вот это в голове перебрать. Прошлое, нынешнее. Слова Михея, Васькины тоже.

— Вот пришла б ты честно. Сказала… так и так. Люблю не могу, возьмёшь с приплодом? Я может и подумал ещё. А ты врать с порога… Ты ж не за любовью пришла-то. И потом тоже не за нею. Да и не было у нас любви, сама знаешь. Я, может, в той любви не много смыслю. Но это точно не когда с половиной села любятся... Не оправдываюсь я, ты не думай…

Странно это. Вроде и виноват я, куда ни глянь, а с другой стороны… Ну, хоть убей, не верил я в Иркину любовь, что тогда, что сейчас. И что дитя мое тоже не верил. Она сама-то, небось, точно не знала, чье… Кукла Васькина, правда, утверждала, что моя кровь…Так эта соврет — не моргает.

— Вот зачем ты топиться пошла? Неужели другого решения не нашлось? И потом ещё пришла ко мне зачем?

— А кто тебе сказал, что сама пошла?

Я аж подпрыгнул от неожиданности, да чуть с лавки не рухнул. Иринка. Как живая. Вода с волос капает, платье тоже, как мокрое, облепило ладную её фигурку.

— Топиться или на вечную жизнь уговаривать? – Я на всякий случай отодвинулся чуть дальше, а Ирка весело засмеялась колокольчиком.

—И то и другое.

— Это как же не сама? А кто тогда?

— Думала ты.

— Да ещё чего! С какой бы стати мне тебя топить?

Ирка пожала плечами, села на холмик земляной, вытянув красивые, стройные ноги.

— Ну чтоб не докучала приплодом…

— Так себе повод грех на душу брать. — Ну надо ж было такое надумать. — Так и не узнала кто?

— Узнала. Но тебе не скажу. Не твоя то забота. — Ирка отвернулась и принялась рассматривать косую деревяшку креста.

— Потому и приходила за собой звать? Отомстить хотела?

Молчит. Как будто не слышит меня даже.

— Прокляла за что?

— А то не я была, а воля Богов. Ты ж сам зарок давал. Вот и платишь за свои обещания.

— Кому зарок? Рыбе?! — Совсем уж глупо звучало, что всё это за дурость детскую и разговор с рыбой бессовестной.

— Ты, Емеля, привыкай думать, прежде чем рот открыть. О последствиях, о том, как сказанное на тебе и других отразится.

И ведь нечего ответить. Молчу.

— А снять проклятие как?

— Так я тебе и сказала, — Ирка снова рассмеялась. — И так что-то очень уж откровенная сегодня. Честная, аж противно.

Тем временем, она поднялась, отряхнула одежду свою и кивнула куда-то мне за плечо:

— Иди давай, нечего тут бродить ночью. Обидишь Ваську, утоплю.

И ноги сами меня прочь понесли. Я хотел ещё столько спросить”

И про Ваську, и про проклятие, и чей ребёнок-то был на самом деле. Хотел и не мог даже замедлить шаг, не то что остановиться. Ноги до самого выхода с погоста как не мои были. А как оказался за отмеченной колышками и сеткой территорией, так навалилась тяжесть вековая. Хотелось лечь прям тут и спать.

Испугавшись таких мыслей, через силу побрёл по дороге, не думая, куда и зачем иду. Как-то само собой вышло, что дошёл до Ладомилы избы. Промёрз, устал как собака. Тихонько пробравшись в сарай, улёгся там на старое какое-то тряпьё. Ночку перекантуюсь и уйду. Васька даже и не заметит. Вряд ли трусиха эта ночами по сараям шастает. А поутру меня уж и след простынет. Если лаской, конечно,не обернусь, то пойду в "Кости". Может, Светка этот, и правда, знает что-то о проклятиях вроде моего. А если и не знает… вдруг работу какую даст. Надо ж на что-то жить.

Глава 17

Василиса

Его не было уже несколько дней. Неужели я своим резким тоном настолько смогла обидеть взрослого мужика, что он, надув губы, сбежал?

Оторвавшись от письма в своём экспериментальном дневнике, уставилась на калитку. Гости должны прийти с минуты на минуту. Уткнувшись в экран смарта, стала записывать свой мыслепоток дальше:

Как же всё-таки Ядвиге повезло, в наше время редко когда так бывает, чтобы друзья ближе семьи стали. А тут, стоило семейству Кощеевых укатить в Италию, у Яды там какая-то подружка оказалась, по одной только её просьбе меня и развлекли, и составляют компанию на вечер и даже вот, неожиданную магическую силу растолковать пытаются. Кстати, об этом... Всё ещё не верю, что магия не просто существует… где-то там, на другом континенте, например. А вполне себе реальна,по соседству и даже вот эти все: Кощеи, Яга, Горынычи и прочая “нечисть” живут себе припеваючи… ночными клубами владеют, ездят на тусовки и отдыхают на заморских курортах, как обычные люди. А если подумать, сколько их ещё, всяких-разных, ненашенских даже…

...Нет, ну это свинство! Не оставить никаких контактов, просто взять и… уйти! Кто же так делает?! Я бы, может, и позвонила, сама, спросила бы, хоть нормально дошёл, ночь же была, а здесь лес кругом и чертовщина всякая!

– Эй, Вася! – мужской голос, раздающийся со стороны калитки, отвлёк от дурных мыслей.

Перечитав то, что написала, поморщилась от рваных обрывков мыслей. Штормит меня, как то море в ненастный день. То об одном гадаю, то о другом.

– Открыто! – крикнула в ответ, нашёптывая следом, – избушка-избушка, гости пришли, пора бы и стол накрывать, пожалуйста. Там уж перчик фаршированный настоялся.

– Сейчас оформлю, Васенька, по высшему разряду, а ты уж иди, гостей встречать. Уж одному из них точно здесь туго будет.

– Туго? – нахмурившись, выглянула из-за угла, рассматривая Тима и молодого мужчину, хмуро оглядывающегося по сторонам. – Кто это? И почему туго?

– Святослав Горынев, – также переходя на шёпот, что было немного забавно, ответила заговорщицки Изба. – Сердце он своё здесь нашёл, а затем бездарно прос… профукал, – крякнув, запнулась Изба, – да сам признать не хочет.

– Сердце?

– Угу.

– Так, может, помочь надо, найти?

– Это ж тебе не цепочка завалявшаяся… сам потерял, самому и отыскать надобно.

– Загадками говоришь, ну точно Милослава.

– Не вспоминайте Лихо, – Тимофей поплевал через плечо три раза, – только этой драной кошки и не хватало!

– Так кто же из вас Лихо, Тим? – рассмеялась я.

– Для меня и моей лиходеевской судьбы именно эта дурочка и есть. Всё из-за неё.

– А это? – поспешила перевести тему, пока Изба хозяйничала, накрывая стол.