Ведьма.

– И вот в один прекрасный момент она познакомилась с очень милым и добрым парнем. Он был умным и хорошим, и искренне, от всего сердца, ее полюбил. Евгений Ивановна сначала, вроде бы, ответила ему взаимностью, но потом стала уставать от его внимания, безотказности и влюбленности. И решила, по привычке, разорвать эти отношения через свое хамское поведение. А парень все терпел и прощал ей… В общем, не хотел разрывать отношения. Тогда Евгения Ивановна его бросила напрямую. И было у нее тяжело на сердце, и понимала она, что скорее всего, совершает ошибку, но…

– А жених был непростой! – перебила Олесю дочка, было заметно, что ей не терпелось перейти к сути вопроса.

– Чернокнижник? – сразу насторожился я.

– Нет, ты что, – отмахнулась Олеся, – парень был слишком добрым и хорошим для такого… Но был он, не ведьмаком, нет, но ведьмовским правнуком.

– А что у них тоже есть какие-то силы?

– Да не то, чтобы… Как ты знаешь, ведьмовская сила передается, преимущественно, по женской линии, за редкими исключениями. Но той ведьме не повезло, у нее рождались одни сыновья, да и все бесталанные, и у сыновей сыновья. Вроде бы, и оборвался род… Но правнук, видимо, был слишком хорошим парнем, и боги наделили его некоторыми способностями.

– Он надел на нее этот «венец безбрачия»? – предположил я.

– Не совсем. Он просто переместил свою боль, которую ему причинила Евгения Ивановна, обратно на нее. А она была девушкой хоть и легкомысленной, но чувствительной, и боль эту возвращенную стала ощущать, как вину свою перед женихом. И ничего не придумала лучше, как вину эту себе венцом на голову надеть… Не специально, конечно, но она ведь простой человек. Откуда ей знать, как нужно? – мои девочки понимающе переглянулись.

– И что же? Вы сняли с нее этот «венец»?

Олеся утвердительно кивнула:

– Есения сняла! Она все больше и больше набирает силы… Она намного талантливее нас всех!

Моя дочка покраснела, засмущалась от похвалы и убежала в свою комнату.

– Ох, – вздохнул я. – Почему-то меня это совсем не радует…

Олеся сочувственно приобняла меня за плечи, мне стало немного легче на душе. В конце концов, что поделаешь? У всех на Земле свои испытания. Мне вот досталось такое – постоянно беспокоиться о своих одаренных и талантливых девочках…

В этот момент зазвонил телефон Олеси, на другом конце телефона послышался встревоженный женский голос.

– Вы – потомственная ведьма Олеся?

– Да, слушаю Вас…

– Мне очень нужна Ваша помощь! – почти кричала девушка.

– Что у Вас случилось? – спросила Олеся.

– Кажется, – звонившая девушка замялась. – Кажется, я тоже… Ведьма…

– Что заставило Вас так думать? – недоуменно посмотрела на меня Олеся.

– Кажется… Кажется, я превратила Виталика в жабу…

«Ну, вот, началось!» – уже привычно вздохнул я и чмокнул в щеку свою побледневшую жену.

Когда на следующий день я вернулся с работы домой, у нас в столовой сидела молодая, рыжеволосая женщина с шапкой кудрявых волос на голове, и пила кофе.

Олеся улыбнулась мне и представила женщину:

– Знакомься, Владик, это Катерина, она звонила нам вчера.

– А, потенциальная ведьма? – пожал руку Катерине я. – Очень приятно познакомиться…

– Очень приятно! Ну, Олеся, я, наверное, уже пойду…

– Да-да, все помнишь, что надо сделать?

Женщина кивнула:

– Конечно, завтра буду у тебя с Виталиком…

Олеся провела Катерину и стала накрывать на стол. Из своей комнату высунулась мордочка Есении:

– Привет, пап! Ну что, мама, она таки ведьма?

– Ох, не знаю, – вздохнула моя жена. – Очень запутанная история.

Когда мы поужинали, Олеся принялась рассказывать нам историю своей новой подопечной.

