Страница 74 из 206
Иоанн чрез послов отвечал Епифанию:
— Прежде соборного рассуждения не следует делать ничего произвольно.
Враги же Иоанна, придя к Епифанию, упросили его, чтобы он в церкви Святых Апостолов, в присутствии всего народа, проклял сочинения Оригена, отлучил от церковного общения всех иноков, изгнанных из Египта вместе с Диоскором, как последователей Оригена, и изобличил Иоанна в том, что он принимает оригенитов и разделяет их мнения. Ревнуя о благочестии, Епифаний на другой день утром отправился в церковь Святых Апостолов, чтобы проклясть сочинения Оригена. Узнав о сем намерении Епифания, святой Иоанн отправил к нему послов со словами:
— Епифаний! Ты многое творишь вопреки канонам. Прежде всего, ты совершил литургию и хиротонию в моей пастве без моего согласия; затем отказался с нами поселиться, а теперь ты хочешь войти в церковь моей епархии и без соборного суда произнести отлучение. Остерегайся, как бы тебе не возбудить смуту в народе и самому не впасть в беду.
Выслушав сие, Епифаний стал колебаться и, удалившись из церкви, решил ожидать прибытия Феофила. Господь же, не попуская, чтобы между Его угодниками была какая бы то ни было вражда, открыл Епифанию, что Иоанн чист, как солнце, и подвергается обвинениям по человеческой зависти. Епифаний действительно от многих людей слышал о великих добродетелях Иоанна, о непорочной его вере, о совершеннейшей жизни и изумлялся тому, что многие восстают против Иоанна и сплетают против него различные обвинения. Поэтому Кипрский святитель стал терпеливо ждать, чем кончится начавшееся дело.
Услыхав, что Епифаний сторонится Иоанна и не имеет с ним общения, царица Евдоксия предположила, что между ними существует вражда. Пригласив к себе Епифания, она сказала ему:
— Отче Епифаний! Ты знаешь, что все греко-римское царство находится в наших державных руках. Вот, я передам тебе всю власть церковную, если ты меня послушаешь, исцелишь мою скорбь и устроишь то, что я замыслила.
Епифаний ответил:
— Говори, чадо, и мы по силе нашей постараемся устроить то, что послужит ко спасению души твоей.
Тогда царица, предполагая, что ей удастся обольщением склонить Епифания к своему замыслу, начала говорить ему об Иоанне следующее:
— Сей Иоанн сделался недостойным стоять во главе церковного управления, так как он восстает против меня и царя и не воздает подобающего нам почёта. Притом многие утверждают, что он еретик. По сей причине было бы желательно созвать собор и лишить Иоанна сана, а вместо него поставить другого, который мог бы хорошо управлять Церковью.
Говоря так, царица от сильного гнева на угодника Божия вся трепетала. Потом она начала говорить снова:
— Впрочем, нет нужды утруждать многих отцов, созывая их сюда на собор. Лучше, святой отче, ты сам удали его из Церкви и поставь вместо него другого, которого Бог тебе укажет, а я устрою со своей стороны так, чтобы все послушали тебя.
— Чадо, — отвечал Епифаний, — выслушай без гнева отца твоего. Если Иоанн — еретик, как вы утверждаете, и если не раскается в своей ереси, то он недостоин патриаршего сана и мы поступим с ним так, как ты приказываешь. Если же ты желаешь его изгнать за то, что он будто бы похулил тебя, то на сие Епифаний не даст своего соизволения, потому что царям следует быть не злопамятными, но добрыми, кроткими и прощающими хулы против них. Ведь и вы имеете над собою Царя на небесах и ищете от Него прощения ваших согрешений. Так же поступайте и с другими: «Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лук. 6:36), — сказал Спаситель.
— Отче, — отвечала царица Епифанию, — если ты не изгонишь Иоанна, то я открою идольские храмы и устрою то, что многие, отступив от Бога, станут поклоняться идолам, и будет последнее горше первого.
Сие она говорила с озлоблением и проливала слёзы. Удивившись безумному гневу царицы, Епифаний сказал:
— Я чист от такого осуждения праведника.
Сказав сие, он удалился из дворца.
