Бисцион. Часть 3

Глава 56.1

И все же, Маурицио не мог понять, кому еще перешла дорогу Изабелла. Весь путь обратно до замка, он рассуждал сам с собой, буквально на пальцах считая, кому была выгодна смерть Изабеллы.

— Надо думать шире,— разозлился герцог, нервы которого были на пределе,— это мог быть кто угодно! Даже ее подданный. А возможно, человек, который был тем самым соучастником похищения миланской герцогини, и являлся шантажистом. Но убийца точно ее знал,— Стефано задумался,— ведь она сидела на стуле, если верить словам Доменико. А если она сидела спиной к убийце, то значит, она ему доверяла.

Наступила тишина. Лошади неспешно шли к замку, а в головах всадников был лишь один вопрос: кто убил Изабеллу?

— Ей ведь накинули веревку сзади, она не ожидала этого, но сделать уже ничего не смогла,— сделал вывод герцог, даже не представляя кому понадобилась эта смерть,— следили вовсе не за мной, а за ней, раз она знала убийцу.

Легче становилось лишь от того, что вины Стефано в ее смерти нет, это даже не он привел за собой убийцу.

— Этим человеком не может быть наш доблестный Франческо Сфорца?— Спросил Маурицио уже буквально у ворот замка.

— Не думаю, что ему выгодна эта смерть. Сфорца там, где много денег. А тут все произошло безвозмездно.

Как только всадники спешились, герцог дал понять Маурицио, что теперь стоит подумать о более важных делах, таких, как военный союз с Генуей. Нужен был хороший флот, который отобьёт флорентийцев с воды. А если те победят Лукку, то однозначно пойдут с войной на Геную, а там близко Ломбардия.

— Я могу отвести ваше письмо в Геную,— ответил Маурицио,— смысла ехать вам лично я не вижу.

И он был прав, сейчас как никогда хотелось быть в замке и завершить еще одно дело- смерть наследника, которая подарит жизнь герцогине. Стефано уже устал от всех проблем, которые обрушились на него и его земли. Еще мелькала мысль о том, что дож Венеции от безудержного горя, объявит войну Миланскому герцогству. Страшнее не придумать, чем отбивать врагов со всех сторон.

Но все плохие мысли покинули его, как только он переступил порог своих покоев и увидел Диану, лежащую в его кровати. Она повиновалась наставлениям доктора Москатти, выполняла его требования, потому что боялась потерять ребенка.

Эта милая картина: ее взволнованный взгляд, руки, которые гладят живот, надежда на счастливую жизнь… Он никогда не забудет того взгляда, легкую улыбку на ее губах. Он лег рядом, а ее пальцы прошлись по его волосам, а губы поцеловали висок.

Зимний холод сменялся на южный ветер, который уже не завывал так сильно. Он гнал тучи, а они открывали яркое солнце и земля начала прогреваться. За время, пока снег еще застилал землю, гонец доставил письмо с Венеции. В нем венецианский дож Франческо Фоскари писал о том, что его дочь умерла при неизвестных обстоятельствах в Ломбардии, на территории Висконти. Пока он держит траур, но как только печаль покинет его сердце, он начнет действовать.

Как действовать - Стефано не хотел думать, он написал ответное письмо, где высказал сожаление о внезапной кончине леди Изабеллы, но поклялся Богом, что не имеет к ее смерти отношения. И посодействует в поиске настоящего преступника. Такое письмо он передал вместе с делегацией, которая выдвинулась на похороны леди Изабеллы и которую по просьбе герцога возглавил Филлипо Барбаро.

Его жена Реджина осталась рядом с Дианой, которой поддержка была необходима больше.

Маурицио по-прежнему находился в Генуе, а герцог собирал новую армию, людей, которых поставит на границе между Генуей и Луккой. Больше всего времени он проводил в своем кабинете, стал угрюм и молчалив. Стефано много думал, коря себя за то, что не поехал в Геную сам лично. Сейчас очень важно было уговорить губернатора Изнардо Гуарко, выступить против флорентийцев. Он надеялся, что письма хватит для того, чтобы губернатор Генуи согласился на ответственный шаг. А еще хотелось самому повести армию в бой. Он скучал по ощущениям страха за жизнь, по вкусу победы. Хотелось закричать: «Вперед!», подняв меч к небу, и скакать на врага. Сейчас бы он отрубил голову Сфорца, если бы тот попался на поле боя.

Но нет! Нельзя! Сфорца еще был нужен для дальнейших битв. Стефано намеревался перекупить кондотьера обратно.

Маурицио вернулся с хорошими новостями: если Милан дает еще людей, то Генуя объявит Флоренции войну. На детальные переговоры лично прибыли к Висконти подданые губернатора.

Политические вопросы отвлекали герцога, но не герцогиню. Близилась весна, которую она наблюдала в окно из своих покоев. Иногда ходила в часовню, становилась на колени и молилась. Подниматься с пола стало совсем сложно, но на помощь всегда приходила леди Агнесса. Молодая девушка стала хорошей помощницей, но между ними по-прежнему стоял герцог. Диана сотни раз заставляла себя не думать о чувствах Агнессы к Стефано, но как только герцог оказывался поблизости, Агнесса становилась замкнутой и застенчивой. Она скромная и воспитанная девушка, Диана это знала. И пока герцогиня жива, то ее место никто не займет.

Ее Светлость возвращалась из часовни, когда встретила на улице Стефано, который упражнялся с мечом. Уже было тепло, что заставило герцога остаться по пояс обнаженным. Она залюбовалась его крепкой фигурой, отправив Агнессу внутрь замка.

Стефано был великолепен, он не потерял форму за время, которое провел в замке без войн. Его тело по-прежнему оставалось идеально сложенным: широкую спину покрывали стальные мышцы, которые под действием физических тренировок с мечом, становились только крепче.

Диана прокашлялась, чем привлекла внимание герцога. Стефано оглянулся, опустил меч и улыбнулся. Было в его взгляде что-то дикое, или она себе это представила, потому что скучала по его телу и по нему самому. Ее муж был всегда рядом, но в последний месяц его как будто не было. Мыслями Стефано был не с ней. В Генуе, в Лукке, даже в Венеции… Но не с ней. Диана не винила его за это. Просто слишком тяжелый период.

— Я уже забыл, когда посещал часовню вместе с тобой,— он подошел ближе и коснулся пальцами ее лица. Диана покорно закрыла глаза, наслаждаясь этим прикосновением,— завтра обязательно наверстаю упущенное. Хочу проводить с тобой больше времени.

Она кивнула и распахнула глаза, встретившись с синевой его взгляда. При свете солнца синий цвет был особенно ярким.

— Хорошо, Ваша Светлость,— она игриво улыбнулась, но резко улыбка покинула ее красивое личико. На нем отразилось непонимание, а потом волнение. Диана схватилась за живот молча, еще не понимая, что происходит. Но эти ощущения были новыми- живот очень сильно напрягся, и наконец она застонала, поддавшись вперед, прямо в руки мужа:

— Кажется, началось.

Вот теперь ее окутал страх. Она ощущала руки Стефано, который, судя по его взгляду, перепугался даже больше. Они держали ее крепко, но сам он был напуган не меньше.

Началось…

Его сын…

Он должен выполнить то, что задумал! Только бы Господь не забрал его Диану раньше, чем ребенок заберет проклятье с собой в могилу.

— Доктора Москатти!— Закричал он,— срочно! Роды начались!