Проникая в мрак

– Вау, прекрасно выглядишь, – услышал я звонкий голос напротив себя. Почему-то на ум сразу приходил образ хрупкой девушки, с идеально белым фарфоровым лицом, большими глазами не без линз.

– Хотел бы я сказать то же самое, но боюсь, не смогу, – решил пошутить я, пальцем показывая на глаза. Хотелось верить, что девушка оценила мой юмор. Возможно, не совсем удачный. Минут молчания затянулась, и я подозвал официанта сделать заказ.

– А как ты знаешь…

– Меню? – опередил я ее в вопросе на секунду. – Люблю это заведение, все блюда и их позиции пришлось заучить, чтобы не тратить бесконечное количество времени на расшифровку того, что мне нужно.

– Ого, здорово, – искренне удивилась девушка с прекрасным именем Хара. Мы познакомились с ней в сети, точно так же, как я и искал другие возможности, чтобы расслабить свое мужское тело, но день за днем хотелось что-то большее, чем минутная встреча и ласка. Я предпринял попытку.

– Тебе удобно в очках? – спросил она, отпивая пенку у молочного латте. И тут я вспомнил, что до сих пор не убрал их в чехол.

– Так лучше? – улыбнулся я.

– Намного. Красивые глаза.

Между нами по-прежнему чувствовалась неловкость. Но теперь, я кажется, понимаю, что к чему. В длительной переписки я до последнего скрывал свой дефект, стараясь, сначала удостовериться, что мне бы хотелось провести с конкретной девушкой время.

Хара показалось мне интересной. Аспирантка философии с необычным мышлением, возможно, такие люди меньше расположены к предрассудкам. В конце концов у меня не было только глаз, все другое – стандартно. Возможно теперь, она оценивала все возможные риски от общения со мной.

– А ты? Какого цвета у тебя глаза? – чем больше говоришь не о себе, тем сильнее вовлекаешь собеседника в интересную беседу. Я старался держаться непринужденно. И вот, спустя час, я уже знал о ней все, на как бы я не хотел и дальше заговаривать зубы чужому человеку, от некоторых вопросов мне не удалось скрыться.

– Как это произошло? – и вот легкий игривый голос изменился на более тихий шепот, как бы стараясь не быть услышанной другими посетителями этого заведения.

– Возможно, ты слышала слышала про случай в метро Сеула восемь лет назад. Пожар итд. В общем, это все идет оттуда, – я старался смотреть прямо перед собой, и в этот момент представлять что-нибудь смешное, то, что не позволит моему лицу упасть, и выдать скрываемую слабину.

– Боже, какой кошмар… Ты, ты, ты был там? Прямо в том вагоне, когда старик облил жидкостью?..

– Да, – коротко ответил я, опережая ее дальнейшие расспросы. – Невинный женский каблук пробил мне череп, задев важные глазные нейроны. Как-то так.

Вторая чашка кофе подходила к концу, и наша встреча тоже. Я долго думал, стоит при проводить ее дома, но в последнюю секунду передумал ей это предложить. Хара могла встретить подруг или знакомых по пути к дому, а глухой звук трости мог спровоцировать тонну расспросов.

В нос ударил знакомый аромат цветов: кто-то за соседним столиком притащил розы, теперь этот тонкий и легкий аромат ассоциируется с запахом гари. Надеюсь, что они принесут ему больше удачи.

***

Две недели спустя.

Хара не написала.

Мне не жаль.

Глава 4

– Вы можете спустить полотенце чуть ниже, – ни с того ни с сего замурлыкала клиентка, встречи с которой я не ждал, так как запись на это время была не открыта. Но, как мне передали, девушка была чересчур навязчивой, что заплатила втрое больше, чем было положено. Таким образом она выиграла.

– Вы предупредили ее, что я слепой? – прямо спросил я у администратора. Меня обдало теплом смущенного взгляда, густые ресницы быстро хлопали от века к веку как крылья бабочки в полуденный жаркий день.

Она прокашлялась.

– Да, мы сказали, что у нас работают люди с ограниченными воз..

