Страница 4 из 23
– Обмыв копыт! – строго сказал встретивший меня в холле Зеленый.
– Давняя священная традиция! – подтвердил Иван.
Я подозрительно огляделся – Ольги не было.
– Смылась рыжая, – подтвердил Зеленый. – Как тот Карлсон, пообещав вернуться. Унеслась куда-то с инквизитором, или кто он там. О чем-то они договариваться будут, но нас это, вроде как, не касается.
– У нас своих дел полно, – подтвердил Иван, – но это подождет. А вот копыта настоятельно требуют немедленного обмыва. Твоих когда выпустят?
– Вроде бы уже завтра. Все благополучно прошло.
– Девочка-мальчик-девочка? Сложно будет пацану, – вздохнул Зеленый, – сестры – дело такое… Но, между тем – копыта ждут! Поехали!
Оказывается, они приехали на УАЗе, выгрузив его из дирижабля. Тот так и висел над площадью, потому что никакой парковки для него тут не предусмотрено. Но энергии у нас много, мы под пробку залили энерготанк в башне. Висеть вот так он, наверное, тысячу лет может.
В кают-компании Лена накрывала на стол, расставляя тарелки. С камбуза вкусно пахнет жареным мясом, об ноги интенсивно обтираются два заинтригованных этим запахом кота – рыжий и сиамский. Каждый из них старательно делает вид, что он единственный, игнорируя соперника.
– Забрал своих? – сообразил, увидев сиамца, я.
– Да, здесь они, – кивнул Иван, – не без приключений, но добрались. Идея отправить их с цыганами оказалась не такой хорошей, как выглядела.
– Как и все остальные наши идеи, – покивал Зеленый.
– Я чего-то еще пропустил? – напрягся я.
– Потом, – отмахнулись оба, – сначала копыта!
– Здрасьте, дядя Артём! – поприветствовала меня зашедшая из коридора Василиса, – поздравляю с Днем Рождения детей! Это вам! Цыганский сувенир! От дяди Малки!
В деревянной, выстланной алым бархатом коробочке лежат три маленьких золотых серьги. Простые тонкие золотые колечки с замочком, пропущенные через бусины черного камня. Я провел по ним пальцем и понял, что они куда ценнее, чем кажутся. Это маркеры, такие же, как черный диск, что таскает на груди Таира. Если вдеть их в уши детям, то я всегда смогу их найти. Другое дело, что колоть им уши еще не скоро, это же не цыганята, которые с младенчества в таких цацках. А мальчику так и вовсе, наверное, лишнее. Хотя сейчас на Родине пирсинг в моде…
– С Днем Рождения твоих малышей! – поздравила меня Светлана, Иванова жена. – Дорогой, неси свои напитки! Будем праздновать!
И правда, День рождения же. Самый первый. А кстати, какое сегодня число? И по какому календарю? Какого среза? Да, с гороскопами у моих детей будут сложности. И это только первое, что пришло в голову…
– Расслабься! – хлопнул меня по плечу Зеленый, – дети – это здорово! Наливай, кэп!
– Серьезно, Артём, – Иван загремел посудой, – поначалу теряешься, конечно, но потом понимаешь, что все куда хуже, чем ты думал…
– Паап! – возмутилась Василиса.
– Но никогда, никогда не пожалеешь, поверь! – добавил он, подмигнув дочери.
Утешили, блин, опытные папаши.
Положительный момент напитков Ивана – от них нет похмелья. Впрочем, мы и не злоупотребляли. Так, посидели скромно, как семейные люди с семейным человеком. Я только сейчас начинаю ловить в себе это ощущение. Что я семейный человек, а не герой в модном литературном жанре адьюльт-фэнетези, который даже большее днище, чем мои пиздецомы.
Дети все меняют.
С утра Зеленый отвез меня в больницу на УАЗе и умотал по делам – что-то они там с Иваном придумали насчет мораториума. Интересно, но сейчас все мои мысли тут, с детьми и женами. Пытаюсь осознать свое место в жизни, так сказать. Моё – в их жизни. И их – в моей.
