Нестандартный формат

— Ваш муж…первый муж…он…

— Да, и рукоприкладство, и измены, — спокойно ответила, поняв вопрос, — а я на него молилась, в рот заглядывала, таяла от каждого прикосновения. И ведь действительно не представляла своё существование без него. Возвела в ранг Бога. Как и все дурные бабы, считала, что поймет, какое сокровище ему досталось, и в определенный момент перекроит себя ради меня.

Ева обвела взглядом Ингу Робертовну. Платиновая блондинка с озорными голубыми глазами, безупречным лицом, на котором кожа пышет здоровьем. Красота, достойная восхищения. Безусловно, бьюти-процедуры играют свою роль, но так выглядеть в своем возрасте — это искусство. В ней было гармонично всё — и тело, и душа.

И вот эту женщину можно было не любить? Бить? Изменять ей?

Тогда чего ожидать самой Еве?..

Вот он, когнитивный диссонанс, во всей своей красе.

— А потом появился Андрей. Начало девяностых. Разруха, рэкет, малиновые пиджаки. Всё это пугало, заставляло иногда вздрагивать от каждого шороха. У меня разлад в семье, несостоявшаяся беременность ввиду выкидыша на эмоциональном фоне, проскальзывающая мысль покончить с собой… Да-да, не округляй глаза. Мужу удалось убить во мне веру в себя, женское начало, желание чего-то добиваться. Это страшно. Когда в тебе из-за кого-то гаснет свет. Когда ты позволяешь кому-то погасить его, понимаешь?.. И возникает моё персональное чудо чудное — бритоголовый, с бычьей шеей и тяжелым взглядом. Пришел навестить друга, который пострадал в потасовке, а я тогда работала в хирургии ассистентом, только начинала свой путь после долгих лет обучения. Надо ли описывать, как меня ужасал вид такого бугая? А он просто стоял и зависал на мне каждый раз. Без слов. Будто и не дышал даже. Приходилось обходить стороной за километры. Но Андрей всё же своего добился. По-мужски ответственно взял под свое крыло и дал слово, что всё будет хорошо.

Она замолчала, а девушка задумалась. Получается, что-то в сплетнях всё же оказалось правдой, и муж Инги Робертовны всё же связан с криминалом? Или был связан?

Такие догадки будоражили и вызывали неприятные мурашки. Это явно не тот мир, в котором сама Ева хотела бы находиться.

— И, знаешь, что я осознала после всех этих разрывающих в клочья передряг? Женщина не должна бояться потерять мужчину. Не должна преподносить себя на алтарь в качестве агнца на заклание во имя сохранения мнимого очага. И если вдруг в тебе просыпается это гадкое ощущение, что ты обязана принести жертву, чтобы быть рядом с кем-то счастливой, то знай, это не твой мужчина. Пора бежать, сверкая пятками. Я не поняла этого вовремя, поэтому растеряла достоинство, уважение к себе, всё прощая и прощая гнусности любимого человека. И была на грани, когда встретила своё спасение. Да и то…не сразу признала в Андрее это самое спасение. Сколько грязи было на нас вылито, как только нас не пытались потом разлучить, оклеветать и меня, и его…

Снова молчание, но на этот раз тягостное, вибрирующее болью.

И Ева…прониклась. По-настоящему. Не как обычный слушатель, а как человек, переживший часть подобных излияний.

— Твой мужчина — это стена. Вдумайся. Не просто банальное красивое выражение. Он — невидимый узор в твоей жизни. Ты всегда ощущаешь его присутствие ментально. Даже если физически он за тысячи километров. Или в ближайшем баре с друзьями. Но он с тобой. Его внимание неустанно на тебе. Звонок. Сообщение. Улыбка. Ласковое прикосновение на прощание. Когда мужчина любит, он не нуждается в согласии, чтобы взять любимую женщину под опеку и создать ей условия для процветания. Во всех остальных случаях — это бездействие. А сильному полу прощать бездействие нельзя. Это противоречит природе. И именно отсюда и рождаются различные сомнения.

