Страница 1 из 21
Ана Ховская
Адский сон 2. Невидимки
От автора
Все персонажи истории выдуманы, совпадения с реальными лицами, местами и событиями – не более чем мистическая случайность.
Пролог
Никогда нельзя уничтожить все свои слабости. Их можно замаскировать, но, когда на тебя надавят, они выберутся из-под любой маски, из самой каменной брони и проявятся в самый неподходящий момент: собьют с ног, развалят уверенность в себе и в том мире, где всё казалось известным, заставят следовать собственному порядку, абсолютно лишённому логики и подчинённому чему-то иррациональному.
Именно сейчас наружу стали выбираться все подавленные страхи, полностью деморализуя, лишая чувства контроля и самосознания, приводя то в активно-боевой, то в апатичный режим.
Разум молчал. Или нет, он вопил, требовал уложить происходящее в последовательную цепочку причин и следствий, как-то связать всё воедино, найти логическое объяснение и начать действовать. Но в какой-то момент в коридорах разума словно выключалась лампочка и я действовала, подчиняясь общему ритму внешнего движения, абсолютно не отдавая отчёт в том, что делаю и к чему это приведёт. Я будто плыла по течению, но при этом меня с особой жестокостью регулярно топили.
Слабую надежду на спасение вызывал инстинкт самосохранения. Именно в нём я сейчас так остро нуждалась. Я была оголённым нервом! Я была в опасности! Меня атаковали со всех сторон! Я лишилась свободы, права выбора, и такое агрессивное влияние со стороны должно было активизировать защитные механизмы…
Но я могла только смотреть, слушать, подавать голос и иногда вовремя уклоняться от прямых покушений. Даже физическая боль или холод воспринимались как нечто отстранённое, по ту сторону стекла докучливым жужжанием мухи. Это была коварная ловушка для сознания, умело выстроенная, всегда отражающая любые попытки на самозащиту и спасение. Инстинкты охраняли только моё тело, а сознание растворялось в потоке отчаяния, тревоги и непредсказуемых действий похитителей.
Страх за своё будущее и будущее моей семьи сдавливал голову и грудь. Иногда впадала в такой ступор, что, казалось, мозг превращался в камень, и ни одна мысль не могла пробиться в сознание без тупой боли в затылке… Меня выключили… Меня выпотрошили… Меня растоптали…
Это совсем не сон – теперь это моя реальность!
Часть I. Пределы выносливости
Глава 1
Первое, что почувствовала, когда проснулась, это запах помоев и горький привкус во рту. Я напряжённо сосредоточилась, призывая память на помощь, но в голове было пусто, будто кто-то вычистил всё до основания. Я даже не могла вспомнить, где нахожусь, что было накануне, и ни одного события или лица из моей жизни…
Стерильно!
«Как меня зовут?.. Королева Елизавета… Королева?! Бред какой-то!..»
Но то, что в памяти серым пятном проявилось имя, не утешило. Смутная тревога забилась в горле тупой пульсацией. Попыталась открыть глаза, но ресницы так слиплись, будто их смазали клеем.
Я замерла в попытке понять, что не так. Судорожно вдыхая, стала прислушиваться к внутренним ощущениям. Но, кроме отвратительного запаха и нарастающего беспокойства, ничего не могла различить. Как бы ни старалась, не могла сконцентрировать мысли на происходящем. Они, словно чернила на промокашке, расползались, растворялись, теряя ясные очертания.
Я находилась в абсолютной тишине. В тишине неестественной, плотной, вязкой…
Медленно пришло осознание, что не ощущаю собственного тела. Только запах помоев и уже бешено колотящееся сердце.
«Что это? Меня что, опоили? И почему так холодно?..»
Холод – вот что это! Я ощущала дикий холод и не могла пошевелиться – околела.
«Откуда в моём доме запах помоев?! Я, вообще, дома? Что вчера случилось?..»
Резкий вдох отозвался дикой болью в груди, будто мне проломили грудину и отбили лёгкие. Поморщилась и тут же испуганно замерла. Что-то было натянуто на лицо и сковывало мышцы.
