Страница 11 из 21
Застонав, дрожащими пальцами я попыталась расцепить пасть змеи, но та ещё плотнее стиснула челюсть, обвила локоть смертоносным туловищем-жгутом, будто душа добычу, и не уступала. Метнув беспомощный взгляд в сторону инструктора, увидела лишь холодный оскал. И поняла, что никто не поможет, кроме меня самой.
Со сдавленным шипением я огляделась, а потом прогнулась, выбралась в проём и ударила рукой, обвитой змеёй, о ребро куба, но гадина не поддалась. Паника уже подкатывала к горлу, грозясь перекрыть кислород. Резко коротко вдыхая, я завертелась волчком, взгляд заметался по залу, ища способ спастись. И… кажется, нашёл.
Ноги понесли меня от куба к другому концу зала, и я с разбега прыгнула в бассейн. Обретя равновесие на скользком дне, высоко закинув голову, чтобы дышать, я вытянула руку, обвитую гадиной, перед собой и стала ждать, молясь, чтобы всё получилось, а змея не оказалась ядовитой. Ведь там, где сходились её челюсти, ужасно пекло, и рука онемела до плеча.
В ушах барабанило, сердце раздирало грудную клетку. За мной никто не побежал, и я продолжала стоять под водой, судорожно отсчитывая секунды. Ещё несколько мгновений, и змея ослабила хватку, а потом и вовсе выпустила мою руку и поплыла прочь. Но то ли от злости, то ли от страха, я закричала во всё горло и схватила гадину за хвост, а потом развернулась и с размаху ударила ту головой о борт. Не знаю, какая уж была анатомия у ползучих, но та обмякла и пошла на дно. Выплеснув в крике боль, ярость, обиду и бессилие, я попятилась и забилась в углу бассейна. Меня трясло так, что зуб на зуб не попадал.
Но, уловив синие цифры таймера в отражении водной глади, я напряжённо вытянулась и взяла себя в руки. Едва выкарабкавшись из воды, уронила лоб на пол и зажмурилась, стараясь восстановить дыхание и удержать рассыпающееся на части нутро. Руки и ноги дрожали, я не могла ни подняться, ни двинуться с места. Но, когда приоткрыла глаза, увидела перед собой ботинки инструктора и подняла голову.
– Хороший результат. Хотя могла справиться быстрее, – снисходительно похвалил тот. – Свободна. У тебя душ и завтрак.
– Чтоб ты сдох! – беззвучно выдохнула я и, на секунду припав щекой к полу, заставила себя подняться.
Рука ещё плохо слушалась. Рана от клыков змеи ныла. Не столько укус был глубоким, сколько болезненным. Прижав ладонь к сочащимся ранкам, я шла к выходу следом за такими же измученными пленницами: кто-то был обожжён, кто-то взъерошен, кто-то хромал и ловил несуществующих бабочек, но все живы.
«Сумасшествие какое-то…» – подумала я, вспоминая, что же напоследок сказала Ламара, но голова будто выключилась.
– Седьмая, следуй по указателям! – снова прозвучал приказ в ухе.
***
Стрелки на полу указывали на правый поворот. Отстав от группы, я свернула и оказалась в том самом коридоре у двери с матовым стеклом. Дверь тут же открылась, и я увидела сидящего на кушетке Макса. Рядом стоял доктор Альбинос.
Его я тоже ярко вспомнила. Он проводил тот самый медосмотр, на который нас послали из бюро. Вот почему меня так тщательно обследовали тогда.
Я переступила порог, морщась от боли во всём теле. Макс сразу поднялся и хмуро посмотрел на мою руку.
– Садись и давай посмотрим твои раны, – спокойно сказал доктор.
Буравя ненавистным взглядом то Макса, то Альбиноса, я села на кушетку и отвела ладонь от предплечья. Доктор осмотрел укусы, прыснул что-то на припухшую кожу и наложил широкий белый пластырь.
Всё это время Макс внимательно следил за действиями Альбиноса и молчал. А я гасила бурлящую ярость всеми возможными способами, чтобы не сорваться и не придушить его, вцепившись зубами в горло, как та змея.
– Ничего страшного, – отчитался врач Максу и сразу вышел в другую дверь.
«Да… Ничего страшного, пока я не добралась до тебя…» – мстительно подумала я, переводя дыхание, оттого что боль в руке утихла.
