Хронос Изгоев

— Взяла выходной, — пояснил бармен и медленно наклонился. Тогда Нина увидела, что склеры его глаз были тёмно-красными, а радужка, напротив, сияла кристально серым цветом. — Я всегда был здесь.

Перед Ниной наконец появился бокал с тусклым серебристом напитком. Он едва пенился, а от поверхности шла лёгкая одурманивающая дымка, один запах которой расслаблял мысли и мышцы. Посыльная пригубила бокал и посмотрела по сторонам.

На шесте у сцены кружилась девушка с протезированными конечностями — ненатуральными, нарочито механическими. Гибкости танцовщицы, как и её фигуре, можно было только позавидовать. Её короткие волосы торчали шипами. Платье постоянно сползало: то бретелька слезала, то грудь выпрыгивала.

— Вот это я понимаю — машина, — восхитился Эммерих, и Нина легонько пихнула его вбок. — Ай! Да за что?!

— Аврора тебя просила, — вполголоса напомнила она, — не приставай к танцовщицам. Они здесь работают, а не досуг на ночь ищут.

— Да ну? По-твоему, она это каждому отдыхающему здесь мужику говорит? — парировал Ландони, но взгляд подруги остался твёрд, и странник сдался. — Ладно-ладно, никаких подкатов. Потрогаю только глазами.

Нина усмехнулась, оглядывая наполовину полный зал, и заприметила компанию людей в кружевных чёрных камзолах, сидящих за диванами вдоль стены. Их лица покрывали белила, а руки скрывали перчатки с удлинёнными манжетами. Волосы у всех были длинные: натуральных цветов никто не носил — одни покрасились в чёрный, другие в белый. Глаза они густо подвели тушью, а в ушах их серебрились серьги. На вид — тот сорт неформалов, которым хватало денег лишь на «Жатву»; те, что побогаче, коротали вечера в «Фантазме».

Эммерих, до того следивший за танцовщицей, перехватил взгляд Нины и неожиданно напрягся, потом схватил девушку за плечи и скинул с табурета. Ровно через секунду один из тех парней выскочил из-за стола, выхватывая из-под плаща два револьвера Opus и открывая огонь. Загрохотали выстрелы, ударив по ушам барабанным боем.

Нина вскрикнула, упав на колени, и тут же сгруппировалась, отползая за ближайший диван. Она успела увидеть, как бармен закрывает голову руками и скрывается за барной стойкой. Послышались крики. Несколько посетителей, побежавших к выходу, упали на пол, и по паркету растеклась кровь.

Рядом снова оказался Эммерих, выхвативший свою винтовку Dis-UT и пригнувшийся.

— Мне они сразу не понравились! — крикнул он Нине.

— Что, серьёзно? — спросила она с оторопью. Её трясло.

— Они молчали и даже не пили. Похоже, следили за нами, — сообщил Ландони, прислушиваясь к затихшей на секунду пальбе. Затем он быстро выглянул из-за диванчика и, сделав несколько выстрелов, снова спрятался. — Я их отвлеку, гони к выходу, — скомандовал Эммерих и снова начал стрелять.

— Да пошёл ты, — рыкнула Нина, — без тебя я никуда не пойду.

— Да хорош. Нужно, чтобы кто-то позвонил в мурмураций — здесь чревато. Так что [иди], я за тобой.

Нина нехотя кивнула и вытащила из кармана куртки керамбит. Выстрелы гремели над головой, пули выбивали из стен пыль, разносили в осколки бутылки и стаканы, ручьями тёк пролитый непенф. Девушка поползла между диванчиками, стараясь держаться незаметно. Она не понимала, что происходит — пока вдруг не вспомнилось нападение на улице Сарбена.

На пути Нине попался труп с простреленной головой — девушка её возраста, со светлыми волосами и выбритыми висками. Остекленевшие глаза смотрели в потолок. Обычная посетительница, пришедшая в «Жатву» отдохнуть вечером. Нойр немного замешкалась, огибая убитую. Совсем рядом с ней грянули пули, раздробив ножку стола.

Нина почти добралась до выхода, когда кто-то схватил её за волосы, рывком ставя на ноги. Она извернулась и увидела, что её держит один из напавших. Молодой светловолосый мужчина, в вычурной одежде и с выпученными глазами. Огнестрельного оружия при нём не имелось — зато в правой руке убийца сжимал длинный тонкий кинжал с острым на вид лезвием.

