После

Через некоторое время Стратоник решил для себя, что достаточно окреп, чтобы сбежать в ближайшее время. Он тщательно запоминал изменившиеся очертания западного района, расположение лагерей, патрулей и дозоров.

_____

Тянулись дни отдыха в покоях, сотканных из лоскутков света и тьмы.

Генерал и его приспешники были заняты завязавшейся на южном фланге ожесточенной схваткой за окрестности очередной башни, в которой жил когда-то уважаемый жрец, ныне уже погибший.

Из подслушанных разговоров Элоя с прочими демонами, удалось узнать, что там, на южном фланге, силы людей неожиданно разгромили крупную колонну серокожих, пройдя по ранее не раскрытым тоннелям, не соединявшимся с общей системой городских катакомб.

"Теперь я должен уйти отсюда… Я прочел все их карты, их разум действительно в упадке, судя по тому, что они позволили мне сделать все это, и до сих пор держат за почетного пленника несмотря на то, что я всего лишь передавал поручения и собирал обоз для войска. Или настолько уверенны в своих силах, что им уже настолько на все плевать?"

Вскочив с постели, Стратоник быстро надел на себя несколько туник, ноги обернул тканью, одел поверх тёплый плащ с капюшоном, и прихватил с собой краденный меч и мешок, содержащий немногие запасы сушенного мяса и вина.

Коридоры сменялись другими коридорами, изученные переходы сменялись крутыми лестницами, залами, полными скульптур, и далее колоссальными колоннадами, прячущими беглеца в тени от проходящих мимо слуг, пусть и не вооруженных, но могущих своими глазами нарушить тайну бегства.

Наконец он нашел ту самую узкую винтовую лестницу, по которой спустился, попадая в заветный коридор.

Здесь он зажег факел.

Глазам открылся путь к спасению.

Шириной в телегу проход, которому конца нет, и потолок его уходил ввысь. Под ногами плескалась от шагов тухлая вода среди камней и кирпичных обломков, покрытых мхом.

Вскоре показалось серое пятно, медленно превращавшееся в свет от щели в стене.

Но в этот момент нечто зашевелилось под ногами; Стратоник увидел закованное в потускневшие латы тело, заваленное камнями, в спешке он стал раскидывать камни, освобождая страдальца, пока тот не смог поднять головы, закрытой шлемом с прорезью, в которой были видны белки без зрачков.

Вонь вдарила.

Кислотный аромат трупа обдавал своим омерзением.

Поморщившись, Стратоник в страхе отпрянул, испытывая одновременно жалость и гнев.

— Что ты!? — зашипел префект.

— Я один из рыцарей… — прозвучал удивительно мягкий и спокойный голос из-под шлема.

— Неужели жизнь ещё есть в тебе? — негодовал Стратоник.

— Демоны… — голос временами ослабевал и был неровным, — они умерщвляют тела, а затем запирают душу внутри. Я не хозяину этому трупу, но я навечно здесь.

"Не связан ли ты с демонами, и вытащив тебя отсюда, не попаду ли я в беду?"

— Ты пытался сбежать отсюда?

— Да… но демоны настигли меня…

— Жестоко.

— Не печалься обо мне… больше я не чувствую ничего. Мне только бывает грустно иногда...

— Но для чего демоны запирают души в телах?

— Мы понадобимся им позже. Я не успел узнать… как именно… но они намерены использовать нас для усиления своей власти.

— Я остановлю их! Скажи, можешь ли ты идти?

— Беги, не трогай меня, выбирайся отсюда.

"Да, думаю, что не смогу утащить на себе живой труп."

— Жди дня нашей победы, эти твари не получат твоей души!

Произнеся твердо последние слова, человек встал и побежал на свет.

Вблизи наконец щель испускала яркий свет свободы, и Стратоник вошел в него, выйдя на узкую тропу, идущую вдоль склона на запад.

Небо, затянутое пасмурными тучами, испускало успокаивающий снег.

