Страница 55 из 111
— Да.
— А если я снова повторю, что готов завоевывать твое доверие, несмотря ни на что?
Психологическая обнаженность достигала невиданных до сей минуты масштабов.
— Я не могу поверить тебе.
— А хочешь?
— Хочу.
Сказала и неожиданно поняла с кристальной ясностью — действительно хочет.
— Значит, и сможешь тоже…
Ева ощерилась и выпустила мученический полупрозрачный стон.
— Мы идем по кругу, Руслан.
— Мы ведем диалог, Ева. Я стараюсь быть терпеливым, видит Бог, очень стараюсь. Если бы ты немного помогла… Хотя ты и так потихоньку идешь мне навстречу. Как же я хочу, чтобы ты раскрылась, — прислонился лбом к её лбу в потерянности, — у мамы в гримерке висел плакат с Коко Шанель, на котором была надпись: «Красота начинается в тот момент, когда ты решаешь быть собой»…
— Ты поэтому хотел переделать меня именно там? — ухмыльнулась.
Он интенсивно закачал головой, так и не оторвавшись от неё:
— Я не переделать тебя хотел, а показать, что ты, имея тысячи лиц и амплуа как женщина, способна на невозможное. В тебе же такой огонь, Зефирка, ты так опаляешь иногда, но сама же этот огонь и гасишь большую часть времени…
Руслан отрывается и подается назад, чтобы обдать её жаром неистово-отчаянного взгляда, под которым девушка просто физически получает искрометные импульсы по всему телу… Замирает под силой пущенных вибраций, всматриваясь в темноту его глаз.
А там…там так и написано… Я тебя люблю.
Никто и никогда на неё не смотрел вот так…с примесью боли и обожания. Как на нечто сакральное. Будто одна из теорий подтвердилась, и Святой Грааль — женщина, причем, именно она — Ева. Даже имя…было подходящим. Так, наверное, вглядываются в звезды — с восхищением и сокрушением, зная, что только единицам суждено добраться до них при жизни.
И Ева поверила. Поверила!
Удушливая волна горечи хлынула из недр и буквально затопила её всю. Внезапно захотелось разрыдаться от обиды и несправедливости этого мира. Почему этот мальчик не встретился ей раньше, когда она еще способна была сама любить без оглядки? Сожаление тошнотворной лавиной добило остатки выдержки. Зачем она ему такая? Сломанная, разочарованная, овитая колючей проволокой? Разве девушка не понимает, что постоянно ранит его этими железными шипами?.. Отгоняет прочь, но парень упрямо вгоняет свою плоть в колючки…
У него глаза такие чистые, ясные…поэтому в них возможно читать правду. Руслан может дурачиться и изображать из себя беспечного балагура, но в нем есть редкое качество — он знает цену истинным чувствам, он их заслуживает!.. А Ева абсолютно бездарно растратила свои способности на Карена, который не ценил и не заслуживал! И вся соль заключается в том, что сейчас, имея рвущее на части желание ответить взаимностью достойному человеку, она…не может.
— Я тебя люблю, Зефирка, — шепчет, как самую прекрасную тайну, и ей хочется выть в голос.
— Почему? — еле шевелит пересохшими губами. — Зачем тебе я? Ты можешь иметь любую красивую девушку рядом… У нас даже нет ни одной точки соприкосновения. Мы принадлежим разным лигам… Я не понимаю… Клянусь, я не понимаю… За что меня любить такому, как ты?
— За что? — поперхнулся изумленным смешком, вскинув брови невообразимо высоко. — А за что любят? Тебе нужен детальный список? Ну, хорошо…
Прикоснулся к губам и тут же отпрянул, будто собираясь с мыслями:
— Ты самая одухотворенная девушка в моей жизни, — поцелуй в висок, — я с ума схожу от твоей неприступности… Дикарь во мне издает победный клич при мысли о том, насколько ты чиста, и что принадлежит это всё теперь мне, — снова короткий поцелуй в губы, чтобы пресечь возражения, — ему надоели доступные девушки, это ведь до одури скучно. Представь, что я пришел на охоту, а кабанчик сам мне подмигнул, прилег у ног и даже обвязал себя ленточкой для антуража. Бери — не хочу. В чем прикол? Да, секса было много. Разного. Но одноразового. Подобие охоты — в разы меньше, я часто обманывался. А ты…Ева, ты невероятная! — поцелуй в лоб, — как гнаться за своей тенью. Как пытаться поймать луч солнца. Как искать секрет бессмертия. Ты неуловима. Эфемерна. Божественна. Безлика — потому что притаилась повсеместно. С первого взгляда я знаю, что ты — моё.