Кто ее биологические родители, Катя не знала. В младенческом возрасте ее подбросили под двери местного детдома, а года в три ее уже удочерила молодая пара: учительница русского языка и водитель-дальнобойщик. Странности за собой Катерина стала замечать еще в детстве. Ей никогда не нравилось играть с другими детьми, их игры всегда казались ей глупыми и неинтересными. Гораздо веселее было наблюдать за окружающей природой, животные, птица и даже насекомые отвечали ей взаимностью, а иногда Кате казалось, что они ее понимают намного лучше окружающих людей.

И в детском саду, и в школе дети сторонились нелюдимой рыжеволосой девчонки. Но как ни странно, всегда и во всем ее слушались.

– Понимаете, с ними было совсем неинтересно – я понимала, что спокойно могу управлять любым из них! – поясняла Катя моей жене.

– А что же родители? – спрашивала Олеся. – Неужели им не казалось странным, что у тебя совсем нет друзей?

– Да папы никогда не было дома, а мама… Я не доставляла никаких проблем, отлично училась. Мама всегда сидела в своих тетрадках, и не видела ничего подозрительного в моей замкнутости. Да я и сама не видела, что там…

Проблемы начались позже – уже в подростковом возрасте.

– Гормональный всплеск, понимаешь? – объясняла мне Олеся. – Для каждой ведьмы это очень сложный период. Твои силы растут в геометрической прогрессии, а осознание их и способность контролировать значительно отстают…

Екатерина стала замечать, что любой из одноклассников, кто причинит ей вред или неудобство, хотя бы моральное, несет за это наказание. Иногда они спотыкались и падали, бросив на нее косой взгляд, иногда заболевали, если пытались распустить про Катю какие-то злые слухи. Одноклассники тоже замечали эту тенденцию, и стали сторониться Екатерины еще больше.

– У всех девочек моего возраста были какие-то поклонники, они бегали на свидания, шушукались с подружками… Я всегда была одна, только одна… Гуляла по городу, слушала музыку, часто выбиралась на природу, и училась-училась, как сумасшедшая, – рассказывала молодая женщина.

В результате Катерина закончила школу с «золотой медалью» и с легкостью поступила в институт. Студенты оказались не такими суеверными, даже если с ними и происходили какие-то мелкие неприятности, они списывали все на случайность и бесшабашный образ жизни.

С поклонниками, тем не менее, у Катерины ситуация все равно не улучшилась. Парни сторонились серьезной и сосредоточенной на учебе девушки. Катя не ходила на студенческие вечеринки, не смеялась на концертах КВН, по-прежнему предпочитала одиночество и тишину библиотек.

Именно поэтому предложение сходить в кино от самого обаятельного парня курса было сродни грому среди ясного неба для Екатерины. Виталик, казалось, твердо решил покорить сердце неприступной красавицы. Он красиво ухаживал, водил ее по кино и ресторанам, а к концу пятого курса сделал нашей Катерине предложение руки и сердца.

– Я была так счастлива, так счастлива, – плакалась девушка моей жене. – А он оказался… Такой жабой!

– И что же случилось? – допытывалась моя жена.

– Я так разозлилась, так сильно разозлилась! И захотела, чтобы он стал жабой… Навсегда стал жабой…

– И?

– И он стал! – разводила руками Катя.

Здесь я не выдержал и рассмеялся, слишком уж абсурдной казалась ситуация, рассказываемая моей женой.

– Хорошо, хоть не козлом, – подхихикнула Есения, с не меньшим интересом слушающая рассказ Олеси.

– Ну как сказать, – вздохнула моя жена.

– А что такое? – почуял неладное я.

– Дело в том, что прекращение в теплокровное животное достаточно просто обратимо. А вот земноводные… Вы же знаете, они одни из самых древних обитателей нашей Земли. И если ты превратил кого-то в обитателя водоема… В общем, как ты понимаешь, в нашем мире не все так, как тебе рассказывали в детстве, ну, не совсем так… Или наоборот, как раз так, как детстве, – окончательно запуталась, объясняя мне Олеся. – В общем, у Виталика теперь другая хозяйка… У которой его еще забрать надо!

– Какая такая? – испугался я, мне снова чудились повсюду чернокнижники.

– Кикимора, – просто пожала плечами Олеся.

– Какая кикимора? – вытаращил глаза я.