Вспоминая голубую Землю

Они проталкивались сквозь толпу на базаре. Джитендра провел несколько минут, весело роясь в пластиковых ящиках со спасенными деталями роботов, подбирая одну деталь, затем отбрасывая ее, вытаскивая другую, поднося ее к свету фонаря прищуренными критическими глазами.

- Следи за своей сумкой, - сказала Санди, пока они ждали, когда Джитендра заключит сделку. - Воры и карманники за работой.

Джеффри развернул спортивную сумку, прижимая ее к груди, как теплое одеяло. - Правда? Я подумал бы, что большинство ваших сограждан прошли обязательный скрининг при рождении, как это сделали мы с тобой.

- Это правда, - признала Санди, в то время как Джитендра продолжал торговаться, - но не существует какой-нибудь удобный мозговой модуль с цветовой кодировкой, помеченного как "импульс к совершению преступления". И вообще, что такое преступление? Мы оба могли бы согласиться с тем, что изнасилования и убийства объективно плохие вещи, но как насчет вооруженного сопротивления деспотичному правительству или воровства у богатых, чтобы накормить бедных?

- Когда я смотрел в последний раз, там была явная нехватка как деспотических правительств, так и бедных людей.

- Преступление имеет социальный контекст. В мире, за которым ведется наблюдение, вы вытеснили преступность из общества, используя массовое наблюдение, повсеместную маркировку и целенаправленное нейронное вмешательство. Удачи вам с долгосрочными последствиями этого.

Джеффри пожал плечами. - Взломщики найдут себе другую работу.

- Я говорю о временных рамках общества. Столетия, тысячи лет. Это то, что нас здесь волнует; дело не только в том, чтобы быть криптоанархистами и устраивать дикие вечеринки.

- Ты думаешь, преступность - это хорошо?

- Кто знает? Возможно, те же самые кластеры генов, которые порождают то, что мы вольно называем "преступностью", также могут скрываться за креативностью, стремлением экспериментировать, стремлением проверять социальные границы. Мы думаем, что это вполне вероятно, даже вероятнее всего, именно поэтому мы пошли на такие меры по перестройке общественного пространства, чтобы снова сделать преступность жизнеспособной.

- Развлекайся.

Санди постучала пальцем по своей голове. - Здесь есть клиники по повторному ремонту, где они отменят, по крайней мере, часть работы, проделанной в результате обязательных улучшений. Люди, подвергшиеся повторному наказанию, не могут легко снова покинуть Зону, а если они это делают, с ними обращаются как с готовыми взорваться бомбами замедленного действия. Но для некоторых это цена, которую стоит заплатить. Я была совершенно серьезна, когда упоминала о карманниках. Здесь есть люди, которые не только вполне способны совершать преступления, но и считают это насущным моральным долгом, как, например, убирать мусор или помогать людям, когда они спотыкаются. Никто не говорит о том, чтобы выпускать нервно-паралитический газ или устраивать массовые убийства. Но постоянный низкий уровень преступности может помочь обществу стать более устойчивым.

- А я-то думал, что они до тебя еще по-настоящему не добрались.

- Это Зона, Джеффри. Если бы все было точно так же, как везде, в этом не было бы никакого смысла.

Это был все тот же старый закручивающийся спор, и снова у него не было сил отстаивать свой угол. - Когда ты так это излагаешь, я думаю, это звучит не так уж нелепо.

- Сейчас ты просто подшучиваешь надо мной.

- Как ты могла догадаться?

Помолчав, Санди сказала: - Я не хотела ставить тебя в неловкое положение там, в ресторане.

- В твоих словах был смысл. Но я здесь не с чашей для подаяния.

- Что ж, хорошо. Конечно, не то чтобы я не хотела, чтобы ты получал больше денег. И это никак не связано с Юнис?

- С чего бы это?

- Тот незначительный факт, что она только что умерла. Очень близко к Луне. И вдруг ты просто случайно заскакиваешь навестить свою сестру, когда я приглашала тебя целую вечность, а ты так и не пришел. До сих пор. Прости меня, если я не могу отделаться от мысли, что кто-то из членов семьи подбил тебя на что-то.

Джеффри прищурился, как будто она употребила какую-то устаревшую фразу. - Просвети меня...

- Просто сделай для меня одну вещь, брат. Скажи мне, что не происходит ничего такого, о чем мне нужно знать.

В этот неловкий момент Джитендра отвернулся от прилавка, размахивая с таким трудом завоеванными трофеями.

- Опять барахло, - со вздохом сказала Санди. - Потому что у нас и так не столь мало чего валяется вокруг.

Джеффри полез в карман толстовки за бейсболкой "Сессна". Его пальцы сомкнулись в воздухе. До него начало доходить, что она была украдена. Ощущение стать жертвой преступления было таким же новым и волнующим, как если бы тебя остановила на улице и поцеловала прекрасная незнакомка.

Дома таких вещей просто не случалось.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Они жили в многоквартирном доме. Изначально там жила Санди; теперь она делила площадь с Джитендрой. Квартира находилась на самом верху башни из перепрофилированных контейнерных модулей, скрепленных вместе в легкосплавном корпусе и разрезанных таким образом, чтобы в них можно было разместить окна и двери. Даже ночью Джеффри без труда различал выцветшие оттенки и логотипы бывших владельцев модулей, различных китайских и индийских транспортных и логистических фирм. Здание было утыкано кондиционерами, опутано трубопроводами, лестницами и пожарными выходами. Какой-то вид плюща пытался превратить всю стопку в оливково-зеленый монолит.

Там не было лифта, даже на десятый этаж, где жили Санди и Джитендра. Взбегая по каркасной лестнице, привинченной к стене штабеля, Джеффри быстро понял почему: достижение десятого этажа стоило ему не больше усилий, чем подъем в двухэтажном здании на Земле. Он даже не вспотел, когда они появились в кухне Санди.

- Это потрясающе, - воскликнул он, довольный тем, что почти забыл о краже бейсболки. - Это как будто мне снова пять лет!

- Через некоторое время к этому привыкаешь, - разочарованно сказала Санди. - Тогда мне снова начинает казаться, что это десятиэтажный дом. - Она открыла шкафчик и достала бутылку вина, на этот раз белого сухого монгольского. - Полагаю, никто из вас не возражает против того, чтобы еще выпить? Отведи его в гостиную, Джитендра. И постарайся не дать ему сломать шею ни об одну из твоих игрушек.

Джеффри никогда не видел эту квартиру, даже никогда не входил во все ее помещения, но ему все равно казалось, что он бывал здесь раньше. Дело было не в планировке помещений, разделенных перегородками грузового модуля, и даже не в мебели и текстиле, использованных для экранирования голых композитных стен первоначальной конструкции. Это были безделушки, маленькие украшения и тому подобное, что могло принадлежать только его сестре.

Как бы он ни был рад, что его окружают вещи, которые связывали его с прошлым, они пришли из того времени и места, куда ни один из них не мог вернуться. Теперь они оба были взрослыми, а Мемфис - старым, и дом казался слишком маленьким, чтобы вместить бесконечные комнаты и коридоры детства Джеффри.

Он заставил себя выйти из оцепенения и принял бокал от Санди.

- Прошу прощения за беспорядок, - сказала она.

Джеффри видывал и похуже. На полках, между многочисленными памятными сувенирами Санди и предметами искусства, стояло множество роботов игрушечного размера или их частей, и все они были переделаны. Джитендра разделывал и сращивал, создавая химерических чудовищ. Своим многоногим, сегментированным уродством с выпученными глазами они напомнили Джеффри ископаемых существ из берджесских сланцев.

Даже усаживаясь в мягкое кресло, он сознавал, что за ним наблюдают. Глаза - некоторые на одиночных стебельках, другие скоплениями в виде ружейных стволов - вращались и фокусировались. Конечности и сегменты тела дергались и сгибались.

- Ты используешь что-нибудь из этого в войнах роботов? - спросил Джеффри.