Страница 84 из 90
Правда «лился» он не очень долго. Может секунд двадцать, но не больше полминуты, а когда он исчез предо мной (точнее на месте подсудимого) стояла девушка очень привлекательной внешности с длинными черными волосами, что волнами рассыпались по ее плечам. Доспех из твердой кожи с металлическими вставками на невысокой груди. Высокие сапоги с металлическими же наголенниками и чашками прикрывающие колени. Средней длинны килт, что не до конца прикрывал стройные ноги с четким рельефом бедренных мышц. Широкий пояс с позолоченными бляшками и длинным концом, свисающим спереди. Поверх доспеха алый плащ с белым подбоем и глубоким капюшоном, который сейчас был откинут назад. На груди серебряный крест, на серебряной цепи. Двуручный фламберг с рогатой гардой и длинной рукоятью стоял вертикально, острием поставленный на гранитный пол, Каталина сжимала рукоять правой рукой. Размер меча меня сильно удивил. Конец рукояти был на уровне глаз моего нового, и пока что единственного, судьи. Я отлично понимал, что эта девушка сто процентов владеет этой «дурой» на уровне мастера, но в моей голове все равно был легкий диссонанс от сравнения размера оружия и девичьего тела.
Кстати, помимо имени (в интерфейсе) была и краткая история жизни Каталины Вальдес. Еще одно существенное отличие от обычных юнитов моего замка. Что лишний раз говорило о ее уникальности.
'Юная Каталина служила послушницей при небольшой деревенской церкви исцеляя всех страждущих и больных. В один из летних дней, за десять лет до Вторжения демонов, на деревню напал отряд наемников, что, отслужив баронскую службу, решили зарабатывать разбоем и насилием. Вырезав всех жителей деревни и повесив священников на дверях церкви, они, поглумившись над юными послушницами, забрали их с собой. Каталина еженощно молилась Эльрату с удивительной стойкостью для юной девы перенося ежедневные оргии пьяных наемников. В отличии от своих сестер она единственная кто не сошел с ума от насилия и извращений над ними.
В одну из ночей, ей удалось завладеть оружием главаря. Она выколола ему глаза и отрезала мужское достоинство. Пьяный галдеж и веселье заглушили крики ее жертвы и Каталина смогла сбежать.
Она пришла в Орден Мастеров Стали. Самый закрытый и престижный среди воинов Империи Орден. Никто не знал какие слова она нашла для Верховного Магистра, но он принял юную послушницу в ряды Ордена. Она отказалась от обета милосердия и тренировалась наравне с мужчинами. Через два года Каталина с легкостью владела мечом и копьем, но ее выбор пал на двуручный меч. В мастерстве владения им она превзошла многих.
Во многих сраженьях с нечистью и демонами она билась в первых рядах, сея ужас и смерть среди врагов. Дева Битвы, как прозвали ее рыцари Ордена, снискала славу и уважение среди отважных и суровых воинов. Но однажды с небольшим отрядом Ордена защищая небольшое поселение от орд демонов отважная Каталина пала, спасая укрывшихся в храме женщин и детей. Она погибла, но смогла сдержать тварей преисподней до подхода имперских войск.
Ее тело не нашли, но воздали почести великой и храброй воительнице.
Светоносный Эльрат дарует Великим Героям особую милость, возвращая их к жизни в качестве носителей его Воли. Он дает им право вершить суд именем Его и способность призывать Золотого Дракона — воплощение самого Эльрата в этом бренном мире'.
Крутую девчулю я себе отхватил?
Я спустился с помоста и встал напротив Каталины. Девушка была на полголовы ниже меня. Она мотнула головой, откидывая с лица длинную прядь. Посмотрела мне в глаза. Взгляд карих глаз был пронзающим и холодным. Я даже на пару секунд оторопел и чуть не попятился назад.
Легкая улыбка коснулась девичьих губ. Судья склонила голову и мягких голосом четко произнесла:
— Небесный Владыка снова призвал меня на защиту Энрота от демонов и прочих тварей, и я присягаю именем Его служить вам Святой Отец верой и правдой.
Произнеся слова своей короткой клятвы, она подняла голову, и я на несколько мгновений снова ощутил на себе магию ее взгляда. Беспристрастная система отметила ее клятву голубым символом в районе девичьей груди, что вызвало у меня облегченный вздох и глаза судьи для меня стали просто «карими брызгами» на милом личике.