Блондин замахнулся, метя в грудь Нины, но та ускользнула, выворачиваясь из хватки, и сама нанесла удар в живот. Керамбит рассёк напавшему брюшные мышцы, и девушка тут же высвободила окровавленный клинок. Её противник хищно ощерился и взмахнул рукой, вокруг которой в воздухе неожиданно затрещали электрические искры.

Нину обожгло током. Она пошатнулась, но устояла на ногах и полоснула врага по сонной артерии. Убийца тяжело повалился на пол, подавившись сдавленным хрипом. Тогда же девушка заметила болтающийся у него на груди медальон — сделанный из серебра, изображающий свившуюся кольцом змею.

Печать Стиха Сумерек. Секты психокинетиков, стремящейся к переделу миропорядка. Её сторонники культивировали положение, при котором контроль над человечеством должен принадлежать именно им, внемлющим энергетический поток.

Спустя пару секунд стрельба окончательно прекратилась. Торопливо оглянувшись, Нина увидела, что сектанты, до того укрывшиеся за поваленными столами, бросают разряженные пистолеты, достают из ножен сабли и мечи и направляются к Эммериху, уже расстрелявшему обе имевшиеся при нём обоймы. В живых осталось пятеро сектантов, а ещё четверо, включая убитого Ниной, лежали бездыханными.

Ландони лёгким движением вытащил собственную саблю и поглядел на Нину:

— Да беги же наконец! Чего встала?!

Девушка, игнорируя его, подобрала с пола обронённый светловолосым убийцей кинжал, вложив его в левую руку. С керамбитом и кинжалом и наперевес Нина двинулась обратно к страннику. Она прекрасно знала, что пусть Эммерих стрелял отлично, но в рукопашной был не слишком хорош.

Нине двинулись наперерез двое сектантов с мечами. Короткая молния ударила в воздухе, и девушке обожгло плечо электрическим разрядом. Вскрикнув, она выронила из обожжённой руки кинжал. Ближайший сектант воспользовался этим, замахнувшись мечом, как вдруг захрипел, когда изо рта у него полилась кровь.

Окровавленный клинок вырвался у сектанта из груди, пробив туловище насквозь. Бармен, до того прятавшийся за стойкой, подобрал оружие одного из убитых и быстрым движением извлёк клинок из тела сектанта, после чего сказал Нине мягко:

— Будь осторожна, вейна.

Затем бармен развернулся навстречу следующему убийце. Хотя его кисти были крупнее обычных, мужчина держал оружие уверенно и умело. Скользящим шагом бармен приблизился к сектанту, на ходу отбил направленный против него выпад и рассёк неприятелю горло.

Эммерих тем временем отбивался в дальнем углу от троих наседавших на него убийц. Странник отчаянно вертел саблей, но было видно, что долго он не продержится — на одежде Эммериха уже имелось несколько порезов. Бармен пришёл ему на помощь, атакуя сектантов со спины. Сабля сверкнула, отбивая вражеский клинок и поражая беловолосую девушку насмерть. Та повалилась, выронив оружие из рук.

Ландони воспользовался тем, что враги отвлеклись, и резким выпадом выставил перед собой саблю, пронзая грудь маячившему перед ним парню. Тяжело раненый, тот пошатнулся, после чего его добил бармен. С оставшимся на ногах последним сектантом он и Эммерих справились сообща. Странник проткнул противнику бедро, и спустя пару секунд бармен молниеносным взмахом сабли снёс ему голову.

— Вы нас очень выручили, — запыхавшись, поблагодарила Нина его и встала рядом с Ландони.

— Не стоит, — тот учтиво поклонился в ответ. — Мой долг — прийти на помощь прекрасной вейне, когда на ту напали враги.

Нина кивнула и потянулась к своей сумке, откуда вытащила апейрон с нергетом. Ампулы последнего появились в её аптечке как раз после нападения в Старограде, хотя прежде хватало обезболивающего в таблетированном виде. Проводив бармена взглядом, Нойр торопливо поднесла ингалятор ко рту и, вдохнув аэрозоль, почувствовала, как боль в обожжённой электрическим разрядом руке отступает.

Передав апейрон Эммериху и вколов себе нергет, девушка оглядела заваленный трупами и залитый кровью бар. Из девяти сектантов не уцелел никто, также на полу лежало около десяти посетителей, погибших во время перестрелки. Другие успели бежать.