На выписку явился давешний представитель Конгрегации, имя которого я так и не вспомнил и про себя называл просто «Инквизитором». Что-то в нем есть такое, зловещее.
– Какие планы? – поинтересовался он нейтральным тоном.
– Без понятия, – честно признался я.
В последнее время даже не пытаюсь строить планы, слишком много сюрпризов. И инквизитор подкинул очередной.
– Есть интересное предложение для вас, – продолжил он так же нейтрально.
– Я открыт к предложениям.
Из меня хреновый глава семьи. Бездомный и безработный. Маленький коттеджик, где мы сейчас обитаем, нам предоставили без уточнения условий. Бесплатно, но никто не обещал, что навсегда. Между тем, для Центра мы, возможно, становимся токсичным активом – если Комспас нацелился именно на моих детей.
– Мы считаем, что дальнейшее пребывание в Центре может быть опасным, – сказал инквизитор, – Для вас, для вашей семьи, для окружающих.
– Возможно, – согласился я, – однако не могу не отметить, что вся эта ситуация является следствием в том числе и ваших действий. Не думаю, что Сева один это все придумал.
Представитель Конгрегации снова не стал комментировать мои предположения. Но и отпираться тоже не стал.
– Учитывая уникальность ситуации и нашу заинтересованность в вашей безопасности, я хочу предложить вам сменить место жительства.
– Выгоняете?
– Напротив. Давайте прогуляемся, если вы не против. Вашу семью будут еще некоторое время готовить к выписке, мы успеем вернуться.
Ничуть не сомневаюсь, что их будут «готовить к выписке» так долго, как нужно инквизитору. В Центре все решает Церковь, а в Церкви – Конгрегация. Ну а нам, обретающимся тут в статусе нахлебников, выбирать особо не приходится.
Мы вышли из больницы и пошли пешком. Этот сектор, один из множества сходящихся узкими закрученными клиньями к площади, выстроен в архитектуре позднего модерна, вычурно и чуть мрачновато. В символике обильно покрывающих здания барельефов часто встречается эмблема Первой Коммуны – микроскоп, вписанный в шестеренку. Я не прожил тут достаточно долго, чтобы детально разобраться в истории возникновения столь странного места, знаю только, что Центр – это «сборная» локаль. То есть, состоит из частей разных срезов.
Здесь довольно мило. Комфортно жить – крошечные магазинчики, небольшие кафе, много пространства для неспешных прогулок. Людей немного, чем они тут занимаются – непонятно. Наверняка существует какая-то рациональная экономика, но я не знаю, на чем она строится. Те три месяца, что я прожил тут с семьей, мы как-то не поднимали этих вопросов. Глупо, да, но я был слишком поглощен рефлексиями и отношениями. Каждый день Таира ходила на рынок и приносила продукты, но откуда брались на них деньги? Мне что-то заплатили за лекции в Школе, но я даже не знаю, много это или мало, потому что сразу отдал забавные цветные купюры той же Таире. Откуда берутся продукты на этом рынке? Кто и на что содержит Школу? Практически уверен, что все это организовано Церковью Искупителя, но как именно? Если мы и дальше будем жить здесь – со временем разберусь. А если этот инквизитор сейчас выпроводит нас ко всем чертям – то и ладно. Заберу всех на дирижабль, например, там еще есть свободные каюты, и права мои на них не меньше, чем у всех остальных.
Прошли пару кварталов и остановились у ничем не примечательной двери ничем не примечательного дома. Дверь массивная, деревянная, с витой бронзовой ручкой, довольно стильная. Но здесь все примерно такие. Кажется, что этот квартал целиком переехал сюда из начала двадцатого века нашего мира – этакое ар-нуво.
– Откройте дверь, пожалуйста, – попросил инквизитор.
Я немного удивился, но повернул ручку с литым цветочным орнаментом и потянул дверь. Она легко открылась. Внутри оказалась парадная лестница с закрепленной бронзовыми прутьями ковровой дорожкой и коваными металлическими перилами, уходящая наверх, к квартирам. Ничего необычного.
– Мне войти?
– Нет, не нужно. Закройте обратно.
Я пожал плечами и закрыл. Язычок замка щелкнул.