Лексикон

– В палате лордов поговаривают о возможности дальнейшего расширения на восток… – задумчиво молвил Сильвио. – Успехи Крымской кампании дали понять: Московия – колосс на глиняных ногах, а богатства этих территорий давно уже не дают покоя нашим промышленникам…

– Московиты не так просты, как полагают некоторые, – усмехнулся Легри. – Даже приблизительная калькуляция докажет несостоятельность подобных планов…По крайней мере, на ближайшие пару десятилетий.

– Но потом...

– Это слишком большой срок, чтобы строить политические прогнозы. К тому же, не забывайте: именно наша операция может повлиять на дальнейшие судьбы мира, самым решительным образом… Да-да, юноша, именно так! – француз заметил изумление Джека. – Ставки в этой игре до небес, не меньше.

…Тёмные шпили Праги уже начали сливаться с вечерним небом. Джек зябко кутался в пальто: погода восточной Европы оказалась для него неприятным сюрпризом. На Альбионе в это время года достаточно было накинуть лёгкий плащ, а здесь отнюдь не лишним был бы тёплый жилет, шарф, да и перчатки, надо сказать, тоже не помешали бы…

Красоты древнего города, пускай даже увиденные мельком, произвели на молодого человека огромное впечатление. С каким удовольствием он побродил бы по узким улочкам, любуясь готическими шедеврами – или просто посидел бы в пивной, дегустируя знаменитое на всю Империю пражское пиво! Но его спутники имели совершенно другие планы. Прямо на перроне к Легри подскочил неприметный господин в горохового цвета плаще. Имеющий Зуб словно бы сконденсировался из дымного вокзального воздуха и властно остановил незнакомца, опустив тяжелую ладонь ему на плечо. Джек только сейчас обратил внимание, что волосатые пальцы неандертальца унизаны массивными стальными перстнями: пожалуй, удар таким кулаком запросто раздробил бы кирпич! Гороховый что-то быстро залопотал на донельзя скверном бритиш.

– Университет… Библиотека… Вернулся домой… – только и смог разобрать Джек.

– Хорошо. Продолжайте наблюдение, только не вздумайте его спугнуть, – бросил француз.

Извозчик доставил их на улицу Алхимиков. Здесь, в одном из старинных зданий, находилась штаб-квартира пражского отделения ложи. Долго они задерживаться не стали. Мсье Легри зажег свет, присел возле стола и достал из саквояжа необычного вида револьвер – очень короткий, но чрезвычайно крупного калибра. Следом появилась коробка патронов. Один за другим толстенькие латунные бочонки входили в гнёзда барабана. Сильвио Фальконе наблюдал за действиями компаньона с возрастающей тревогой.

– Гм… Послушайте, Огюст, мёртвый Инкогнито для нас бесполезен! – не выдержал наконец он.

– Не беспокойтесь, я знаю, что делаю, – досадливо отмахнулся француз. – Вы что-нибудь слышали про магнезиум?

– Э-э… Что-то, связанное с моментальной дагерротипией, если не ошибаюсь?

– Да, порошок этого металла даёт ярчайшую вспышку. Ослепляет на три-четыре секунды… Абсолютно безвредно, кстати.

– Но вы ослепите и нас тоже!

– Я скомандую «lumière!» перед выстрелом; вы должны тут же зажмурить глаза… Имеющий Зуб, ты запомнил? Это важно!

– Да, хозяин…

– Каков план действий? – поинтересовался Джек.

Молодой человек нервничал, хотя и старался не показывать этого: происходящее не укладывалось в рамки привычных представлений. Он, юноша из хорошей семьи, блестяще образованный, вот-вот должен был стать соучастником похищения, словно какой-то Ринальдо Ринальдини! Мюррей украдкой покосился на Сильвио. Наставник отнюдь не выглядел обескураженным, напротив: в уголках рта Фальконе залегли жесткие складки, добродушное и немного рассеянное лицо его в одночасье преобразилось, став волевым и решительным.

– Мы просто вломимся в его квартиру. Как только я увижу Инкогнито – стреляю; остальное сделает мой телохранитель. Сильвио, вы пойдёте замыкающим. Мсье Мюррей… – Легри на мгновение задумался. – Думаю, вам лучше будет остаться снаружи. Подстрахуете нас на тот маловероятный случай, если наш фигурант вдруг сумеет выбраться через окно.

Джек хотел было возразить, но наставник незаметно сжал ему ладонь.

