Тропа Крысиного короля

Но Клод со вздохом махнул рукой и из густой тьмы справа от двери выступил Эжен Подсвинок, здоровенный, лохматый охранник – не тратя времени на разговоры, он пару раз сунул грязным кулаком парняге под ребра, и любитель бесплатной еды ссыпался по лестнице, прижимая руку к животу и беззвучно хватая воздух разинутым ртом. Подсвинок пошарил у него по карманам, выудил пару монет и швырнул в сторону стойки. Кабатчик поймал их на лету и попросил:

– Дружочек, выкинь мусор, будь так добр.

С помощниками и хорошими знакомыми он всегда был необыкновенно вежлив. Подсвинок кивнул, подхватил свою жертву, как малыш берет игрушку, с необыкновенной легкостью отправил за двери и снова скрылся в тени. Не сказал ни слова – он вообще был не болтлив. Кажется, Терри слышал его голос всего один или два раза.

Терри криво усмехнулся одной стороной рта и сделал глоток из своей кружки. Еда в погребке “У горбуна” была отвратительной, зато пиво никогда не разбавляли, а такие вот концерты скрашивали вечер для завсегдатаев заведения, повторяясь с завидной регулярностью.

В первый раз Терри пришел сюда после похорон Сары, допился до невменяемого состояния и очнулся от того, что Подсвинок с искренней заботой накрывал его какой-то ветошью, чтоб не замерз. Потом выяснилось, что Терри полностью расплатился по счету перед тем, как напиваться, оставил несколько крон на чай, и Клод Горбун решил: это хороший гость, а к хорошему гостю надо относиться с уважением.

С тех пор прошло несколько лет, Терри давно поднялся по службе от мальчишки на побегушках при полицейском отделении, который получал тумаки от всех и каждого просто так, для интереса, до старшего следователя особого отдела в королевском следственном комитете, которому бывшие раздаватели тумаков отдавали честь, встретив на улице, но по старой памяти заходил к Клоду Горбуну – тут его встречали как дорогого гостя, сажали за самый чистый стол и никому не позволяли докучать уважаемому человеку привычным в таких местах вопросом “Ты кто такой будешь?”

Пятую убитую девушку звали Савия Хоресет – она приехала в столицу из одного из бесчисленных южных поселков, сняла уголок на чердаке и пошла искать работу. Соседки, которых опросил Терри, рассказали, что позавчера Савия вернулась с улиц ни с чем и в отчаянии заявила:

– Что ты будешь делать, вот хоть иди и себя продавай!

К этому печальному виду заработка в итоге приходили почти все девушки, которые приезжали в столицу в поисках лучшей доли. Но вчера вечером Савия появилась очень довольная и сказала, что нашла работу, да такую, что всем на зависть. На все вопросы соседок Савия ничего не ответила, лишь загадочно улыбалась, и одна из девушек сказала Терри так:

– Вот точно вам говорю, она мужика нашла. И мужик, видно, при рыжье. Потому нам и не сказала, чтоб делиться не пришлось.

Терри понимающе кивнул.

…Клод Горбун протянул очередную кружку пива кому-то из страждущих, посмотрел в сторону следователя: не нужно ли еще выпивки или закуски? Терри отрицательно мотнул головой – на сегодня с него достаточно. Пиво не принесло ни хмеля, ни облегчения. Допить его – и домой, в тоскливую тишину квартиры на третьем этаже: когда Терри покупал ее после пяти лет беспорочной службы, то подумал, что Саре она бы понравилась.

Хлопнула дверь – в погребок вошел Дюбуа: потоптался на верхней ступеньке лестницы, словно сомневался, туда ли пришел, и Терри увидел, как в тени шевельнулся Подсвинок. Посторонних в заведении не любили – с посторонними всегда приходили проблемы, а их лучше избегать сразу, чем потом решать, сбиваясь с ног. Терри поднял руку, махнул: Дюбуа улыбнулся, помахал в ответ, и Подсвинок убрался во тьму.

Все в порядке. У достойного гостя свой гость.

– Ну и местечко, – негромко произнес Дюбуа, усаживаясь на скамью напротив Терри. Кепка легла на стол – перед этим коронер провел по нему ладонью и удивленно поднял бровь: надо же, чистый.

– Пиво здесь хорошее, – Терри попросил две кружки темного пива и ржаные гренки с чесноком – единственное, что у Клода Горбуна можно было съесть и потом не жалеть о съеденном – и сразу же расплатился, добавив две кроны на чай. Уважение регулярно следовало подкреплять звонкой монетой. – Что-то случилось?

Дюбуа не стал бы его искать, если бы не обнаружил нечто очень важное – о пустяках можно было поговорить завтра на работе. Коронер отпил пива, уважительно покачал головой, одобряя, и Клод Горбун шевельнул бровью. Видно, сделал пометку, что этот гость тоже заслуживает внимания и хорошего обращения.

– Смотри, что обнаружил судебный эксперт. Эта Савия страдала от запущенного порока сердца. А помнишь Джейну Мориган, наш номер два?

– Да, белошвейка, – кивнул Терри. Дюбуа с торжествующим видом откинулся на спинку скамьи и произнес:

– Сердечная недостаточность! Вот то, что объединяет наших жертв – сердечные болезни!

Терри в несколько глотков осушил свою кружку пива. Невинные девушки с больными сердцами. Как он их вычислял в толпе? Да очень просто: они наверняка принимали капли Варидана, все их пьют, если с сердцем проблемы, и носят с собой постоянно. Достаточно просто внимательно смотреть. Или постоять возле аптеки в бедном районе, приглядеться, кто и что покупает.

– Он отбирал девушек. Наверняка наблюдал за ними, чтобы не ошибиться. Болезнь сердца, капли Варидана, одиночество – ни родных под боком, ни жениха, ни ухажера. Потом подходил, знакомился и предлагал им заработать, – нахмурившись, Терри принялся загибать пальцы. – Кстати, возможно, это делал слуга. Подозрительно, когда достойный джентльмен заводит долгую беседу с такими простушками, а слуге и поверить легче, и общаться с ним проще. Они шли, куда их приглашали, и не сопротивлялись, Ривга Шер пошла прямо с пирогами. Савия Хоресет сказала, что нашла работу.

– Ну да, деньги всем нужны, – согласился Дюбуа. – Особенно белошвейкам и разносчицам пирогов. Наши остальные жертвы наверняка с сердечными болезнями. Только это теперь уже не вычислишь.

Терри угрюмо кивнул.

Девушек закапывали на Огороде бедняков – поле, где находили последний приют самоубийцы, утопленники и неопознанные. Теперь уже не отыскать.

Но у Сары была сердечная недостаточность – Терри знал об этом точно.

***

На следующий день Терри отправился в следственный комитет и провел полтора часа за рабочим столом: привел в идеальный порядок дела, оформил документы по Савии Хоресет. Пока девушку никто не искал – что-то подсказывало, что и не будут. Подписав отчет, Терри закрыл желтую папку, откинулся на спинку неудобного стула и, глядя через застекленную дверь кабинета, как по коридору волокут каких-то оборванцев исключительно страхолюдного вида и сшибающего с ног запаха, в очередной раз задал себе вопрос: “Зачем ему нужна их кровь?”

Да, убийца мог быть безумцем, который считал себя вампиром. Но что, если это было не безумие, а что-то еще? Вздохнув, Терри вышел из кабинета и направился в библиотеку.

Стандартная библиотека была при каждом большом полицейском участке и отделении следственного комитета, но господа офицеры редко ее посещали, предпочитая проводить свободное время не за скучными книжками, а за кружкой пенного и бесплатными газетами, которые выкладывали на столы в относительно приличных кабаках. Для Терри библиотека стала вторым домом – когда-то он приходил сюда, чтобы готовить задания, полученные в колледже, и засиживался допоздна. Иногда дежурный библиотекарь отправлял его домой, а иногда позволял спать прямо здесь, на маленьком диванчике, обитом потрескавшейся кожей, и ночи, проведенные в библиотеке, были для Терри самыми хорошими.

Ему казалось, что он прикасается к тайне – не жестокой и безжалостной, как тайна смерти его сестры, а к хорошей и доброй. Изнанка мира хранила в себе не только тьму, но и свет, и света было много.

Сегодняшний дежурный библиотекарь, офицер Джек Финниган, когда-то больно драл Терри уши, если тот относился к книгам с недостаточным уважением. Долговязый северянин, Финниган потерял на службе левую ногу по колено, когда Сэм Улитка, который захватил заложников в банке, перешел от слов к делу и подорвал часть принесенных бомб. Из уважения к прежним заслугам Финнигану предложили и пенсию, и новую работу, и он и взялся за книжный труд с тем же усердием, с которым раньше гонял лихих ребят по всей столице. Увидев Терри, Финниган дотронулся двумя пальцами до виска, отдавая честь, и сказал: