Дар Андромеды

Салим был встревожен. — Прикажите внимательно следить за ней, — приказал он. — Мы не хотим рисковать, возможен саботаж. И тебе лучше убраться от Флеминга, кто она такая. Я уверен, что ты справишься с этим.

Она улыбнулась ему, проводя рукой по своему бедру. — Я не думаю, что мне нравится доктор Флеминг. Как будто эта тема ей наскучила, она встала и подошла к карте.

— Что это за игра с маленькими флажками?

Салим засунул большие пальцы за пояс и твердо и уверенно встал перед картой. — Флаги обозначают войска, на которые я могу положиться.

Грубо говоря, пехотный батальон здесь, в Балебе, и эскадрилья броневиков. Несколько моторизованных подразделений на границах и главные армейские казармы в Каттаре. Также большинство подразделений ВВС.

— Для чего? — спросила она.

— Чтобы поддержать меня. Нас, — поправил он себя. — Компьютер должен быть в безопасности. Он принадлежит «Интелю», и «Интель» владеет концессией от президента. И я еще не президент.

Гамбуль изучала его лицо. — Ты этого хочешь? — спросила она.

Салим вернулся на балкон, чтобы посмотреть на город. Он поднял глаза на прекрасный старый дворец, стоявший на небольшом возвышении справа. — Президент — мягкий человек, — пробормотал он.

— Усталый человек. Он боролся за независимость, но теперь думает, что может отдохнуть. На него может повлиять любой либерально настроенный болван.

Гамбуль была рядом с ним, ее тело касалось его.

— Как Дауни? — предположила она.

— Дауни? Эта идея показалась ему новой, но не имеющей никакого значения.

— Любой мог бы убедить его вмешаться в вашу работу, и тогда мы с вами потеряли бы контроль. Мы должны быть готовы к такому повороту событий. Как ты думаешь, почему я вернулся?

— Вы планируете государственный переворот! — сказала она с удивлением и восхищением на лице.—  Я не знала.

Он повернулся и положил руки ей на плечи. — Ты со мной, не так ли, Жанин?

Она наклонилась вперед, пока ее тело не прижалось к нему. — Я думала, ты знаешь, — прошептала она. — Когда это будет? — спросила она.

Он посмотрел через ее плечо на крыши домов. — Для арабов время — слуга. Когда придет время, я буду действовать.

Возможно, два дня - неделя. Не больше.

По настойчивой просьбе Флеминга Мадлен Дауни попросила врача прийти и осмотреть Андре. Эффективная и отлаженная организация персонала «Интеля» заявила, что в течение двадцати четырех часов у них будет невролог в комплексе.

Он прибыл на следующее утро. Он был арабом, который робко упомянул Дауни, что получил степень по нейрохирургии в больнице Рэдклиффа в Оксфорде и продолжил учебу в университете Джона Хопкинса.

Его осмотр Андре был долгим и тщательным, и Дауни была впечатлена.

Она открыла на стук в дверь аккуратного маленького лазарета и обнаружила Флеминга снаружи. Ты ее пока еще не увидишь, — сказала она, выходя, чтобы присоединиться к нему на веранде. — Доктор все еще занят. Взятие поясничной пункции для проверки спинномозговой жидкости.

Но его предварительный диагноз во многом совпадает с нашим. Ее мышечная система становится все более и более неправильной. Может быть, какая-то железа забилась, или ее нервная система отличается от нашей, ей нужно питательное вещество в крови, которое было там, когда она была построена, но теперь закончилось.

— Вы хотите сказать, что этого не было в плане? — предположил он.

Дауни пожала плечами. — Сейчас его не делают, — коротко ответила она.

— Можем ли мы синтезировать его?

— Я не знаю, с чего начать. Вернувшись домой, я могла бы получить совет и помощь…

— Так что же происходит? — резко спросил он.

— Она постепенно потеряет способность использовать свои мышцы. Это будет видно на ее конечностях наиболее очевидно, но однажды это будут грудные мышцы, а затем сердце. — Она повернулась, чтобы посмотреть на закрытую дверь. — Это то, что доктор объясняет ей сейчас. Я попросила его об этом. Ее спокойствие внезапно нарушилось. — Я заставила ее! Я заставила ее страдать от этого!