И вдруг с последующим вдохом и коликами за грудиной в сознание ворвалось ощущение боли во всём теле и панического дискомфорта. Я передёрнулась от ледяных мурашек, что пробежали по спине и плечам, подняв все волоски на теле дыбом. Зубы несколько раз сомкнулись в непроизвольной дрожи. Терпеть не могу это болезненное ощущение холода, когда каждый нерв словно покрыт ледяной коркой! Захотелось обнять себя руками и растереть болезненно зудящую кожу. Но тело было скованно, и я лежала в странно неудобной позе.
Вновь попыталась открыть глаза, но тщетно. Я застонала и хотела потереть глаза пальцами, но и этого не удалось: не смогла поднять руки – они были скованы за спиной, а запястья жгло.
И теперь я окончательно испугалась. Закричала. Но из горла вырвался лишь глухой стон, и он отозвался тупой болью в висках.
«Что за грёбаный Экибастуз?!»
Ощутила, как возвращается чувствительность к губам и языку.
«Руки… Они связаны?! Господи!..»
Вдыхая уже медленнее, чтобы не дразнить мышечную боль в груди, я поёрзала всем телом. И тут догадалась, что лежу на холодном металлическом полу, прижатая чем-то тяжёлым к стене, тоже металлической. Я отлежала ноги, и бок уже настолько промёрз, что мышцы начинали протестующе покалывать.
Приподнять голову не удалось: шея занемела окончательно. Но от неловкого еле заметного движения от позвоночника в голову стрелой пронеслась боль и словно взорвалась тысячью осколками внутри неё. Глазные яблоки обожгло так, что я непроизвольно крепко зажмурилась и застонала.
Единственное логическое умозаключение, которое смогла сделать: меня чем-то опоили и я не знаю, по какой причине это со мной происходит.
Неожиданно проявился слух, и я поняла, что так напрягало последние минуты: непрерывный низкий гул, который отзывался вибрацией во всём теле. Я напряжённо сглотнула горькую слюну и перестала дышать, прислушиваясь к звукам, пытаясь представить картинку происходящего. Но чей-то болезненный стон вырвал из размышлений, и меня накрыло холодным потом.
Я была не одна!.. И звали меня не Елизаветой!
Раздался глухой щелчок, а затем будто заработали пневматические насосы: что-то медленно стало опускаться или подниматься… Стоны утихли, и через секунду тревожного ожидания внутрь ворвался ледяной воздух, будто в лютый мороз настежь раскрыли дверь на улицу.
Я широко распахнула глаза и не мигала, пытаясь уловить малейшее движение сквозь маску на лице, но ничего не видела. Только чувствовала, как холод окутывает со всех сторон, пробирая до костей.
Затем послышался звук шагов, и через мгновение вокруг стали раздаваться стоны и крики. Я испуганно вжалась спиной в стену. Внезапно чьи-то руки резко дёрнули за ноги, выпрямив их, а затем сняв путы. Потом меня схватили под локти и подняли. Я не могла удержаться на ослабевших ногах и стала клониться в сторону.
– Don't move!1 – недовольно раздалось у виска, и кто-то резко пнул по внутренней стороне стоп, заставив расставить ноги, и снова закричал: – Can you hear me?2
Через пару секунд замешательства меня встряхнули так, что в шее запекло от резкого рывка.
– Hey?! – снова прокричал мужчина. – Can you hear me?
Наконец, сбитое с толку сознание смогло перевести услышанное. Я нерешительно подняла голову и, пытаясь удержать равновесие и не нарваться на ещё одну встряску, прохрипела:
– Ok… ok, I got it3…
После этого меня резко развернули и пихнули в спину так, что пришлось сделать несколько быстрых шагов вперёд, чтобы не упасть. Сзади послышались такие же недовольные крики на английском других мужчин и женские растерянные возгласы. Замедлив шаг, я шла на ощупь, настороженно шаря перед собой носками. Поверхность была ребристая, скользкая и с лёгким уклоном вниз.
1
Don't move – стой/не двигайся (англ.)
2
Can you hear me? – Ты меня слышишь? (англ.).
3
Ok, I got it… – Да, я слышу (англ.).