Страница 65 из 110
Геспер не спал. Он сидел с прикрытыми глазами, откинувшись на спинку любимого кресла, полностью расслабившись, но не спал. Его лицо было неподвижным, даже острые, резкие черты казались сглаженными, умиротворенными.
За широким панорамным окном, выходящим в один из внутренних двориков центра сновидений, блестела поверхность круглого пруда и алели заросли красной сныти. Золотистые отсветы воды бежали по потолку и стенам небольшого кабинета, иногда задевали по лицу сидящего в кресле целителя, и тогда его зрачки под опущенными веками дрожали, словно пытаясь уследить за движением невидимой волны.
В рабочей комнате не было ничего, кроме кресла, низкой зеленой кушетки и крошечного кофейного столика в углу.
Геспер чуть пошевелился, услышав веселый смех с улицы. За стеклом мелькнуло пять силуэтов. Трое юношей и две девушки, негромко переговариваясь, быстро прошли по двору и скрылись в галерее.
Эпиос открыл глаза. Сейчас они были очень светлыми, бледно-зелеными, словно бутылочное стекло, и в их глубине поблескивали едва заметные желтые искорки.
— Absque labore gravi non venit nulla seges, — произнес мужчина по давней привычке и потер лоб.
Голова больше не болела, хотя левый висок покалывало время от времени. Но мир снов теперь был вновь доступен для Леонарда. И то, что целитель увидел глазами шустрой крысы, ему совсем не нравилось.
— Дэймосы… дэймосы, — пробормотал он, сунул руку в карман мантии сновидящего и вытащил электронную записную книжку.
В дверь легко стукнули и, не дожидаясь разрешения войти, распахнули ее. В кабинет стремительно шагнула Талия.
— Гасите светильники, вошло солнце, — улыбнулся целитель, глядя на прекрасную хариту, но она не ответила на его улыбку.
Судя по фиолетовому цвету длинного платья и легкой паллы, покрывающей голову, Талия пребывала в дурном настроении.
— Устала? — спросил Геспер.
— Как тысяча данаид, — ответила она, опускаясь на кушетку и вытягивая ноги.
— Я же просил тебя отвлечься от поисков дэймосов.
— Мир состоит не только из охоты на дэймосов, Геспер, — ответила девушка, и только сейчас эпиос увидел на ее шее цепочку с подвеской в виде прозрачного кристалла.
Ситуация прояснилась.
— Последний сон?
— Мужчина. Девяносто пять лет. — Талия сняла с головы накидку, и рыжие пряди засверкали на солнце. — Посчитал, что прожил достойную жизнь и решил закончить ее этой осенью. Я создала для него долгое интересное приключение, в котором он и его жена снова молоды и полны сил. Повторила самые яркие моменты их жизни и дополнила путешествиями, которые они не успели совершить вместе.
— Bene vixit is, qui potuit, cum voluit, mori, — произнес Геспер, думая о том дне, когда ему самому захочется остановиться. Настанет ли он. Или эпиос не успеет подготовиться к тому мгновению, когда пожелает завершить свою жизнь. А просто не сможет проснуться во время исцеления очередного пациента. Как произошло с его собственным учителем.
Талия смотрела в окно, касаясь кончиками пальцев кристалла, на который был записан сон, созданный ею.
— Построишь для меня иллюзию, когда придет мое время? — спросил целитель, любуясь ее изящным профилем и точеной шеей, вокруг которой клубился туман фиолетового шарфа.
Харита мельком улыбнулась и вернула его же вопрос:
— Устал?
— Не имею права на чувство усталости, безысходности и апатии. Слишком много дел.
Талия легко поднялась, подошла к нему, присела напротив, положив локти на ручки кресла, сцепила пальцы, опустила подбородок на ладони и стала рассматривать целителя снизу вверх из своей позы юношеского любопытства и участия.
— Тебе надо отдохнуть. Расслабиться. Забыться. Хотя бы на час.
Геспер протянул руку и провел по ее затылку. Кожу нежно пощекотали коротко стриженные волосы.
— Я помогу. Но ты второй в очереди.
— Кто же первый? — спросил Геспер, изобразив приступ древней гомеровской ревности.
— Аметил. — Улыбка девушки стала ярче, и эпиос усмехнулся:
— Этот мальчишка постоянно меня обходит.
Талия поднялась и посмотрела на пруд.
— Я могу воспользоваться твоим бассейном? У меня слишком шумно.
— Доставь мне такое удовольствие.
Она рассеянно кивнула, уже немного отстраненная, далекая, закрытая, стянула с шеи шарф, и тот длинной лентой потек между ее пальцев, лег на кушетку полупрозрачной дымной полосой. Гесперу захотелось подхватить его, чтобы ощутить аромат каких-то свежих цветов, окутывающих хариту невидимым плащом, но полоска ткани уже соскользнула на пол, увлеченная сквозняком. Талия отодвинула в сторону створку стеклянной двери и вышла в сад. Беззаботно потянулась и одним движением плеч сбросила с себя траурную одежду. Обнаженное белое тело засветилось на солнце. Стройная и длинноногая, как мальчишка. Лопатки под гладкой кожей словно укороченные крылья.
— Ника Аптерос, — тихо сказал Геспер, любуясь девушкой. Вечно юная богиня. Щедрая к победителям и равнодушная к проигравшим.
Талия бросилась в воду. Во все стороны полетели брызги, заколыхался тростник, по потолку и стенам комнаты побежали тревожные отблески.
«А Феликс всегда был победителем», — мелькнула невольная, ненужная мысль, и эпиос поспешил отогнать ее. Не время думать об этом. Тем более в дверь уже стучали, уверенно и громко.
Но на этот раз дождались ответа и только тогда вошли. Первым был Гелен, но за его широкой спиной скрывался кто-то еще.
— Прошу прощения за беспокойство, целер, — сказал он, добродушно улыбаясь. — К тебе посетитель. Девочка желает беседовать только с представителем эпиосов.
Мужчина отодвинулся в сторону, пропустил в комнату невысокую девушку в короткой юбке и обтягивающей кофточке, а сам вышел, плотно закрыв за собой дверь. Едва незнакомка переступила порог, целитель невольно подался вперед, рассматривая ее. Серые прозрачные глаза были строгими и внимательными, лицо казалось бледноватым, от этого брови и ресницы смотрелись очень темными, а губы неожиданно яркими. Вихры каштановых волос растрепаны, словно она долго гуляла под порывами ветра. Фигура обманчиво тонкая и хрупкая.
Впрочем, внешность не имела особого значения. Главное запах. Очень узнаваемый. Горькие лилии, влажный мох и ваниль. Перед Геспером стояла та самая гурия, в мир которой совсем недавно проникал Леонард.
— В снах ты выглядела гораздо эффектнее, — сказал эпиос, и девушка, собиравшаяся вежливо поздороваться, забыла о приветствии, переспросив удивленно:
— В каких снах?