– Итак, господа, все готовы? Имеющий Зуб, ты взял всё необходимое?

Неандерталец молча продемонстрировал моток сыромятных ремней и тряпицу.

– Вперёд, господа!

Мистер Инкогнито проживал в мансарде, в одном из старых домов неподалёку от университета. За полквартала к членам ложи присоединился уже знакомый господин в котелке и гороховом пальто – вынырнул из подворотни, с угодливой улыбкой заглядывая в глаза Легри.

– Почему вы здесь? – буркнул француз.

– Не извольте беспокоиться, дом сторожат Франтишек и Штычка, я полагаюсь на них, как на самого себя!

– Карета готова?

– Подадим, как только прикажете, к самым дверям… В наилучшем виде!

– Хорошо. Проводите этого господина к чёрному ходу, – француз кивнул на Мюррея. – Мы войдём через главный.

Заняв, как ему показалось, удобную позицию возле ниши со статуей, Джек зябко поёжился. Неподалёку попыхивал цигаркой один из филёров, нанятых Легри – толстяк с непроизносимой шипящей фамилией. Уже совсем стемнело; фонари здесь стояли редко, и пятна тусклого голубоватого света лишь подчёркивали глубокую темноту меж ними. Джек поднял взгляд. В окне мансарды еле теплился огонёк; должно быть, там горела свеча. Ещё минута-другая, и неандерталец вышибет дверь…

Вспышка ярчайшего изумрудного сияния вспорола пражскую ночь. Вот это да, восхитился Мюррей; он решил было, что видит действие ослепляющего револьвера француза. Но свечение продолжало бить по глазам, более того – с домом творилось нечто невероятное: верхний этаж и крыша делались прозрачными, таяли, словно кусок сахара в чашке горячего чая! Зелёное зарево пробило атмосферу, отразилось от низких туч – и там, среди клубящихся облачных масс, развернулся исполинский Знак. Он менял форму, усложнялся, раскладывался, словно чудовищная китайская головоломка, вращаясь сразу по нескольким осям… Невиданное зрелище сопровождалось протяжными, стонущими звуками – словно в небесах настраивался невиданный трубный оркестр… Редкие прохожие замерли в изумлении, кое-кто упал на колени. Стоящий неподалёку филёр выронил окурок и быстро забормотал что-то по-славянски, дрожащей рукой осеняя себя крестным знаменьем. Поборов оцепенение, Джек сделал было шаг вперёд – но мостовая вдруг заколыхалась, пошла волнами, словно болотный зыбун! О господи, в панике подумал Джек, да что же это за светопреставление, сейчас дома начнут разваливаться, и меня погребёт под обломками… Но мостовая колыхнулась ещё раз – и замерла. В один миг всё стало, как прежде – и ни единого куска штукатурки не отслоилось от древних стен…

Мюррей, не чуя ног, ворвался в дом и побежал вверх по лестнице. Второй этаж… Третий… Вот, наконец, и последний: выбитая, повисшая на одной петле дверь – и негромкие голоса изнутри.

– Господи, Джек! Что случилось?! – Фальконе тревожно смотрел на него поверх очков.

– Вы меня спрашиваете?!! – опешил молодой человек.

– Гм… Ну да… Вы что, видели кого-то?

– То есть как?! Да здесь такое творилось – здесь, у вас! Этот зелёный огонь… Как вы не ослепли?! У меня до сих пор пятна перед глазами…

– О чём вы?! – Легри и Фальконе недоуменно уставились на него.

– Судя по всему, квартира пуста по меньшей мере день! – тон француза не оставлял сомнений: кому-то из филёров придётся за это поплатиться. – Чашка с остатками утреннего кофе на столе, кофейник давно остыл… Ну, так что вам привиделось? Запинаясь, Джек пересказал произошедшее в последние минуты. Легри и наставник обменялись долгими взглядами.

– Значит, он всё-таки был здесь… – прошептал Сильвио.

– Да что же тут случилось, во имя всех святых?!

– Мы ничего не видели, – мрачно отозвался Легри.

– Как такое может быть?!

Француз не удостоил его ответом; он зажег свечу и принялся перебирать лежащие на столе бумаги. Мюррей мельком бросил на них взгляд. Похоже, что-то, связанное с астрономией: рисунки, схемы планет, движущихся по орбитам, математические расчеты… И тут же – раритетная Страбонова «География», старинные гравюры с изображением горних сфер, брошюры Географического общества…