Страница 7 из 136
Но вопрос был не столько в стоимости. Подобная покупка с многочисленными экивоками не только напоминала ритуальные шаманские пляски, но и занимала уйму времени. Которого — если девушки из Ядовитого плюща решат попробовать вернуть нас под крыло, у нас не было.
— Кто купит? — удивился я, не желая это время тратить. — Да я возьму, пять сек. Валер, закажи, пожалуйста, одну бутылку шампанского, только не открывай.
Валера выдал губами дребезжащий звук, но спорить не стал — подошел к стойке и жестом подозвал бармена.
Увидев, как Леонид удивленно поднял брови, но кивнул, я отделился от компании и уверенно направился к наркодилеру.
— Здорово, бро, — поприветствовал я растамана на английском.
— Мир тебе, брат, — протяжно кивнул тот.
— Есть че? — уже на русском поинтересовался я.
Последовала небольшая пауза. Растаман оценивающе посмотрел поверх моего плеча на остальную компанию, оставшуюся поодаль. Потом удивлено пожал плечами — то, что одаренный аристократ пришел к нему покупать напрямую, его удивило. Но не слишком сильно — судя по виду, растаман сам был в меру обгашен.
— Тебе взлететь или упасть, брат? — сиплым голосом поинтересовался он.
— Всего, и побольше, — кивнул я, — мы гуляем.
Растаман еще раз внимательно осмотрел меня, потом компанию за моей спиной, после чего кивнул сам себе и распахнул жилетку. По многочисленным прозрачным кармашкам которой было расфасовано невероятное количество веществ — от никотиновых сигарет и амфетаминовых колес до ингаляторов с элизиумом.
— Уух ты! — с неподдельной радостью воскликнул я. Отвлекся ненадолго — к нам уже подскочил бармен и поставил передо мной на стойку бутылку шампанского Veuve Clicquot с приметной желтой этикеткой. Вдова Клико — ну вот на фига такое дорогое? Надо ведь было еще уточнить, чтобы подешевле заказывал — укорил я себя запоздало.
— Брат, так ты будешь брать? — запахивая жилетку, поинтересовался дилер.
— Конечно, конечно, — покивал я. А после сделал вид, что достаю из кармана невидимого пиджака невидимое удостоверение, и тщательно выверенным жестом раскрыл его перед лицом растамана.
— Полиция Майами, отдел нравов. Вы задержаны за торговлю запрещенными веществами. У вас есть право говорить, но все сказанное будет использовано против вас. Видимые повреждения, включая выбитые зубы и сломанные кости, согласно еще не написанному протоколу были получены вами до прибытия в участок.
— Чего? — не сразу понял, в чем дело, дилер.
— В участок пошли, что! — повысил я голос. — Полиция, не видишь⁈ — еще раз показал я ему свое невидимое воображаемое удостоверение.
Растаман и так уже слабо понимал, что происходит, а сейчас у него вообще система засбоила. Но все же слово «полиция» он понял, и это понимание запустило простейшие рефлексы — растаман развернулся и побежал вдоль стойки в сторону соломенного бунгало, в котором, наверное, располагалась охрана.
Взяв со стойки бутылку Вдовы Клико, я ее подкинул с вращением, поймал и бросил — с размаха подкрутки, словно бейсбольный пинчер. Крутанувшись в воздухе, бутылка толстым донышком прилетела прямо в затылок растаману. Убегающий дилер замер на полушаге прямо в полете несделанного шага — словно получил разряд тазера, и рухнул ничком.
— Ах это крепкое английское стекло! — восхитился я, подходя ближе и останавливая ногой неразбившуюся и пытающуюся укатиться бутылку шампанского.
К нам уже бежала группа охраны Тропиканы, но, подходя ближе, охранники теряли запал и скорость. А вот «нужные» люди, чувствуя запах наживы, наоборот, как-то вновь стали расходиться — теперь уже правильными кругами по воде. Как полагается, прочь от нас.
— Спокойно, спокойно! Произошло недоразумение, — сообщил я паре подбежавших охранников. — Это мой друг, у него солнечный удар! Сейчас мы отнесем моего дружищу в лаунж-зону, там я дам ему таблетку от головы, и все будет хорошо.
Барятинский восхищенно чертыхнулся, поражаясь простоте решения вопроса. Вдруг рядом громыхнуло — так громко, что я вздрогнул. Обернувшись, увидел, что Леонид скрутил с шампанского пробку и, похлестав пеной по сторонам, сделал хороший глоток прямо из горлышка, а после передал бутылку дальше по кругу.
— Запишите на счет этого господина, — чужим голосом от ударивших в нос газов напитка сказал только что глотнувший Валера бармену и показал на меня.
Я в ответ на это только восхищенно выругался.
— И еще парочку принесите, — добавил Валера, видимо добивая контрольно.
— Вошел: и пробка в потолок, вина кометы брызнул ток, — произнес вдруг Леонид, а после кивнул в сторону распростертого тела: — Пред ним roast-beef окровавленный, и трюфли, роскошь юных лет… — по небрежному отношению к слову ради рифмы я понял, что греческий наследник процитировал Александра Сергеевича.
Ох уж эта аристократия — и ведь он не играет сейчас, это его естественное состояние жизни. А вот Судзуки молодец — безо всякого позерства первым подошел и взял за руку поверженного растамана. Остальные также подхватили тело, растянув пауком, и понесли к месту встречи, передавая друг другу открытое шампанское. Я шел последним — задержался, ожидая, пока бармен принесет еще пару заказанных Валерой бутылок.
В клубе Чичен-Ица мы сразу заняли отдельную комнату. Несколько минут ожидания, и вскоре подошли Йохен и фон Валленштайн.
— Карета подана, господа, — сообщил внук знаменитой одаренной, а после внимательно оглянулся по сторонам. — Оу. Was ist das? — задал он вопрос на немецком.
— Сумка-переноска, — пояснил Барятинский, и после его фразы все принялись за дело. До этого растаман лежал в сторонке, и на него показательно не обращали внимания, ожидая немцев.
Как в каждом уважающем себя клубе, в нашей комнате нашлось зеркало с полочкой, на которую мы несколько пакетиков «ангельской пыли» щедро и высыпали. Позаимствовав коктейльную трубочку — в этом мире купюры не в ходу, а в напитки часто втыкают специальную третью, более короткую и широкую трубку, мы поочередно вдули рассыпанный белоснежный порошок, переливающийся магическим сиянием.
Меня моментально на миг словно вынесло в невесомость — так бывает в полусне с ощущением падения; только сейчас подкинуло верх. За спиной будто выросли крылья, а тело наполнила необычайная легкость.