Страница 9 из 178
Когда дверь открылась, Кану с трудом удержался, чтобы не вывалиться наружу. Он забирался наверх по пути внутрь, но теперь рискнул прыгнуть, расставив ноги, чтобы смягчить удар, и надеясь, что пониженная гравитация Марса избавит его от каких-либо травм. Он ударился о грязь и растянулся, почти уткнувшись забралом в землю. Он хмыкнул, набрал в легкие воздуха и заставил себя подняться на ноги. Он был все еще жив, а Корсаков как раз исчезал в брюхе флаера. - Все чисто! - крикнул он. - Но Свифт все еще там.
Корсаков и другие наверняка слышали что-то из разговора между Кану и роботом, даже если его смысл был неясен. - Почему вы позволили...
- Я этого не делал!
Кану направился по земле к флаеру. Это действительно было не очень далеко, но через дюжину шагов он почувствовал необходимость повернуть назад, желая увидеть, как Свифт появится в открытом шлюзе. Он хотел, чтобы Свифт был верен своему слову, был искренним и честным другом, в которого он всегда верил.
Корабль взорвался.
Это не был ядерный взрыв или переход металлического водорода в нормальную фазу; это не было вспышкой вышедшего из строя двигателя Чибеса. Это была не поглощающая белизна несвязанного пост-чибесовского процесса, не катастрофическое событие, уничтожавшее целые голокорабли.
Это все равно был взрыв.
Взрыв пробил корабль примерно на трети по открытой части корпуса. Над зоной взрыва и без того накренившийся корпус начал прогибаться. Кану и раньше думал, что он на грани разрушения; теперь он выполнял это обещание. Обломки, разлетевшиеся во все стороны от взрыва, начали дождем сыпаться вокруг Кану.
- Кану! - крикнул кто-то.
- К флаеру! - крикнул кто-то в ответ, и только когда слова были произнесены, он узнал свой собственный голос.
Кану бросился бежать, или то, что сходило за бег по мягкой, скользкой пыли у него под ногами. Вдалеке взлетал флаер. Посадочный трап все еще был опущен, волочась по земле, и аппарат поворачивался ему навстречу.
- Нет, Гаруди, - крикнул Кану. - Это слишком опасно.
Кану снова оглянулся. Теперь над ним нависла удлиняющаяся тень. Развалина опускалась, кланяясь ему навстречу. Он не видел никаких признаков Свифта и с поразительной ясностью понимал, что у него нет ни единого шанса добраться до флаера.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Море было неспокойным, взлет и падение лодки доводили хрупкое телосложение Мпоси до предела. Для Экинья он всегда был плохим путешественником. Чай, зеленый хлеб и бумажная волокита, четыре квадратные стены и неподвижный горизонт - это было все, чего он действительно хотел от жизни.
Даже без устройства слежения найти Аретузу обычно было не так уж трудно. Они знали ее прибежища, ее излюбленные широты и знакомые места. Единственное крупное живое существо в водах Крусибла, его можно было выследить, используя древние и заслуженные методы подводной войны. Она испускала массу шума и взбалтывала воду над собой, когда плыла. Ее песенные размышления, когда она разговаривала сама с собой или пересказывала китайские колыбельные, разносились акустическим сигналом на тысячи километров. Сети плавучих гидрофонов триангулировали ее местоположение с точностью до того, что обычно было небольшим объемом. Однако во времена суровой погоды или сейсмической активности на ее стороне была скрытность.
Тем не менее, морской народ определил ее местонахождение, и, выплывая из лодки на подводных крыльях, они, наконец, заметили свою добычу. Но это было все, к чему мог подобраться морской народ. Самим своим существованием они были обязаны Аретузе - она участвовала в проекте с самого начала Панспермийской инициативы. Однако в их общем прошлом крылась какая-то неясная неприязнь, и она больше не соизволяла разговаривать с ними.
Так что Мпоси пришлось плыть одному. Морской народ облачил его в силовой купальник, оснащенный системой дыхания, и запустил в темнеющую зыбь. Он бросился в погоню, и, конечно же, Аретуза предалась своим обычным играм, позволив ему подойти очень близко, прежде чем уплыть быстрее, чем он мог за ней угнаться. Она могла бы продолжать в том же духе до тех пор, пока в ячейках его костюма не закончится энергия.