Пока Ева пытается удержать всхлипы, он продолжает одаривать её лицо невесомыми быстрыми поцелуями, и она прикрывает веки, принимая и впитывая эту нежность:
— Я тащусь от твоих волос. Я люблю каждую черту, каждый изгиб. Я торчу от твоей серьезности, сдержанности, сосредоточенности. Это у нас-то нет точек соприкосновения? Шутишь? Мы полноценно разговаривали всего пару раз — и не могли оторваться друг от друга. А если ты опустишь своё сопротивление… Ради тебя я стараюсь быть лучше, идти вперед, думая о будущем. Чтобы соответствовать, не подводить, быть опорой. Зефирка, расскажи мне, как ещё тебя убедить, м-м?
Девушка качает головой, так и не найдя сил открыть глаза и встретить расщепляющий своим трепетом взгляд. Сможет ли она когда-нибудь почувствовать себя полноценной женщиной? Свободной от груза прошлого? Отдаться во власть вот такому урагану, чтоб снес все страхи и противоречия?..
Ева будто рывком нырнула в его объятия, оплетая руками мужскую поясницу и чувствуя, как он сжимает её сильнее.
— Я обещаю, что всё будет хорошо. Просто попробуй мне доверять.
— Попробую, — выдает хрипло в ответ, с трудом выталкивая воздух из легких. — Слышишь, Руслан? Я попробую. Да.
Глава 26
Ева прибывала в перманентом шоке.
Каждую свободную от работы и во время работы — если случай не требовал общаться с разговорчивыми пациентами — минуту зависала в своих мыслях и ужасалась. Дурман был смыт, волшебство момента рассеялось, а сила её слова и поступка остались. То есть, это теперь…полноценные отношения?
Хотелось схватиться за голову и бежать, бежать куда подальше…
Страшно до чертиков, до зуда в области сердца. Такое, вообще, бывает? Чтобы чесались жизненно важные органы, словно во время аллергического приступа? И не дотянуться, никак не дотянуться, не унять это адское ощущение…
Всё, в чём она себя не видела, вдруг вязало и случилось. То есть, были темы, в которых раньше ставилось жирное «никогда». Парень младше. Парень другой национальности. Парень…неординарный. Парень, от которого ей просто нужно было зачать.
План пошел крахом.
Почти весь день девушка практически кусала локти, отчего-то шарахаясь при каждом входящем звонке. В конце концов, это ей так надоело, что она перевела телефон в беззвучный режим, отдаваясь процессу. Красота сама себя в этом кабинете не наведет. Всё получалось как-то нервно, через жесткое напряжение, а иногда даже дыхание перехватывало, поскольку мозг не напоминал вовремя, что нужно выдыхать, а не только судорожно вдыхать…
Почему Ева боялась разговоров с Русланом теперь, когда прошедшим вечером они выяснили многое?.. Да потому что понятия не имела, как вести себя в новой роли… Какие у нее обязательства?
Выходить на улицу не хотелось. Она была уверена, что парень уже ждет её. Осознанно оттягивала момент, переделав кучу мелких дел после последнего клиента. Даже облегчила участь уборщицы, протерев свои стеклянные шкафчики и все рабочие поверхности. А телефон продолжал вибрировать…
В дверь постучали. И сразу же открыли её.
Ещё бы.
Руслан вошел размашистым шагом, прикрыл за собой и остановился, сложив руки на груди. Сощурил глаза и вздернул бровь, будучи недовольным и даже раздраженным:
— И как это понимать?..
— Я…заработалась… — растерянно взмахнула ладонью, в которой была зажата красочная тряпочка, а потом резко завела её за спину, потому что это показалось довольно нелепым — спалиться с поличным.
— Ева, что опять случилось?
Почему сразу Ева? А где зефирки? Шоколадки? Розовые единороги?
Девушка стала спешно собираться, злясь на себя и снимая медицинскую форму у дивана, где уже битый час лежала в ожидании её одежда. И спохватилась, что он стоит сзади только, когда осталась в бюстгальтере и трусиках. А еще мысль о том, что администратор разнесет сплетню, что к ней вечером являются мужчины…