Он схватил ее за руку. — Мадлен. Ты сделала это не нарочно. А как насчет меня? Кто начал все это с разработки компьютера? Кто помешал ей более или менее спокойно умереть в той пещере?

Дауни не ответила. Она продолжала смотреть на закрытую дверь. Вскоре вышел доктор. Он посмотрел на них двоих, а затем отвернулся, направляясь к блоку для посетителей.

— За ней нужно как следует ухаживать, — сказал Флеминг.

Дауни невесело рассмеялась. — Очевидно, что ей не позволят уйти отсюда. Она создала мою формулу урожая. Они знают, насколько это будет полезно. У нее найдутся и другие дела, которые она сможет для них сделать.

— Есть еще кое-что, — сказал Флеминг, вспомнив, что Абу Зеки сказал ему за компьютером.

— Что?

— Я точно не знаю, — задумчиво сказал он. — Я только надеюсь, что то, что я думаю, неправильно.

Словно в противовес ему, шесть реактивных истребителей резко пронеслись по небу, быстро поднимаясь с аэродрома. Они смотрели, как машины превращаются в точки в голубизне мерцающего полога неба. Дауни вытерла лицо. — Мне лучше поговорить с доктором, Джон. Ты должен поговорить с Андре. Будь с ней нежен.

Он тихо постучал в дверь Андре, ожидая ответа, почти боясь войти. Симпатичная маленькая медсестра-арабка подошла и открыла дверь, молча отступив в сторону, чтобы позволить ему войти.

Андре сидела у простой железной кровати, одетая в домашний халат. Яркие цветы узора подчеркивали ее чрезвычайную бледность. Она откинулась назад, повернув голову набок, так что ее длинные светлые волосы свисали на щеку. Флеминг догадался, что она плакала.

Медсестра принесла маленький жесткий стул, и Флеминг сел.

— Андре, Андромеда, — пробормотал он. — Возможно, есть какой-то выход. Он увидел, как шевельнулись волосы, когда она слегка покачала головой. — Мы так много сделали вместе, — настаивал он.

Он нежно коснулся пальцами ее подбородка и повернул ее лицо к себе. Она слабо отреагировала, отпрянув и закрыв лицо руками. — Не надо! — взмолилась она. — Ты думаешь, я хочу умереть? Что приятно знать, что я делаю то, что ты хочешь? Покончить с существованием так же, как ты покончил с существованием другого компьютера?

Эти слова причинили ему сильную боль. — Это не то, чего я хочу, — сказал он, стараясь держать свой голос под контролем. — Я боюсь за тебя. И прости за то, что я сделал. Я хочу увезти тебя отсюда.

— Увезти? — удивленно повторила она. — Но почему? Я сделала то, о чем просила Дауни —  у нее теперь есть нужные данные. И я сделала то, о чем ты просил; я изменила схемы принятия решений компьютером…

Ее голос затих. Флеминг почувствовал укол настоящей тревоги; он знал, что она собиралась сказать больше.

Он подошел к ней ближе. — Что еще ты сделала, Андре? Что еще? По крайней мере, будь честна со мной.

Ее движения изменились. Она повернула голову, откинула волосы с лица. Она попыталась улыбнуться ему. — Я видела, какова цель послания оттуда.

Он боролся с чувством первобытного ужаса, от которого кровь стучала у него в висках. — Что у тебя есть? — прошептал он.

— Это трудно объяснить, — смущенно сказала она. — Я плохой переводчик. Но я знаю, что все в порядке. Мы должны отдать себя в руки людей, которые защитят нас.

Он позволил словам впитаться, борясь с тем фактом, что в очередной раз проиграл битву. В своей чрезмерной уверенности он полагал, что убедил Андре поступить так, как считал правильным, сделать компьютер ее рабом. Но она спокойно заявляла, что хочет служить "людям, которые защитят нас". Люди, как она их называла — этот разум во времени и пространстве Вселенной, — как будто они были ее братьями.

Прежде чем он успел подобрать слова, она села, улыбаясь и уверенная в себе, несмотря на трудности физического движения.

— Теперь я увидела послание, которое поняла, — сказала она.

— Вы напуганы, потому что знаете только то, что компьютер может иметь власть над нами, а не то, почему он имеет.