Страница 13 из 23
– И что с ним сделают? – спросила деловито Ольга.
– Не знаю, – развел руками Олег. – Прецедентов пока не было. Но точно не отпустят.
– Это нас не устраивает, – заявила она в своей обычной категорической манере. – Где он?
– В изоляторе службы охраны Бибилиотеки.
– Его можно увидеть?
– Наверное. Тут все-таки не совсем средневековые нравы, может разрешат свидание.
Свидание нам, не без скрипа, но разрешили. Мы заявили, что являемся ближайшими родственниками, и даже не стали уточнять, насколько близкими. Противостоять напору Ольги сложно, проще сделать, как она хочет. По себе знаю.
– Привет, – сказал я валяющемуся на топчане Зеленому.
Между нами решетка и даже табуреток не дали. Беседуйте стоя.
– А вы не спешили, – буркнул он, – Ну что, костер уже сложили?
– Костер?
– А что, меня повесят? Или тут в ходу гильотина?
– О, наш Зелёный по-прежнему верен свой мизантропии! – констатировала Ольга.
– У тебя есть другие версии, рыжая? Включи логику – удержать меня сложно, я проводник. Если только в клетке вот так – но зачем? Это ж меня кормить придется. Отпустить? Тем более глупо, зачем тогда задерживать. Выходит, придется пристукнуть. Вопрос только публично или по-тихому. Ты на что ставишь? Я – на публичность. В кризисные моменты публичные казни сплачивают электорат.
– Мы тебя вытащим! – сказал я, пытаясь изобразить голосом уверенность.
Охраняли его серьезно – даже сейчас в конце коридора стояли люди с автоматами, а снаружи ходили патрули. Разве что Ольга что-то придумает, она на хитрости горазда.
– Да ладно, – усомнился Зелёный, – если бы вы могли меня освободить, то не приперлись бы сюда с официальным визитом, сдав на входе оружие и УИНы. Так?
– Увы, – признала Ольга, – они предусмотрели попытку силового освобождения. Мы с Артемом не потянем. Сюда бы Македонца с его группой – но это слишком долго. Приговор приведут в исполнение раньше.
– И каков он?
– К сожалению, нам не сказали. Но ты прав – отпускать тебя точно не собираются.
– То есть, вы пришли просто морально поддержать смертника? – мрачно усмехнулся Зелёный, – Могли бы потратить время с большей пользой, я не сентиментален. Позаботиться о семье вы и так сообразите, а рыдать у вас на плечах я не собираюсь. Лучше подумайте, куда они дели то, что я успел открутить от мораториума.
– В смысле? – удивился я.
– Не тупи, Артём. Я успел демонтировать нужную деталь. С оси не спрессовал, но ее и с осью унести несложно, не такая она большая. Вряд ли церковники собрали все обратно – это сложный механизм, а они не руками работать привыкли. На месте тоже наверняка не бросили. Значит – куда-то унесли и положили. Олег наверняка может предположить, куда. Сомневаюсь, что это место охраняют так же хорошо, как меня. Хватайте железку – это такая полупрозрачная мандула, типа погрызенной тарелки, надетая на длинную хренотень с цапфами на концах.
– С чем?
– Неважно, узнаете. Хватайте ее и тащите в Центр. Иван сообразит, как ее на место приладить.
– А ты как?
– Кверху каком. Вы не поняли – тут не во мне дело вообще. Это здешние кафолики послали стрелка, который повредил мораториум. Это они натравили Комспас на Центр. Черт, да они этот Комспас чуть ли не сиськой выкормили!
– Это они тебе сказали? – удивилась Ольга.
– Это мои мозги мне сказали. Я давно вычислил, не хватало буквально нескольких деталей. Так вот, они называются «Кафедра», если вам интересно. Сидят на древних технологиях и дозированно выдают их разным анклавам. Они… Черт, не время для лекций. Поспешите, иначе возвращаться вам будет некуда. Они не могут не воспользоваться случаем. Доберитесь, восстановите мораториум. Протупите – найдете там руины. Ультиматум скорее всего выдвинули для маскировки, просто не успевали подтянуть боевые группы. Это не точно, но расчетная вероятность очень высока. Нападут внезапно, собьют дирижабль – и оппаньки. Давайте, давайте, валите к херам. Потом пришлете спасательную экспедицию, если захотите. Вдруг меня не совсем убьют?