Девушка глядела на неё во все глаза. Глубокие метафоры не могли не впечатлять. Но были из другой оперы. Про красивых девочек. Которым есть, из чего выбирать. И, признаться, в эту минуту Ева испытала благоговение перед такими вот истинными чувствами. Да и, пожалуй, впервые от всего сердца порадовалась, что кому-то перепадает такое счастье. Это слишком великолепно, чтобы быть лишь пустым звуком, отражающимся в так часто произносимых фразах.

— Ты в последнее время сама не своя, не расскажешь, почему?

Хороший ход. Может, несознательный, но всё же. Инга Робертовна раскрылась сама и требовала от собеседницы того же. А почему бы и нет? Это же останется между ними где-то на задворках воспоминаний о чудесном Марселе. Ни одной, ни второй нет надобности распространяться о личном разговоре. Незримое доверие было установлено между ними буквально с первых дней сотрудничества. И причин опасаться чего-то у Евы просто не было. А поделиться с кем-то, кто старше, очень хотелось. Потому что с мамой об этом она поговорить так и не сумела, откладывая в долгий ящик.

— Я никак не решусь на последний шаг. Хочу родить ребенка. Для себя, как это сейчас принято обозначать. Но многочисленные нюансы меня пугают.

— Ну, главное — хороший кандидат.

— Нет, я неправильно выразилась, — покачала головой Ева, — речь о процедуре ЭКО. На естественный путь…скажем, больше не рассчитываю.

— Чего? — изумилась начальница, буквально ринувшись вперед и заглядывая ей в глаза. — С ума сошла, девочка? Зачем тебе такие сложности? Неужели нет никого, с кем можно и приятно провести время, и достигнуть этой цели? Да, не спорю, сейчас многие женщины рожают для себя, не обременяя партнера ответственностью. Пусть мне и чужда такая эмансипация, но это не мое дело.

— Я не хочу ни с кем связываться. Это как-то унизительно, Вы не находите? Просить мужчину сделать тебе ребенка, а потом пойти на все четыре стороны?

Женщина вскинула бровь, а потом рассмеялась.

— Ох, Ева, какая ты ещё наивная. Нет в тебе женского коварства. Не хочешь просить — найди подходящую кандидатуру и сделай это молча. Не оповещай о своих намерениях, чтобы не пугать. Многие и так убежали бы на все четыре стороны, если бы ты озвучила то, что тебе от них нужно.

— В каком смысле?

— В самом прямом, дуреха. Соври, что на противозачаточных, часто мужики не любят секс с защитой. Видите ли, не те ощущения. Но и при таком раскладе надо хотя бы немного быть знакомой с ним, увериться, что чист на ЗППП.

Еве эти идеи казались кощунственными. Не та у неё натура, чтобы проворачивать такие вот авантюры. Даже смешно представить, что она может обмануть и кем-то воспользоваться.

— Ну уж нет, это не мой вариант. Гораздо ближе и по душе — искусственный метод без лишней нервотрепки, чем такая возня с естественным зачатием.

— Ну, раз ты готова… — пожимает плечами несколько разочарованно и принимает исходное положение, откинувшись на спинку плетеного кресла, — вперед. Попыток может быть не одна, и не две. Деньги, время, процедура, документация… Кстати, погоди, а ты развелась?

Девушка вздрогнула от вопроса. Когда устраивалась на работу, пришлось поставить в известность о своем статусе. Но объяснить, что это формальность, а также просить не упоминать сей факт в коллективе. После оформления об этом было забыто. Знали только Тома и Инга Робертовна. Вторая — совсем поверхностно.

— Нет.

По ней прошлись откровенным изучающим взглядом. В нём плескалось изумление вперемешку с интересом.

— А ты всё же не так проста, Ева. Но, позволь узнать, твой муж даст тебе разрешение?

— Разрешение? — с явным недоумением.

— Ева… — осуждающе-обличительно, — только не говори мне, что не в курсе, как протекает процедура согласования, если пациентка замужем?

Тут-то девушка и почувствовала себя безбожной идиоткой.

— Законодательство в этой сфере предусматривает письменное разрешение супруга. Без этого никак. Ну дуреха же, правда.

Причин не верить не было. Но она под смешок Инги Робертовны взяла в руки телефон и ударилась в поиски. А спустя пять минут сокрушенно застонала, совершенно не стесняясь такого проявления стыда. Опозорилась по самое не хочу.

Словно обухом по голове. Как можно было пропустить такую важную деталь?! Как?!