Варлорд. Драго

Повисло молчание. Я от комментариев воздержался, вновь неопределенно пожав плечами и ожидая прямых вопросов.

Доминика все это время внимательно на меня смотрела. Просто изучала, не выказывая ни недовольства моим молчанием, ни нетерпения. Ее телохранитель-бульдог на меня не смотрел вовсе — он воспринимал пространство буквально кожей, глядя в никуда. А вот девочка-ассистент единственная из всех присутствующих волновалась все сильнее, теребя веревочки на папке с документами.

— Остаться в живых, попытавшись убить одаренного шестого золотого ранга, при этом обладая рангом третьим серебряным. Официально, конечно. По факту ранг у тебя был повыше, так? — словно не было долгой паузы, продолжила Доминика.

— Так, — не стал я отрицать и даже не соврал.

— Какой, если не секрет?

— Не знаю, — вновь не соврал я. — Может быть, на уровне четвертого золотого, а может быть, и пятого серебряного.

Девочка-ассистент во время этих моих слов смотрела на меня расширившимися глазами. Я ее понимаю: не каждый день увидишь живого одаренного. Пусть и с элиминированным Источником.

— И ты, выжив при покушении на главу клана, чудом избежал казни — после того, как в русской Вольнице началась смута. Не без помощи матери украв часть клановой казны, ты сумел сбежать в Высокий Град, где элиминировал Источник. И для конспирации — чтобы тебя никто не ассоциировал с одаренным — заменил руку на бионическую, после чего сбежал на Занзибар.

И снова я плечами неопределенно пожал. В этот раз, правда, еще и кивнув — признавая возможности собеседницы.

— Итак, Максим… или Драго, как тебе будет угодно, скажи мне, пожалуйста, одну очень важную вещь. Зачем ты здесь?

Я не сразу даже нашелся, что ответить.

— Почему бы и нет? — снова неопределенно пожал я плечами.

Доминика легко улыбнулась. Вновь она не показывала ни недовольства, ни нетерпения. Просто смотрела на меня, ожидая дальнейших комментариев. И заставлять ее дальше ждать было бы неправильно, а первый ответ все же недостаточно широк.

— В Европе мне было душно от мира. Мир ко мне тоже никаких симпатий не испытывал. Почему бы и не Занзибар? Тем более мне пришлось бежать… А если куда-нибудь бежать, то обязательно куда-нибудь прибежишь. Почему бы и не сюда?

Доминика едва заметно улыбнулась, показывая, что поняла намек на цитату Кэрролла.

— Интересный ответ. Интересный взгляд на мир. Хорошо, давай немного по-другому. Ты в первый же день пребывания в протекторате убил главаря самой крупной шайки в клоаке, объявил себя хозяином Полигона, после чего развернул бурную деятельность по созданию благотворительного фонда и открытию центра реабилитации. И, помимо всего прочего, ты наведался в гости к Марко Барбосе, от которого узнал, что оружие для покушения на тебя он продал Лучано Стабене. А между делом унес часть черной кассы моего мужа, о которой я якобы не знала. Унес ведь?

— Впечатляет, — поджав губы, утвердительно кивнул я.

— Меня тоже. У тебя тоже весьма впечатляющая программа, согласись. Это я еще не намекаю на ломбард Барбосы, там все сделано чисто, а обвинять голословно я сейчас никого не буду. Кстати, Барбоса жив? — неожиданно спросила Доминика.

— Когда расставались, был жив.

— Даже так?

— Да.

— О том, что это спящий агент итальянской полиции, ты знаешь?

— Да.

— Неожиданно, — вздернула идеальные дуги черных бровей сеньора Романо. — Как узнал, если не секрет?

— Он сам сказал, добровольно, — даже поднял я открытые ладони, словно отвергая обвинения в неконвенционных методах переговоров.

— Сколько, кстати, ты говоришь, у него денег было?

— Два триста, — не счел я нужным лукавить. — Триста оставил ему, два забрал себе.

— Возвращаясь к моему вопросу. Ты не похож на человека, который бежал-бежал и прибежал, — покачала головой Доминика. — Так вот, скажи мне: что именно ты собираешься дальше делать? Безотносительно к явно видному намерению занять высокое положение в иерархии дистрикта. Скажи открыто и начистоту, я тебя прошу. А Доминика Романо очень редко кого-то о чем-то просит, можешь спросить у людей, если сомневаешься.

— Если безотносительно к намерению занять высокое положение в протекторате, то я хочу… это сложно сформулировать кратко. Я оказался здесь, как будто в новой жизни. И сейчас я просто хочу сделать этот город немного чище.

— То есть весь этот благотворительный фонд… это не ширма?

— Это не только ширма, так скажем. Делая одно дело, я всегда стараюсь решать сразу несколько задач. Сделать клоаку престижным для жизни районом — чем не цель, если уж я на Занзибаре и мне пока больше нечего делать?

Доминика подалась назад и через левое плечо посмотрела на девочку-ассистентку. Та, уже с ярким румянцем, разлившимся по всему лицу, кусала губы.

— Я очень плохо его чувствую, — медленно произнесла девочка-ассистент. — Гораздо хуже, чем обычных людей.

После этих слов она, под тяжелым взглядом Доминики, запнулась, как будто у нее даже дыхание перехватило, но чуть погодя продолжила:

— Очень тяжело почувствовать, но я почти уверена, что в данном случае он не врет.

«Какое удивительное дело!» — вновь воскликнул внутренний голос, уложившись в меньшее количество букв.

И я сейчас едва удержался от того, чтобы не открыть от удивления рот: девочка-секретарь оказалась эмпатом.

— В чем же он, так скажем, лукавил? — мгновенно выхватила главное в словах ассистентки Доминика.

— Про свой ранг он точно сказал неправду.

— Вот как? Ниже? — усмехнулась Доминика, но улыбка с ее лица постепенно сошла. — Выше, — полуутвердительно произнесла она, а кусающая губы девочка-секретарь кивнула.

— Итак, Максим… или Драго, как все-таки лучше? — повернулась ко мне Доминика.

Лучше было бы Артуром называть, конечно. Но вслух я этого, естественно, говорить не стал.

— Драго.