– Но… – начал я.
– Пошли, – дернула меня за рукав Ольга, – Он прав.
– Так нельзя!
– Артем, – сказал Зеленый твердо, – там наши семьи. Я ненавижу всякий пафос, но вот представь, что мы вернулись – а там одни трупы.
Я представил. Мы с Ольгой как-то раз видели последствия нападения Комспаса на мирный город. Гора мертвых тел и контрольные в голову детям. Очень хорошо представил.
– Прости. Мы правда пойдем…
– Поспешите.
Я ждал какого-нибудь эпичного приключения – похищение таинственного артефакта, подземелье, сейф, охрана, перестрелки… Ничего подобного. Олег вошел в неприметную дверь большого мрачноватого дома, через пять минут вынес оттуда длинный тяжелый сверток и отдал нам.
– Как я и думал – его еще не оприходовали и не поставили на баланс, – сообщил он смущенно, – а значит, в число охраняемых он не попал, так и валялся среди входящих на рассмотрение. Бюрократия и кадровый дефицит.
– Не боишься попасть под раздачу? – спросил его я.
– Не думаю, что до меня есть кому-то дело. Кроме того, я ничего не нарушил. Пока артефакт не оприходован, это просто мусор. Идите, спасайте мир, или чем вы там собирались заниматься. Я послежу за судьбой вашего товарища, но на многое не рассчитывайте – у меня нет никакого влияния, я тут гость.
– Мы понимаем, – кивнула Ольга, – спасибо вам.
– Вы вернуться? Передумай? – обрадовалась нам горянка.
За время нашего отсутствия она стала богаче на целых две козы – видимо, курс мымбаручатины вырос. Козы на длинных витых поводках следовали на за ней как собаки, изредка отвлекаясь на придорожные кусты и срывая с них листочек другой. Однако она явно не отказалась бы пополнить стадо.
– Я думал, ты уже ушла к сестре, – удивился я, застав ее на площади.
– Нет, быть караван, я зубы мымбарук продай, коза купи! Порох ружье купи!
– Повезло тебе.
– Хорошо! Вы мне удача принести! А сладкий еда у вас есть?
Мы специально закупились в кондитерской в Библиотеке перед выходом, так что торжественно вручили ей пирожное. Она немедля счастливо перемазалась до ушей кремом.
– Какой сладкий еда! Наверное, на небо такой еда есть, когда умирай!
– Можешь отвести нас обратно на берег, где мы встретились и найти лодку?
– А дадите еще такой еды? Для сестра?
– Дадим. И такой и другой, тоже сладкой.
– Я найти лодка для вас!
Лодка оказалась полная дрянь – пересохшие козьи шкуры на каркасе из ветвей. Течет немилосердно и не управляется, по причине почти круглой формы, совсем. Но сестры не желали с ней расстаться. С нами отправилась младшая, как более легкая – троих взрослых, боюсь, это плавсредство не выдержало бы. Она и гребла тонким деревянным веслом, ловко перекидывая его с борта на борт, потому что сами мы не смогли даже отойти от берега – так и крутились на одном месте. Нам было неловко, но девочка прекрасно справлялась, демонстрируя удивительную выносливость и силу рук. Еще и болтала, не останавливаясь:
– А у вас много такой сладкий еда?
– Много, – мрачно ответила Ольга.
– Любой может есть такой еда когда хоти?
– Да.
– Вы, наверное, только такой еда и есть, да? – завистливо вздохнула девочка.
– Нет, мы разную еду едим, – разочаровал ее я.
– Зачем есть другой еда, если есть сладкий? – удивилась она.
– Если есть только сладкую еду, можно заболеть.
Она уставилась на меня так, как будто я ей в душу плюнул. Потом покачала недоверчиво головой:
– Зачем неправда говори? Это хороший еда. От нее не болей. От вонючий мясо болей, от кукуруза с жучок болей, от молоко больной коза болей. От такой еда не болей! От такой еда хорошо в живот!
Я только плечами пожал. Вряд ли у нее будет возможность проверить это на себе. Хотя, как знать – может ее еще купят за полторы козы. Впрочем, отчего-то мне кажется, что, если и купят, то не для того, чтобы шоколадом кормить.