Страница 4 из 12
– Прибабахин, не смеши народ! Какой из тебя музыкант? Тебе не то, что медведь – слон на ухо наступил.
А я в ответ аккорд на скрипке – как рвану! Ой, что было! Два грузчика в обморок упали, а из соседнего строгального станка даже дым пошёл. Ну, и я пошёл. С фабрики, по собственному желанию нашего директора…
Плевать! Дома с ходу начал сочинять симфонию «Гуд бай, рубанок, гуд бай, долото!». Не знаю почему, но сын с дочкой сразу же куда-то смылись. Жена, тоже, так разволновалась, что с пустым кошельком побежала по магазинам. Тёща ушла последней. Правда, она до этого уже лет десять не вставала с инвалидной коляски. Да после инсульта и говорить вообще не могла. А тут… Так загнула, что даже бурлаки на картине Репина покраснели до ушей. А ещё после пары моих аккордов вскочила с коляски, пнула её ногой, и – бегом, куда глаза глядят.
Закончил я симфонию, начал сочинять оперетту. Слышу – звонят в дверь. Открыл, а это наряд милиции с обществом защиты животных. Интересуются:
– Гражданин Прибабахин! Мы хотим увидеть кошку, которую вы только что мучили.
Объясняю им, что услышанное ими «Мя-я-я-я-у-у-у-у!!!» – это ажиотажио… Пардон, адажио моей поп-оперетты «Кошачья свадьба». Предложил им послушать арию кота Базилио, но они из прихожей почему-то сразу же вымелись, и что-то такое начали говорить про женевскую конвенцию, запрещающую пытки. Напоследок уведомили, что если будет ещё хоть одна жалоба от жильцов дома, полицейские приедут снова, но уже с обществом защиты соседей и специалистами из психиатрической клиники.
Начхать! Перебазировался я к себе на дачу. Стал музицировать на лоне природы. Через час заметил, что соседние дачи постепенно обезлюдели. Ещё через час куда-то попрятались даже вороны. Ну а ещё через час пришла делегация огородников под белым флагом. Говорят:
– Товарищ Прибабахин! Сердечное спасибо вам за то, что, благодаря вашей музыке, в радиусе десяти вёрст теперь не осталось ни одного дачного вора. Заодно, куда-то улетел весь колорадский жук, осыпалась тля, а плодожорка перешла на лебеду. Но, понимаете, товарищ Прибабахин, из-за вашей же музыки облетела вся помидорная и огуречная завязь, начали мутировать морковь и баклажаны, а картошка с перепугу вообще начала расти в обратную сторону… Очень вас просим: не оставьте нас без урожая!
Вижу – не дорос наш народ до новаторской музыки. Вернулся домой. А там – жена со скалкой, тёща со сковородкой… Даже дети смотрят как-то подозрительно. Не развернёшься! И вдруг, откуда ни возьмись, в мою квартиру врываются четверо громил. Орут:
– Это ограбление! Деньги на бочку!
Видимо прослышали, что стал я композитором, и денег у меня – как нот в симфонии Чайковского. Говорю им:
– Денег нет. Может, возьмёте культурными ценностями?
Они обрадовались, мешки приготовили… Небось, думали антиквариатом затариться. Ну а я взял скрипку, да как рвану свой любимый «Полёт шершня»! Главарь с его заместителем почти сразу же в окно выбросились. А живём-то мы на седьмом этаже… Потом рассказывали, что на них в реанимации ушёл месячный запас гипса. Ещё одного разбил паралич – отнялись ноги и язык. Мы ему, как только он немного пришёл в себя, отдали тёщину коляску. Так он после этого – вот, зараза! – ежедневно начал разъезжать на ней под нашими окнами. Едет, паразит, а сам на меня таращится с немым укором, как будто хочет сказать: «За что ж ты меня так жестоко-то?! Уж лучше бы из дробовика шмальнул дуплетом!»
А вот четвёртому – представляете! – моя увертюра очень даже понравилась. Он под неё даже в пляс пустился. Вижу – наш человек, тоже музыкант-новатор. Это меня так тронуло, что я ему тут же подарил свою скрипку. Говорят, теперь он на ней играет на выставках современного искусства. Кто-то из знатоков признал, что такая музыка как нельзя лучше подходит к тамошним экспонатам.
Ну, а я, знаете ли, снова ударился в творческий поиск. Новатор – он всегда и во всём новатор. Главное – искать! Вот, вчера ко мне подошла дочка и пожаловалась, что её плюшевый китайский медведь сделал себе японское харакири. Ну, зашил я медведю брюхо, и тут меня осенило: да, вот же оно, моё настоящее призвание – хирургия! Конечно, найдутся злопыхатели и завистники, которые начнут голосить, дескать, ты и анатомии-то не знаешь… Чепуха! В любом деле главное – творческий порыв, инициатива, новаторство. А анатомия? Да, ничего страшного: пару операций сделаю, а к третьей-четвёртой уже буду точно знать, где и чего там в пузе и голове находится. Так что, не стесняйтесь, записывайтесь и – ко мне на стол! Кстати, первым четверым дозвонившимся – операция будет выполнена бесплатно. Жду! 1998 г.
* * *
«БУБУТОЗА»
(исповедь любителя лечиться – когда придётся, где и чем попало)
На днях выкроил часок, чтобы подремать перед телевизором, посмотреть какую-нибудь телепередачку поинтереснее. Включил, а там – программа про живую природу. Ну, это по мне. Скажу откровенно, ни сериалы, ни всякие там шоу не жалую. А вот про природу могу глядеть часами. Но тут такая неприятная закавыка: каждые пять минут природа с экрана исчезает, а вместо неё появляется реклама. И постоянно мельтешит упаковка импортных таблеток с заумным названием «Тринитрофенгексаоксициклопентабубутоза». Я из всего этого названия только и запомнил последнее – «бубутоза».
И уж так её там хвалили, так превозносили, что меня даже любопытство разобрало: что же это за хреновина такая? В самом деле, «бубутоза» (если верить телевизионному доктору Забрехаеву) и от ног, и от головы, и от сердца, и от икоты… Про её достоинства этот доктор, прямо, соловьём заливался. Он, наверное, так бы и тараторил без передышки, да опять пошла передача. Показали жирафу. Только не всю. Успели показать её ноги, брюхо и шею до половины. Дальше не успели, потому что опять появился доктор Забрехаев со своей «бубутозой».
Вытаращил на меня свои буркала с телеэкрана, и давай речь толкать: «Вы, – говорит, – сейчас валяетесь на диване, а зарядку по утрам не делаете? Значит, у вас – гиподинамия. А ведь это – прямой путь к всевозможным болезням. Но, стоит выпить всего одну таблетку нашего лекарства, и вы совершенно здоровы. Принимая его ежедневно, можете сколько угодно лежать на диване и не думать о болезнях!» Услышал я это, и даже пятки засвербели от зависти – надо же! Ведь какой-то счастливчик сейчас, небось, эту самую «бубутозу» уже принял, и оптом от всех болезней излечился. Эх, и мне бы так же!
Опять пошла передача, но я на неё уже – ноль внимания. На кой мне все эти львы и антилопы, если они в «бубутозе» ни уха, ни рыла не соображают? Гляжу – снова на экране доктор Забрехаев. «Вы никак не можете бросить курить? Вы, случается, и сорокаградусной «греетесь»? Это путь к болезням сердца и почек. Не сегодня-завтра вас может разбить паралич с синдромом коклюша и геморроя. Выпейте всего одну таблетку нашего препарата, после чего можете сколько угодно пить и курить – к вам ни одна болезнь не приблизится и на пушечный выстрел!»
Услышал я это, и похолодел: пока смотрел передачу, наполовину опорожнил пачку сигарет, не приняв ни одной таблетки «бубутозы»! А ещё, до того, прямо с утра, опрокинул рюмашку перцовой настоечки… Матерь божья! Что же теперь со мной будет?! Лежу и чувствую, что в висках у меня стучит, в глазах темнеет, сердце – съёжилось, почки – скукожились… Того гляди, помру. И решил я, пока ещё жив, срочно бежать в аптеку. Вдруг, посчастливится купить спасительную «бубутозу»?
Забегаю и ору:
– Дайте мне «бубутозу», а не то сейчас же окочурюсь!
– С вас двести пятьдесят рублей, – говорит аптекарша.
Да что мне – двести пятьдесят? Тут – тыщу отдашь, глазом не моргнёшь. Жить-то, вон как хочется! Дали мне картонную коробочку, достал я из неё таблетку и бегом проглотил. Чувствую – не берет. Глотаю вторую – ни гу-гу… Тогда я принял сразу штук пять или шесть. Эти подействовали – отпустило малость. Правда, аптекарша, глядя, как я таблетки наворачиваю, почему-то схватилась за голову и потеряла дар речи. Хотел я ей сказать, что у меня всё хорошо, но не получилось – у самого язык как будто отнялся. Да это ли главное? Жив остался – и то замечательно.