Страница 23 из 63
Я схватила воду и выпила ее, надеясь, что она смоет вкус моих неудавшихся отношений. Этого не произошло.
— Ты в порядке? — мягко спросил Эйден. Наш официант ушел, и он наблюдал за мной с таким настороженным выражением лица, что мне снова захотелось расплакаться. — Мы можем перенести встречу в другой раз, если ты плохо себя чувствуешь.
Он был достаточно тактичен, чтобы дать мне выход, который не включал упоминание о моем нервном срыве. Я — худшая в мире спутница.
— Нет. Я в порядке, — я прочистила горло. — Мне просто что-то попало в глаз, — я могла выдержать один ужин. Это была еда и разговор, а не пытка. — Ты недавно вернулся из северной части штата, верно? Как тебе там?
Будь то вино, безупречная паста или моя полная решимость спасти вечер, мы с Эйденом наконец-то добились успеха во время основного блюда.
— Честно говоря, я мечтаю уйти на пенсию в северной части штата, — сказал он. — Я не житель большого города. Если бы не дела, я бы сидел где-нибудь в хижине, пил пиво и нежился на свежем воздухе. Рыбалка, походы по выходным. Хорошая жизнь.
— Это звучит чудесно, — давненько я не ходила в походы, но мы с братом постоянно ходили туда летом в Бразилии. Я пропустила это. — Надеюсь, ты не поймешь это неправильно, но когда я впервые увидела тебя, я подумала, что ты выглядишь как… ну… — я кашлянула, сомневаясь, что наступил момент истины, — …как лесоруб.
Громкий смех Эйдена вскружил головы всем в крошечной траттории (прим. Тип итальянского ресторана (харчевня), с соответствующей кухней) и охладил румянец, разгорающийся на моих щеках.
— Неа. Это комплимент. А если мы говорим о честном первом впечатлении… — он наклонился вперед, его лицо смягчилось. — Когда я встретил тебя, то подумал, что ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.
По идее, его признание должно было вызвать у меня восторг. На практике это заставило меня почувствовать… ничего. С таким же успехом он мог бы быть роботом, читающим мне состав банки супа.
Я сделала глоток вина, пытаясь придумать подходящий ответ, который бы не расстроил его.
— Эйден, я…
— Алессандра, — от глубокого, холодного голоса у меня по рукам побежали мурашки.
Мой стакан замер на полпути к столу. Нет. После шести недель молчания это не могло быть той ночью, когда я снова столкнусь с ним. У Вселенной не было бы такого болезненного чувства юмора.
Но когда я взглянула вверх, он был там. Мой бывший муж во всей своей раздражающей белокурой точеной красе. На нем была строгая рубашка на пуговицах, дорогие часы, и с каменным выражением лица он положил руку на спинку моего стула с интимностью, на которую у него больше не было права.
— Доминик, — я не стала скрывать своего недовольства.
Через стол Эйден перевел взгляд между нами с зарождающимся пониманием. Я мимоходом упомянула ему о разводе и практически видела, как он складывает два и два.
— Какое совпадение, что я встретила тебя здесь, — сухо сказала я. — Мы сейчас в середине ужина, так что, если ты хочешь что-то обсудить, мы можем сделать это позже.
— Я вижу это, — на челюсти Доминика дернулся мускул. — Камила на днях нашла несколько твоих книг в библиотеке. Тебе следует их забрать.
— Я пришлю кого-нибудь на следующей неделе, — ни за что на свете я бы снова не переступила порог пентхауса. В последний раз, когда я ходила с ним домой, мы…
Румянец пробежал по моей коже. Для храбрости мне захотелось выпить еще глотка вина, но я не позволила ему увидеть, какой эффект он на меня произвел, поэтому я держала руки на столе, где мой безымянный палец выглядел особенно обнаженным на фоне белой скатерти.
— Есть еще вопрос с твоими произведениями искусства и кухонными принадлежностями, — сказал Доминик. — Тебе нужно выбрать, какие из них тебе нужны.
— Я не хочу ничего из них.
— Это не то, что сказал твой адвокат.
— Мой адвокат переусердствовал, — я изобразила улыбку. Он явно тянул время; если бы предметы для дома были так важны, он бы сообщил о них еще раньше. — Ты можешь оставить себе все. Я куплю новые вещи. Начать все сначала и все такое.
Его челюсть снова задергалась.
— Себастьян ждет, — я кивнула туда, где его друг сидел через несколько столиков и с любопытством наблюдал за нами. Обычно учтивый французский миллиардер выглядел немного потрепанным. Бренд Laurent потерпел поражение после смерти Мартина Вэллгрю в Le Boudoir. У него была аллергия на арахис, и судмедэксперт официально констатировал смерть от анафилаксии из-за следов арахиса в ужине Вэллгрю, который предположительно должен был быть без орехов, что было не очень хорошо для ресторана, в котором это произошло. — Как я уже сказала, мы можем поговорить позже.
Я заставила себя встретиться взглядом с Домиником, когда он смотрел на меня сверху вниз, его глаза были непроницаемыми. Затем, когда я подумала, что он откажется уходить, он отпустил мой стул и ушел, не сказав больше ни слова.
У меня перехватило дыхание.
— Я сожалею о этом, — я снова посмотрела на Эйдена и попыталась улыбнуться. — Он может быть немного… напряженным.
— Все в порядке, — в его глазах мелькнуло беспокойство и намек на веселье. — Я предполагаю, что это был печально известный бывший муж.
— Что выдало это? Грубое вмешательство или странная зацикленность на кухонных вещах?
— Не думаю, что он зациклился на предметах.
Я ненавидела крошечный толчок, последовавший за его словами. Я умоляла Доминика отпустить меня, и он это сделал. В долгосрочной перспективе это было хорошо, но в краткосрочной перспективе часть меня неловко содрогнулась от перспективы его ухода. Это было лицемерно, учитывая, что это я была на квази-свидании (прим. quasi — «типа»), но эмоции не были рациональными.
Эйден провел рукой по губам.
— Я надеюсь, что не поставил тебя в неловкое положение тем, что сказал ранее. Я имел это в виду, но я также не ожидаю от этого ужина ничего, кроме приятного вечера с кем-то, чье общество мне нравится. Ты только что пережила развод, и я, ну, я тоже не в том положении, чтобы начинать отношения. Возможно, со временем все изменится, но а пока давай принимать вещи за чистую монету. Как думаешь?
У него была невероятная способность говорить именно то, что мне нужно было услышать.
— Это звучит идеально.
Избавившись от ожиданий, которые омрачили первую половину ужина, я наконец расслабилась. Разговор протекал легко, и к тому времени, когда принесли десерт, я почти могла игнорировать темно-синий взгляд, прожигающий дыру в моем боку.
Эйден извинился и пошел в туалет, пока я доедала тирамису. Не прошло и тридцати секунд, как он ушел, как знакомый чистый, древесный запах наполнил мои чувства.
Я снова напряглась, мои глаза встретились с Домиником, когда он занял освободившееся место другого мужчины. Эйден естественным образом заполнил его, но Доминик превзошел. Широкие плечи, холодные глаза, точечная челюсть. Каждый дюйм его тела излучал высокомерие и напористость.
— Это место занято.
— Это был твой новый арендодатель? — Доминик проигнорировал мое резкое замечание.
— Как… неважно. — Конечно, он знал, что Эйден был моим домовладельцем. Вероятно, он знал номер социального страхования, домашний адрес этого человека, а также предпочитаемые продукты для завтрака. Доминик тщательно изучал людей в своей жизни, какими бы второстепенными они ни были. — Есть ли он или нет, это не твое дело. Мы больше не женаты. Я могу пойти на свидание с кем захочу.
— Так вот что это такое? — В его глазах промелькнула едва заметная вспышка. — Свидание?
— Да.
Платоническое, но ему не обязательно было это знать. Я вздернула подбородок, призывая его оттолкнуть меня.
— Он не в твоем вкусе.
— Я присматриваю к новым. Старый мне не очень подошел.
Он пытался это скрыть, но я не упустивл ни трещины в его холодном выражении лица, ни струйки боли, просачивающейся сквозь него.
Не жалей его. Он это заслужил.