По всему городу пронесся слух о том, что царица возбудила великого Епифания против Иоанна и что Епифаний, посещая царские палаты, совещается с царицей относительно низвержения патриарха. Слух сей дошел и до Иоанна, и он, будучи человеком пылким, произнес в церкви пред всем народом поучение, в котором припомнил из Священного Писания примеры жестокости различных женщин. Многие из народа, выслушав слова Иоанна о женах, подумали, что он приточно говорит о царице. Враги Иоанна записали сии слова его на хартии и передали их царице. Последняя, прочитав, решила, что сие он говорил о ней одной, и со слезами жаловалась царю на то, что Иоанн хулит ее в церкви. С рыданием она говорила царю:
— Знай, что моя обида есть в то же время и твоя, и когда Иоанн меня хулит, то он вместе с тем бесчестит и тебя.
И, говоря так, царица умоляла царя, чтобы он повелел созвать собор и осудить Иоанна на изгнание. Вместе с сим она написала к Феофилу Александрийскому, чтобы он прибыл в Константинополь.
— Я, — писала она, — умолю за тебя царя и загражу уста всем противникам твоим; только немедленно прибудь к нам и собери многих епископов, чтобы изгнать врага моего Иоанна.
Обнадеженный письмом царицы, Феофил тотчас же по получении его отправился в Константинополь с кораблями, нагруженными индийскими ароматами, овощами, многоценными египетскими шелковыми и златоткаными тканями. Он надеялся посредством таких сокровищ склонить многих к содействию ему в злом умысле против Иоанна.
В то время блаженный Иоанн написал к святому Епифанию так:
— Брат Епифаний! Я слышал, что ты советовал изгнать меня; так знай же, что ты не увидишь более своего престола.
Епифаний письменно отвечал ему:
— Страстотерпец Иоанн! Мужайся в своих страданиях и знай, что ты не достигнешь того места, куда тебя изгонят.
Пророчество обоих исполнилось. Епифаний, пробыв еще немного в Константинополе, увидел, что на святого Иоанна восстают несправедливо. Не желая быть сообщником разбойнического суда над праведником, он тайно сел вместе со своею свитою на корабль и отправился домой. Дорогою Епифаний, по пророчеству Иоанна, преставился ко Господу, не достигнув своего города. Точно так же и Иоанн во время своего вторичного изгнания, не дойдя до места, в которое он был сослан, согласно пророчеству Епифания, почил о Господе. Но об этом скажем впоследствии; теперь же мы возвратимся к прерванному изложению событий.
Надеясь на помощь царицы и не боясь ничего, Александрийский патриарх Феофил немедленно прибыл в Константинополь, имея в своей свите многих епископов, которых он искусно склонил к единомыслию с собою. Царь не желал принимать Феофила до тех пор, пока от папы Иннокентия не прибудут римские епископы. Он не знал, что римляне ждали от него второго письма с приглашением приехать на собор. Между тем царица, призвав к себе тайно от царя Феофила и всех приехавших с ним епископов, сообщила им свое намерение относительно Иоанна и просила их, чтобы они постарались низложить святого с престола. Те обещали свое содействие, за что царица одарила их подарками. После сего она призвала к себе всех иноков, пресвитеров и епископов, пришедших из Египта, которые жаловались на Феофила. Их было шесть епископов и двадцать пресвитеров и диаконов, отступивших от Феофила и искавших суда на него. Собрав их всех, царица стала просить их не представлять на суд обвинений против Феофила и простить ему свою обиду. Одни послушали царицу и, возложивши на Господа печаль свою, умолкли, другие, среди которых были Исидор и Иракс (Диоскор незадолго до сего преставился), удалились в свои пустыни, а некоторые совершенно отказались принять сделанное им царицею предложение. Согласившихся молчать царица обогатила подарками, а тех, которые сопротивлялись, отправила в Солунь в заточение. Таким образом Феофил, освободившись от всех своих противников, мог с успехом начать дело против Иоанна.
В то время святой Иоанн, проповедуя по своему обычаю в церкви слово Божие, некую часть Священного Писания из третьей книги Царств излагал так: