На стальном ветру

До этого момента посадочный модуль никогда не был по-настоящему невесомым, и предстояло провести еще несколько тестов систем - долгие минуты ожидания, в течение которых Чику ничего не могла делать, кроме как волноваться и утешать себя тем, что ни одна из этих проверок систем не была легкомысленной или несущественной. Наконец, включение обычного непрерывного привода было признано безопасным - само по себе это привело к возникновению структурных нагрузок и тепловых напряжений, которые легко вывели бы посадочный модуль из строя без должных мер предосторожности. Непрерывный двигатель разогнал тягу до одного g, намного меньше, чем он был способен, и посадочный модуль уже вырвался вперед, начиная обгонять "Занзибар". Точка зрения Чику металась между взглядами публики, чтобы не отстать, пока у нее не осталось иного выбора, кроме как наблюдать, как "Ледокол" уменьшается впереди них, оседлав яркий всплеск своего двигателя. Спускаемый аппарат не смог бы разогнаться сильнее, чтобы у них был шанс догнать его на одном из шаттлов.

- Скажи мне, - спросила она Ноя, который следил за развитием событий в местном караване. - Неужели весь ад только что вырвался на свободу?

- Пока нет - я не думаю, что кто-то из них ожидал, что ты будешь настолько готова. О, подожди - сейчас что-то появится. Приоритетная передача, максимальная срочность. - Голос Ноя стал глубже, когда он зачитывал это заявление. - По приказу Совета Миров голокораблю "Занзибар" предписано прервать запуск и немедленно отозвать неопознанный корабль. Это действие явно противоречит условиям проверки - и так далее.

- Неужели они всерьез думают, что мы теперь отзовем "Ледокол"? - спросила Чику.

- Полагаю, они должны выглядеть так, как будто все еще контролируют ситуацию.

Она почувствовала спазм в животе, как будто поезд резко затормозил и остановился в пункте назначения.

- Я не знаю, в каком порядке задавать эти вопросы, но готов ли для меня шаттл, и находятся ли Мпоси и Ндеге у воздушного шлюза?

- Да, и почти да, но мы все урежем как следует. Учитывая текущее ускорение "Ледокола", у тебя есть около десяти минут, после которых будет трудно произвести сближение, и в шаттле останется достаточно топлива, чтобы позволить ему вернуться - еще немного, и нам придется задержать "Ледокол" или считать шаттл расходным материалом.

Она переключила свое внимание на визуализацию приближающихся транспортных средств. По расчетам, через двадцать минут те должны были прибыть на "Занзибар" - исходя из предположения, что ни один из них не увеличил скорость с момента спуска "Ледокола".

Поезд доставил их близко к центральной оси "Занзибара", так что при высадке их вес был намного меньше обычного. Констебли и обслуживающий персонал были под рукой, чтобы помочь им добраться до посадочного шлюза, за которым их ждал шаттл. Остальные ее добровольцы уже были на борту, шаттл был готов к немедленному вылету, как только она присоединилась к ним.

- Не могу поверить, что прохожу через это, - сказала она Ною дрожащим голосом. - Такое чувство, что я вот-вот положу голову на гильотину или что-то в этом роде.

- Еще не поздно передумать. Мы все еще могли бы перезвонить на "Ледокол".

- На данный момент это не будет иметь никакого значения - насколько это касается Совета, преступление уже совершено простым выпуском корабля. Наказание Травертина за то, что он пошел против Соглашения "Пембы", было суровым, и он был всего лишь одним человеком, работавшим сам по себе. Ты можешь себе представить, что они сделали бы со всей нашей администрацией?

- Это было бы некрасиво.

- Показательные процессы, массовые казни - почему бы и нет? Я легко могу поверить, что они зашли бы так далеко.

- Мы этого не допустим, - сказал Ной с твердостью, которая удивила ее. - Даже если нам придется объявить о полной независимости от остального каравана. Мы бы сделали это.

- Будь осторожен, ладно?

- Я сделаю все, что в моих силах. А теперь сделай себе храброе лицо. Они приглашают Мпоси и Ндеге.

- Сколько у меня времени в запасе?

- Я скажу тебе, когда придет время.

Они вошли в сопровождении констеблей, и она почувствовала, что ее настроение упало до таких глубин, которых она никогда не испытывала. Внезапно они стали выглядеть намного моложе своих лет - Ндеге больше не была уверенной в себе девятнадцатилетней девушкой, в которую она превратилась, а двенадцатилетней девочкой, поступившей в спячку. Мпоси был похож на маленького мальчика, который пускал пузыри в их саду.

Выражения их лиц были полны страха и сомнения - неудивительно, предположила она, учитывая, что констебли оторвали их от обычной рутины, а затем доставили в эту странную и незнакомую часть голокорабля, вдали от нормальной гравитации ядра сообщества. Мпоси и Ндеге никогда не покидали "Занзибар", поэтому у них не было опыта невесомости или почти невесомого состояния.

- Спасибо вам, - сказала Чику Ною и констеблям. Они кивнули и удалились, оставив ее наедине с детьми.

- А теперь мне нужно идти, - сказала она.

По выражению их глаз было ясно, что они ничего не понимают. - На какой срок? - спросил Мпоси.

- Я не знаю.

Ндеге сказала: - Что значит "ты не знаешь"? Как ты можешь не знать?

- Все, что я знаю, - сказала Чику, - это то, что это займет по меньшей мере восемь лет, возможно, чуть больше.

Восемь лет. Ее слова подействовали на них как пощечина. Восемь лет были вечностью для восемнадцатилетнего подростка - почти половину того времени, что Мпоси жил.

- Почему? - спросила Ндеге. - Почему ты должна делать эту глупую, бессмысленную вещь?

- Есть важная работа, которую необходимо выполнить, чтобы мы все могли благополучно прибыть на Крусибл, как тебе и обещали с тех пор, как ты была маленькой. Я делаю это в первую очередь для вас, но я также делаю это для всех на борту "Занзибара", для каждого в местном караване. - Чувствуя, что этого недостаточно, она добавила: - Мне нужно убедиться, что все, что создали для нас Производители, соответствует нашим желаниям, чтобы мы могли быть счастливы, когда приедем, примерно через десять лет.

- Но зачем тебе это нужно? - спросила Ндеге.

- Потому что... потому что я должна. Потому что было бы неправильно просить кого-то другого сделать это вместо меня. Мы все должны быть смелыми в этом отношении - не только я, но и вы. Вы оба.

- Ты не можешь уйти, - сказал Мпоси, на грани слез - она могла это видеть, - но сдерживая их.

Скорее в гневе, чем огорченно, его сестра добавила: - Ты никогда не спрашивала нас, как бы мы к этому отнеслись.

- Я не могла. И у меня действительно нет выбора, если я собираюсь быть добропорядочным гражданином. Но вы не должны беспокоиться. Ной... твой отец... мы позаботимся о тебе, и, если захочешь, ты можешь провести некоторое время в спячке, как мы делали раньше.

- Так, как это делали мы, - поправил ее Мпоси. - Ты не спала, хотя и сказала, что будешь.

- Какое-то время я не спала, но всегда хотела сделать для всех нас все, что в моих силах. - Она взглянула на Ноя, уверенная, что ее время, должно быть, истекло, но он кивком велел ей продолжать. - Я знаю, тебе трудно понять мой выбор и поступки, но знай, что я всегда любила тебя. Всегда. И я не перестану любить тебя после того, как сяду на другой корабль. Я не хочу уходить, но иногда нам приходится делать то, чего мы бы предпочли не делать, и это как раз один из таких случаев.

- Мы можем пойти с тобой, - внезапно сказала Ндеге. - Я, Мпоси - отец. Вы ведь можете освободить для нас место, не так ли?

Ной подошел с того места, где он ждал, и положил руку на плечо Ндеге, одновременно встретив полный отчаяния взгляд Чику. - Пора. Мне жаль, но они почти здесь, и тебе нужно убраться с "Занзибара" до их прибытия. - Затем он притянул Мпоси и Ндеге поближе, дочь с одной стороны, сына с другой, и сказал: - Поцелуйте свою мать на прощание. Будьте храбрыми и скажите ей, что вы понимаете, что она должна уйти, что вы очень сильно ее любите и что вы не можете дождаться, когда она вернется домой.