– Спасибо, – не дал я ей договорить, прежде чем вернуться в свой кабинет. Не хотелось слушать очередное умышленное подчеркивание моей беспомощности. И хотя я вовсе не был беспомощным, как многим могло показаться, я все же решил, лишний раз пропускать мимо ушей это белиберду.

Случившегося не вернуть.

Даже спустя столько лет, довольно непросто осознавать, как из подающего надежды полицейского, я вынужден был оказаться у массажного кресла. Ключевое слово – вынужден. До сих пор не понимаю людей, которые слепо верят в то, что мы сами определяем свою судьбу.

Оптимисты.

Все определяет – случай. Маленькая погрешность в череде бесконечных изменений в повседневной жизни. Проще сказать – случай – что-то из ряда вон выходящее. Крупица или большая соринка меняющая твою жизнь. И вот потом уже назревает то самое суждение – мы определяем судьбу. Да, это так, но уже после того, как нас поимеет очередной удачный или неудачный случай.

Девушка была молодой, стройной, аккуратной. Все это можно было легко понять лишь прикоснувшись к ее бархатной кожи. Легкий аромат жасмина щекотал мне нос, в то время как я проводил сильные движение по ее спине. Быть мягким, внимательным я позволял себе только на работе, за это мне и платили. С того самого переломного теракта в метро, в моей кровати побывало немало женщин, в основном, падкие на секс.Знакомиться с ними мне помогало одно приложение. Очень удобно и бесплатно. Но все происходило быстро и … скучно?

Да, я бы назвал это так.

Мимолетные прикосновение незнакомок были почти незапоминающими, холодными и не имели ничего общего с моим чувствами, которые были приближены к эмпатии, когда я представлял вместо них Ёну.

Когда Ёна оставила меня, то поначалу я пытался радоваться мужской свободе без обязательств. Целыми днями слушал телевизор под ящик соджу или посещал запрещенные сайт для взрослых, где я мог весь процесс всего навсего визуализировать, чтобы заполнить пустоту. Но наступало утро, голова ныла, желудок выворачивался, а я был по-прежнему сокрушительно, целиком и полностью один.

Ёна ушла по объективным причинам, и я бы даже не стал произносить это вслух. Можно научиться замораживать боль, можно научиться абстрагироваться – до тех пор, пока не покажется, что в этом нет никакого смысла.

На просьбу клиента опустить полотенце ниже и размять ту часть спины, где копчик, я отказался. Пусть я и был неплохим массажистом, но негласное правило не позволять касаться все то, что может считаться предметом претензий. Чувствительные женщины вполне реально могут подать на судебный иск, но думая об этом, я иногда смеюсь. Малое преступление в любом случае приблизило бы меня больше к полицейской системе, чем монотонные движения в массажном салоне.

– Какой правильный, – ворковала девушка, приподнимаясь на локтях.

“Интересный голос”, – подумал я про себя. “Нежная смесь корейского языка с чем-то еще”. Возможно, китайской тут тоже был замешан”

Я прервался, чтобы ответить, продолжая надавливать на чувствительные зажимы в ее теле.

– Простите? – совершенно не понял я ее замечания.

– Вы и вправду ничего не видете?

– Правда, – честно ответил я.

Ее реакция была мне знакома. Я чувствую движения яблок в глазу, я могу хлопать ресницами, и смотреть на людей, не фокусируя взгляда. И если не присматриваться, то не сразу можно понять, что со мной что-то не так, ведь визуально глаза не были повреждены. Возможно, так посчитала и она.

Не дав завершить мне круговые движение вокруг лопаток, она перевернулась на спину. Зрячий человек точно бы бросил взгляд на оголенную грудь. Возможно, она была мягкой и упругой, среднего размера.

– И даже сейчас ничего не видишь? – внезапно перешла она на “ты”. В моих ушах звучали непонятные нотки кокетства. Я резко втянул в легкие воздух. При других обстоятельствах может быть я и повел бровью от удивления, но сейчас, когда ты живешь в вечной темноте, голое представление идеи, а не ее воплощение, были мне неинтересны.

– Думаю, сеанс на сегодня окончен, – сказал я, как можно мягче, смывая остатки масла в раковину у массажного стола.