Сбежавшая жена

— Согласно видению, я должна умереть, передав тебе всю мощь дара, отец погибнуть, защищая меня, а ты... Лоррейн, ты должна была стать женой лорда Вернера и вернуться на политическую арену, раскрыв правду о своих родственных связях с королём. Только в этом случае будущее будет восстановлено.

В комнату кто-то постучал, но я не обернулась на звук. Я замерла, пытаясь осмыслить полученную информацию. Очередное потрясение, которое я никак не ожидала получить.

Глава 11

— Доброе утро, Ваша Милость, лорд Вернер, леди Уинсленд! — послышался тонкий голосок Эдит, ия медленно обернулась в её сторону.

Девушка склонилась в поклоне. От моего взгляда не ускользнуло, как исказилось лицо Реймонда, когда горничная поприветствовала меня по фамилии родителей, тем самым указав, что знает о разрыве нашего брака. Помрачнев, лорд Вернер отвёл взгляд, будто намеревался скрыть истинные эмоции, и я осознала, что слова царапнули по его душе.

Однако сейчас не это волновало меня больше всего на свете.

Понимая, что в нынешнем положении я ничего не смогу расспросить у мамы о проклятии, потому что в присутствии Эдит они с отцом не станут говорить, мне пришлось отказаться от желания узнать как можно больше. К тому же нельзя было вмешивать горничную в проблемы нашей семьи, так как она и без того погрязла в них больше, чем следовало.

Нервно сглотнув слюну, я натянула на лицо приветственную улыбку, когда Эдит выровнялась, и наши взгляды пересеклись.

Сердце клокотало в груди так сильно, что мне приходилось дышать через раз.

Оставалось надеяться, что никто не слышит его бешеные удары, ведь прийти в себя и забыть слова матери о проклятии я всё ещё не могла. Голова разрывалась, словно что-то эхом повторяло одну и ту же фразу:

«Мы должны умереть, а ты выживешь, если выйдешь замуж за лорда Вернера».

Что бы родители не имели ввиду на самом деле, я всё приняла именно так.

Что странно — у мамы на самом деле было видение будущего? И она ни разу не упоминала об уникальности своей магии? Они с отцом знали о неминуемой смерти, но добровольно отдались нападавшему? Помолвка с Реймондом была устроена.

Только из-за этого? Они заставили меня пройти через сильную боль только из-за какого-то причудливого предсказания?

Вопросов в голове царило столь много, что я боялась сойти с ума. Я злилась, стиснув зубы и сжав руки в кулаки, но сама не знала, на что или кого сильнее. Даже Реймонд, казалось, знал куда больше, чем я, потому что принял эту новость стойко.

Я была более чем уверена в том, что это не природное равнодушие аристократа, коим наделён лорд Вернер, нет — он знал больше, чем говорил мне. Все водили меня за нос, прикрываясь своей мнимой заботой, но навредили куда сильнее. Если бы я знала о проклятии раньше, то я постаралась бы изменить то будущее, которое видела мама. Но мне не позволили вмешаться, держа в неведении, будто нерадивого ребенка спасали от ошибки.

Отец вдруг вскочил на ноги, а мама тут же приподнялась с подушек и выпрямилась в спине, словно она боялась показаться слабой.

— Порейн поведала, что ты принесешь все с собой, если она укажет... — начал отец строгим голосом, и Эдит, встрепенувшись, закивала.

— Да, сир, я все принесла с собой. И никто из слуг ничего не видел и не знает. Все выглядит так, словно это мои личные вещи из приюта.

Эдит обернулась по сторонам, словно в поисках места, где могла бы развернуть свои пожитки. Ее взгляд упал на столик с цветами, после чего, предварительно отодвинув вазу ближе к краю, девушка поместила сверток ткани на столешнице и тотчас развернула его. Похоже, это был тот самый сверток, который она прижимала к Груди, кода я открыла портал в поместье, впопыхах стараясь сбежать от гвардейцев. В тот день Эдит пребывала в растрепанных чувствах, но все равно помогала мне, угоди я в болезненную ловушку собственной магии.

Достав кинжал и непритязательную деревянную коробочку, Эдит открыла её. Она достала повязанные в свёрток документы, и я заметила, что внутри остались ещё какие-то вещицы. Кажется, любимый гребень нашей экономки и некоторые мелкие вещи слуг?

