Бубутоза из Свихляндии

В принципе, Мишка мог бы отнести себя к приличным людям, но своей язвительностью дама начисто отбила у него желание произносить что-то покаянно-вежливое.

– Это пусть шофёр извиняется, – сердито отреагировал он. – Мне откуда знать, что он раньше дрова возил?

– А что шофёр? – откуда-то спереди из-за перегородки рявкнул мощный бас. – Я что, виноват, что этот козел на своей «Вольве» выскочил у меня перед самым носом?

Дама, пострадавшая от Мишкиного локтя, не теряя надежды добиться извинений, гневно апеллировала к общественному мнению:

– …Ни малейшего уважения к старшим! Полная развязность, беспардонность и нигилизм! Будь у меня такой сын, я бы ему уши оборвала и секла каждый день, как сидорову козу! – потрясала она крепко сжатым кулаком.

– Будь у меня такая мать, я бы сбежал из дому на следующий же день, как только на свет появился! – запальчиво провозгласил Мишка.

У дамы от возмущения глаза стали большими и круглыми, как юбилейные рубли старой чеканки. Она, казалось, не находила слов, потрясённая подобной дерзостью. Но её тут же подстраховала интеллигентная особа в норковой шапке и изящных импортных очках:

– У моей соседки по дому некие невоспитанные молодые люди вчера украли вывешенное для просушки белье. Всё сняли, бессовестные, вплоть до последнего бюстгальтера! – неизвестно с какой стати заговорила она о краже, шерлокхолмсовским взором пронизывая Мишку. – Между прочим, всего лишь через час их поймала милиция… – многозначительно добавила она.

Мишка тут же почувствовал себя очень неуютно, словно это именно он не только украл, но и надел на себя названную ею интимную деталь женского гардероба. Настроение резко пошло вниз. Однако на выручку Мишке пришёл пьяненький мужичок, который дремал у окна:

– Ну, ч-чё пр-ристали к пар-рню? – с трудом выговорил он. – Может у него пр-раздник? – и неожиданно запел. – Видно не судьба, видно не судьба, видно нет любви, видно нет любви!..

– Замолчите немедленно! – оборвала его травмированная дама, успев убавить размер глаз. – За собутыльника решил заступиться? Вот и ты, – взглянув на Мишку, она многозначительно покачала головой, – будешь точно таким же. Копия! Не дай бог, кто за тебя замуж пойдёт…

– Да я вот теперь и думаю: стоит ли жениться вообще? А то нарвёшься на такую домомучительницу! – с сарказмом огрызнулся Мишка, выходя из автобуса на три остановки раньше.

– Нахал! – крикнула ему вслед морально травмированная дама.

– Базарная торговка! – не остался в долгу и Мишка.

Двери захлопнулись. Автобус пошёл дальше, а до него все ещё доносились гневные филиппики рассерженных дам.

– Таких толстокожих ничем не прошибёшь!

– Ни стыда, ни совести! Вот в наше время…

Приминая ботинками талый снег, Мишка размышлял: а стоит ли ему идти туда, куда он ещё совсем недавно направлялся в самом радужном настроении? Его мысли перебила сердитая воркотня, доносящаяся из-под капота синей «Нивы», стоящей неподалёку.

– Вот, блин, зараза! – сокрушался небольшого роста, крепкий, жилистый мужчина на шестом десятке. – Куда ж она подевалась-то?!

Мишка немного поколебался и, испытав внутреннее сочувствие к мученику отечественного автопрома, предложил свою помощь. «Заразой», которая невесть куда пропала, оказалась искра на свечах зажигания. Уже достаточно опытному автомеханику, каковым был Мишка, найти её никакого труда не составило. Хозяин «Нивы», запустив двигатель, с восхищением пожал ему руку.

– Ну, ты молодец! Я столько лет за рулём, и то, без разумения. Может, подбросить?

Но Мишка, уже остывший после недавней дискуссии в автобусе, решил идти пешком. Он неспешно шагал, небрежно, как веник, держа букет. Сегодня ему предстояло познакомиться с родителями будущей невесты.