Перед глазами был мир, он распростерся далеко, были видны леса, русла высохших рек, поля, холмы и овраги, все эти мелочи наполняли колоссальное блёклое пространство.

"Пора действовать!"

_____

Мысль.

Образы.

Стройные белые ряды.

Грозовое небо.

Нечеловеческие крики.

Копья вверху.

Копья опускаются.

Строй.

Шаги, топот тысяч…

Шум сражения перетекает в рёв бойни, а затем гремит резня.

Затмение.

Фигура человека в черной броне.

"Что я теперь?"

Он силился вспомнить времена до затмения, но ничего не получалось, кроме как вырвать клочки, связанные с тем роковым сражением, в котором при неудачной попытке отбить град Стремительный погибли лучшие войска человечества.

Спустя какое-то время он понял, что был человеком.

Существование было жёстким.

Тварей нещадно гнали многотысячными колоннами по извилистым горным дорогам и суровым перевалам. Одна за другой мощнейшие крепости людей сметали, как огненной волной, валом снарядов от сотен осадных машин, после чего уже по грудам кирпичей шагали кованные сапоги, раздавливая черепа, а драконы слетались, чтобы доедать то, что оставалось после боя, и только после этого слетались вороны. И эти вороны летали тысячами над колоннами на марше, пожирая тех, кто падал, не выдерживая темпов.

На подходе к Башне они вошли в несколько менее крупных городов, раскинутых на перевалах, и обнаруживали там лишь запустение, как и на всех последующих территориях, пока наконец не подошли к столице всех северных земель.

Демоны с наскока взяли цитадель, драконы поливали её огнем, плавя стены верхних уровней, пока отборный отряд демонов не проник внутрь, а оттуда не пробился к воротам, чтобы открыть их и впустить бронированную колонну.

В это время завязались тяжелые бои на улицах, где в каждом переулке возводилась баррикада, ощетинившаяся копьями и выплёвывающая множество стрел по всему, что движется.

Но не он должен был стать одним из тех, кто будет перемолот в этих первых днях сражения за город.

Он сохранил осколок человеческой души, в которой таились остатки аккуратности и самообладания. Искра разума в глазах и грустная задумчивость не остались без внимания. Демоны заметили его и взяли в цитадель, прислуживать. Черные силы уродовали его плоть, выращивая в ней крылья, пока однажды он не проснулся в темноте, расправив новые конечности, которые были столь огромны. И вспорхнув он увидел своими новыми глазами пространство в его беспросветных очертаниях.

Демоны сделали его своим прислужником.

В ночи он летал, выполняя самые разные их поручения.

Тяжкие бесконечные дни войны, полные беспрестанной тяжелой работы, сменились приятной службой, в которой он наслаждался наградой за свою ловкость, в виде теплого ночлега и отборной пищи.

Мало что было ясно об этой войне.

Твари не общались между собой, они только жрали и выполняли команды, их держали в тупом неведении и гнали на убой, в бессмысленных атаках, не считаясь с их численностью.

И над этим хаосом хозяева возвысили его, вытащили из той грязи.

Но все это время он помнил, что был когда-то человеком.

И вот однажды, когда он летел с донесением, пролетая тенью меж башен, его настигла чужая мысль и чувство тоски.

Он сел, сложив крылья среди пустынной площади, где были только камни и трупы.

Кто-то звал его.

И тогда он полетел на этот зов.

На северной стороне, на краю района его встретил человек в плаще.

Владея речью тварей, этот человек мог спокойно изъясняться с ним, и он поведал ему, что тот, блуждая среди духов и сущностей увидел осколок его души, лежащий в пустыне отчаяния и боли, и решил поднять его, чтобы вернуть к жизни.

Незнакомец оказался разведчиком города.

Разведчик обещал, что жрецы вернут ему человеческий облик и утраченную часть разума, сделав жизнь вновь полной света и достоинства.

Так он стал предателем.

_____

Вниз по склону горы на запад вела единственная узкая тропа.