– У тебя неплохо получается справляться с интеллектуальными задачами и некоторыми непредвиденными трудностями, но физически ты слабая, – произнёс Макс, сменив строгий изучающий взгляд на беспокойный, и неожиданно взял меня за плечи и бесцеремонно ощупал. – Нужна тренировка на физическую выдержку. Бег с препятствиями три раза в день и развитие мышц рук…
Я брезгливо отмахнулась от его пальцев, посмотрела в глаза со всем презрением, на которое была способна, и сдавленно прошептала:
– Что же вы за звери такие?! Зачем такие извращённые пытки?
– Мы ищем слабые звенья…
– Натравливая нас друг на друга?
– Вы не друзья и не команда. У каждого будет своя задача. А все провалы случаются только из-за слабой воли или наличия моральных зажимов. С последними у тебя тоже слабовато. Это твоё слабое звено.
– Вы что, делаете из нас киллеров? – фыркнула я.
– Нисколько. Но мы должны быть уверены, что вы сможете защитить себя и то, что добудете для нас любым способом. И здесь моральные принципы только мешают. У нас важная цель. А эти жертвы во благо миллионов людей.
– Террористы и маньяки всегда прикрываются высокими целями! – выплюнула я.
Макс рассмеялся. И от этого моё положение стало казаться не просто безвыходным, а абсолютно определённым: шансов на спасение нет – вокруг сумасшедшие люди.
Я уронила плечи и уткнулась подбородком в грудь. Закрыв глаза, подышала несколько секунд, собираясь с мыслями, а потом посмотрела на мучителя исподлобья и выдохнула:
– Я здесь умру?
– Ну что ты? Смотри на всё оптимистичнее, – снисходительно улыбнулся тот. – Мы не убиваем без необходимости. Не доставляй нам хлопот, выложись по полной, и ты получишь то, чего так сильно желаешь.
– Трудно сохранять оптимизм там, где тебя хотят уничтожить. И ещё труднее, когда уничтожить хочешь ты, – подняла голову и вперилась в Макса решительным взглядом. Кажется, я уже готова была убивать только за то, что кто-то стоял на пути к свободе.
– Тебя никто не хочет убить. Ты здесь, потому что нужна, – склонился Макс, и на секунду показалось, что в его глазах мелькнуло нечто тоскливое. Как тогда, в ресторане, когда он «умирал» на моих коленях…
– Для чего? – отклонилась в сторону, ощутив его дыхание на коже. – Хватит говорить загадками…
– Об этом ты тоже скоро узнаешь. Если не будешь бунтовать, я стану оказывать тебе поддержку. В конце концов, ты здесь, чтобы помочь нам…
– Искалеченная?! – и ткнула ему в лицо рукой в пластыре.
Но он сочувственно улыбнулся, поставил ладони на край кушетки по обе стороны от меня и неожиданно поцеловал в локоть.
Я брезгливо поморщилась и, как бы ни болели мышцы, прогнулась под его рукой и спрыгнула с кушетки.
– Не преувеличивай, – тихо засмеялся он и оглянулся. А потом достал из кармана какие-то белые капсулы и протянул мне. – Это бонус за единственное испытание, которое ты прошла.
Я скептически глянула на его раскрытую ладонь.
– И что это?
– Обезболивающее.
Я сделала шаг навстречу и, сдерживаясь из последних сил, процедила:
– Скажи, сколько это продлится?
Макс замер на мне задумчивым взглядом, а потом отошёл за спину и распахнул дверь.
– От тебя неприятно пахнет. Иди в душ, и на завтрак. Ещё увидимся.
– Садист хренов! – прошипела я и, проходя мимо него, ударила по протянутой ладони так, что капсулы отлетели в стену.
Глава 8
Я так вымоталась, что под холодными струями воды почти ничего не чувствовала. К концу семи минут, выделенных на процедуру, еле смыла гель с тела одной рукой, чтобы не намочить раненую, на мытьё головы ни времени, ни сил уже не осталось.
«Может, и нужно было взять те таблетки… Даже если это наркотики… Хочется просто умереть…» – отчаянно думала, кое-как обтираясь полотенцем.
В одноразовых пижамах мы прошли в стерильный и всё же тюремный барак. В шкафу ожидала свежая одежда, идентичная предыдущей.
Все были разбиты, и никто не смотрел друг другу в глаза. Никто и словом не обмолвился до самой столовой. И нас действительно больше никто не сопровождал.