…Впервые Ирину он увидел ещё в начале зимы, когда лежал в больнице. «Залетел» он в хирургию из-за аппендицита. Прооперировали его удачно, и уже на третий день он вовсю бродяжничал по больничным коридорам, изнывая от безделья и скуки. Бесцельно болтаясь по вестибюлю, он случайно заметил девушку приятной наружности, которая уговаривала дежурную медсестру пропустить её к бабушке. Время было не приёмное, и медсестра с большой неохотой предложила пригласить старушку в вестибюль. Но нужно было минут десять подождать. И тогда роль больничного Гермеса взял на себя Мишка, за что удостоился признательной улыбки незнакомки. Весь вечер он вспоминал её и вдруг поймал себя на том, что очень надеется увидеть эту девушку и завтра. Однако её бабушку наутро выписали. А через какое-то время из больницы вышел и Мишка.

Весь декабрь он прожил в какой-то странной душевной летаргии. Иногда встречался с друзьями, иногда захаживал на какие-то культмеропроятия в ДК. Всё это быстро приедалось и вызывало острую тоску. Раздражали и вульгарные особы, с которыми, видя его состояние, усиленно пытались познакомить приятели. Даже любимый, им Новый год прошёл тускло и незаметно.

В один из оттепельных февральских дней Мишка шёл по улице и вдруг (снова это «вдруг»!) увидел что-то знакомое в девичьей фигурке, движущейся ему навстречу. С непонятным волнением всматриваясь в неё, он почувствовал что-то наподобие удара высоковольтным разрядом из центрального провода катушки зажигания… Сомнений быть не могло: шла она! Та самая… Когда они поравнялись, Мишка выпалил, ощущая, как внутри у него что-то гулко забилось:

– Здравствуйте! Вы меня не узнаете?

– Нет… – девушка настороженно посмотрела в его сторону, очевидно, не желая задерживаться.

– Вы навещали в больнице бабушку. Кстати, как она?

– А-а!.. Припоминаю вас… – взгляд девушки смягчился. – А вас что, очень волнует её здоровье?

– Места себе не нахожу! – Мишка прижал руку к груди. – А давайте её навестим?

– В следующий раз – обязательно, – снова одарив его улыбкой, девушка зашагала дальше.

Мишка стоял растерянный, не зная, как быть. Это абсолютно не походило на прежние сценарии знакомства. Особенно, на «дискачах». Там лишь намекнёшь – и виснут, и липнут, и предлагают… Боясь, что она снова исчезнет, и теперь уже безвозвратно, он развернулся, и пошёл вслед за незнакомкой. Конечным пунктом, куда направлялась девушка, был детский сад. «У неё что, ребёнок?» – насторожился Мишка. Где-то там, в глубине души, это его почему-то укололо, и он медленно побрёл домой.

Прошла неделя. Незнакомка не забывалась. Сам не понимая почему, в один из ранних зимних вечеров Мишка направился к тому детсаду. Из его дверей выходили мамы и папы и вели по домам своих чад. Вдруг, вместе со всеми вышла и та девушка. Почему-то она была одна.

– О-о, здравствуйте! – изобразив удивление, воскликнул Мишка. – А у вас кто тут?

– У нас тут – я, – незнакомка смотрела на него с нескрываемой иронией. – Я здесь работаю. А вы, я так понимаю, здесь «чисто случайно».

– Ну, конечно! На добровольных, общественных началах, слежу за общественным порядком. Вас, например, могу проводить до дому – вечер уже, темно…

К его радости, чуть заметным кивком она выразила своё согласие. Но проводить её удалось только до угла пятиэтажки, в которой она жила. Его намерение дойти до подъезда, она пресекла лаконичной сентенцией:

– Ямщик, не гони лошадей!..

Так продолжалось неделю. Потом другую… За всё время их знакомства, он только и смог узнать, что она в прошлом году закончила педучилище, что её папа – отставной моряк, они с мамой работают на заводе. Младший брат служит на флоте. И все. Сплошная «терра инкогнита». Мишка попытался пригласить её на танцы, но она отказалась.

– Двадцатилетним «старухам» там делать нечего, – категорично отрезала Ирина.

Лишь пару раз они сходили на выступления местных дарований. Впервые проводив Ирину до подъезда, Мишка наконец-то рискнул её поцеловать.

– Вы… выходи за меня замуж? – решился предложить он.

Мишка никогда бы даже не подумал, что это так трудно будет произнести.

– Так скоро? А ты подумал, как следует? – усмехнулась Ирина. – Хорошо. Послезавтра день рождения мой и бабушкин. Мы с ней родились в один день. Если хочешь – приходи, познакомишься с родителями. Как раз выходной, они будут дома. Но только договоримся: для них ты – всего лишь мой знакомый. Я пока ещё ничего не решила. Да и ты – вдруг, передумаешь?