Но зачем они нужны Эдит?

Поймав на себе недоумевающие взгляды, горничная поспешила объясниться:

— Я осмелилась побывать в каждой комнате из крыла слуг чтобы позаимствовать дорогие предметы, которые могли бы сохранить последние воспоминания каждого.

Мама резко побледнела и спрятала лицо в ладони, а отец замер, словно они не знали о том, что случилось на самом деле.

— Последние воспоминания? Это значит, что?. — отец замолчал, не смея договорить фразу до конца.

Эдит тяжело сглотнула слюну, и в её глазах появилась пелена слёз. У меня в душе все тотчас похолодело.

— Да, эти вещи, скорее всего, встретили вместе с ними последние мгновения, но для гвардии Его

Величества не имели ценности, поэтому остались в доме — дрогнувшим голосом произнесла Эдит, пытаясь сохранять самообладание и не расплакаться.

Реймонд схватил меня за руку, и только в эту секунду я заметила, что сжала платье с такой силой, что моя рука превратилась в самый настоящий камень. Стоило только немного разжать пальцы, и я ощутила острую боль, перетекающую в пульсирующее нытье, но Реймонд мягко разминал мне руку, помогая избавиться от этого состояния.

— Все обязательно получат по заслугам за эти деяния! — успокаивающе произнёс мужчина.

Я подняла на него взгляд и прошептала:

— Я тоже. За всё.

Эдит, немного помявшись на месте, посмотрела на маму и тяжело вздохнула.

— Я понимаю, что ваше здоровье пока ещё не восстановилась, Ваша Милость, но я хотела бы попросить вас использовать вашу магию. Возможно, что-то из этого, —Эдит обогнула стол с вещами слуг рукой, — могло бы показать лицо преступника или навести на кого-то из них.

Эдит рухнула на колени и стала кланяться. По щекам девушки потекли слёзы.

— У меня не было семьи, но все в поместье Уинслендов стали мне родными людьми, и вот я лишена всех своих близких снова.

Сдавленный голос девушки мучил сильнее любой пытки. Я ненароком вспомнила, как видела родителей окровавленными и ослабевшими, как сходила с ума от боли, пожирающей изнутри с каждой минутой. Слёзы стали пощипывать глаза и скользнули по щекам.

Сейчас я понимала, насколько страшно и больно терять любимых.

— Милый, прошу, поднеси ко мне ткань с вещами! — попросила мама, требовательно посмотрев на отца.

— ты должна сейчас подумать о себе, а не о том, чтобы использовать магию, —проворчал отец.

— Я не настолько сильно ослабла, чтобы не суметь воспользоваться уникальностью своей магии, —

ответила мама, хмуро поглядывая на всех. Она будто пыталась уверить нас в своей правоте и злилась, потому что отец пренебрегал ее решением.

Неожиданно мне показалось, что их склоки чем-то походили на то, что происходило между мной и

Реймондом, иот этой мысли по коже побежали мурашки.

— я могла бы сделать всё сама, если мама объяснит, как это делается правильно, ведь наша магия идентична! — вмешалась я.

Мама лишь отрицательно помотала головой.

— У каждой наследницы магия уникальна, единое только ядро — запечатывание.

Мама провела ладонью над тканью с вещицами, которую перед ней положил отец.

Губы её начали дрожать, а глаза оставались открытыми, но стали какими-то неподвижными, стеклянными.

Все замерли в тишине. Продолжая стоять на коленях, Эдит вскинула голову.

Реймонд сильнее сжал мою руку и приобнял меня, но я не спешила освобождаться из объятий, в которых мне впервые было спокойно.

Через некоторое время мама шумно выдохнула и отрицательно помотала головой.

— Я услышала только голос... мужской голос, приказывающий самоуничтожиться.

Следующие две недели превратились в самую настоящую пытку для меня.

Конечно, я радовалась, что мои родители выжили, однако мама взялась за воспитание во мне истинной леди, и это периодами немного выводило из себя. В моменты неконтролируемой ярости и желании высказать протест, я вспоминала, как рыдала у ледяных глыб и тут же смягчалась. Самое главное, что родители живы.