Но Мпоси знал, что любопытство в конце концов заставит ее смягчиться.
- Это я, - объявил он в воду перед собой, используя громкоговоритель скафандра. - Нам нужно поговорить. Это не имеет никакого отношения к устройству слежения - я никогда больше не попрошу вас о подобном. Это нечто другое, и мне нужен ваш совет.
Но всегда было выгодно польстить Аретузе.
- Больше, чем ваш совет, - добавил Мпоси. - Ваша мудрость. Ваш взгляд на события. Ни у кого нет вашего кругозора, Аретуза, вашей широты опыта или проницательности.
Говорить было трудно. Костюм был снабжен питанием, но все равно требовалось некоторое усилие, чтобы управлять им и координировать его движения. Его легкие горели, даже когда он увеличил подачу кислорода в маске. Он был уверен, что она услышит о его слабости. Она бы услышала это и высмеяла его за это.
- Что-то случилось, - продолжил Мпоси после того, как проплыл еще дюжину гребков. - Издалека поступил сигнал. Мы не понимаем, почему это было прислано нам и что мы должны с этим делать. Есть шанс, что это как-то связано с...
- Это истерзанное дельфинами, это истерзанное гонгами море.
Она ответила в своей манере, и его костюм уловил эти эманации и преобразовал их в естественный суахили. Аретуза действительно говорила на суахили, или, по крайней мере, в прошлом умела говорить. Линь Вэй, девочка, которой она когда-то была, училась в школе в Восточной Экваториальной Африке.
Растерзанный дельфинами, измученный гонгом.
Он делал то единственное, чего не собирался делать, - действовал ей на нервы.
Но она замедлилась, позволяя ему сократить расстояние между ними, и вскоре он уже приближался к ее огромному двухлопастному хвосту. Его маска показывала ее тело на расстоянии двухсот метров в виде усатого овала. Она была двухсотметровой длины, когда ранила его; теперь она еще выросла на треть. Насколько знал Мпоси, Аретуза была древнейшим разумным организмом. Но ценой этого была бесконечная потребность расти. Расти и удаляться все дальше и дальше от эпицентра человеческих дел. Бормотание, улавливаемое гидрофонной сетью, становилось все более странным, все больше наводя на мысль о разуме, который соскользнул со своих причалов.
И все же он все равно рискнул бы всем ради аудиенции.
- Сигнал, - настаивал Мпоси, - был направлен на нас, однонаправленный. Низкое энергопотребление, даже с учетом расстояния передачи - и хотя он повторялся достаточно долго, чтобы мы могли восстановить содержимое, он был активен лишь короткое время. Разве это вас не интересует, Аретуза? Я скажу вам кое-что еще. В сообщении упоминалась Ндеге. Это имя вам знакомо. Моя сестра, конечно. Еще одна Экинья. И хотя вы, возможно, и не кровные родственники, наш бизнес - это всегда ваш бизнес.
Аретуза остановилась в воде, поэтому Мпоси замедлил скорость приближения, болезненно осознавая, что эти ласты могут с ним сделать. Подобно огромному космическому кораблю, корректирующему курс, кит постепенно поворачивался, пока Мпоси не завис прямо перед ее левым глазом. Теперь до них почти не доходил свет, так что Мпоси полагался на гидролокатор в своих очках. Он задрожал, как дрожал и раньше, от ее величия - и очень человеческого пристального взгляда ее глаз, смотревших на него с утеса из покрытой бороздками плоти.
- Я думала, что однажды убила тебя, Мпоси.
- Вы хорошо постарались. Впрочем, это была моя вина. Я понимаю, что в этом не было ничего личного.
- А ты понимаешь?
Для столь крупной, какой она была, она могла двигаться с удивительной скоростью. Он позволил себе вторгнуться в сферу ее риска.
- Глизе 163, - сказал он. - Это название звезды в другой солнечной системе. Мы знаем об этом немного: данные с Окулара, несколько более поздних наблюдений.
- Уже очень давно никто не упоминал об Окуларе.