Вернуться - 3

На нём находились различные салаты, мясные и рыбные нарезки и другие закуски. Всё из высшего ценового сегмента, что оценили все присутствующие за столом. Несколько бутылок водки «Smirnoff», двадцатилетнее виски «Джек Дэниэл’с» и пару бутылок «He

Герман попросил Алекса заказать французскую минеральную воду, коньяк Хеннесси — всё для тестя. Брусничный или клюквенный морс попросил для себя. Всё остальное оставил на его усмотрение.

Изначально разговор немного не клеился. Особо зажатой была Катерина, смущаясь при родителях Насти, но потом пару выпитых бокалов вина — у женщин. И разговор стал более откровенным и раскованным.

Тесть пил свой любимый коньяк с Алексом, а Герман довольствовался водкой Смирнофф, решив, что сегодня можно немного выпить побольше.

Разговор пошёл… о бизнесе, когда тесть осторожными вопросами стал интересоваться у Алекса про дела компании, а тот стал делиться подробностями, но только теми, что касались официальной стороны бизнеса. Герман больше отмалчивался, делая вид, что он не особенно при делах.

— Не знаю, вам решать! — многозначительно сказал тесть, — только ещё немного, ещё чуть-чуть и ваш бизнес с продуктами и вашей компьютерной и сопутствующей техникой придёт в упадок.

Герман и Алекс снисходительно переглянулись, но так, чтобы тесть не заметил. А то ещё обидится, с него станет.

Пока медленный, но спад в отношении торговли различной иностранной техники медленно, но верно нарастал. Герман говорил по этому поводу с Алексом — ещё с полгода-года, а потом рынок России будет заполонён тем, чем они сейчас торгуют. Их пока спасало то, что они никаких таможенных платежей не платили, а «Зенит» — тем более. Так что какое-то время они продержатся либо придётся поумерить свои аппетиты.

Только никто не собирался тестю рассказывать, что этот бизнес послужил стартовым толчком, чтобы они приобрели то, чем они сейчас владеют. Хотя и эту сферу бизнеса забрасывать никто не собирался, пока она приносить хоть какую-то прибыль.

У Германа в планах было создать в Перми сеть больших магазинов электроники, что-то наподобие сетевых, которые через несколько лет должны появиться. Сразу начав вытеснять мелких продавцов. А там, может сеть развивать или продать новым игрокам. Пока он не решил.

Праздник катился своим чередом, а потом наступила полночь!

Отгремели куранты на Спасской башне. Раздались многочисленные дзиньканья бокалов, наполненные различным алкоголем, были произнесены многочисленные тосты. И тут администрация ресторана вежливо пригласила всех выйти на улицу.

— Бабах! Бах! Бабах! — прямо перед входом в ресторан, в снегу были установлены фейерверки и несколько ящиков с ракетами и петардами.

Быстро передвигающиеся охранники ресторан поджигали многочисленные фитили, стараясь увернуться от массово взлетающих ракет, и вежливо отгоняя особо выпивших гостей. Решивших помочь охранникам в поджигании.

Прямо от здания ресторана ракеты и петарды стартовали в воздух, взрываясь над почти пустым Новым Арбатом, а также освещая сполохами искр стоявшее неподалеку здание кинотеатра «Художественный».

Здесь же раздали всем толстые и большие бенгальские огни, которые гости с удовольствием поджигали и радовались, как дети, поздравляя и поздравляя друг друга с Новым годом.

— Бля! Макар! Это он! — Геннадий Николаевич сегодня с женой Ларисой, дочерью Кларой и своим другом Макаром, бывшем в сопровождении дамы по имени Марина, отмечали Новый год в банкетном зале «Московский» ресторана «Прага».

Это был самый большой банкетный зал, располагающийся на первом этаже ресторана, предназначенный для размещения на 120 человек. Со столами от четырех до тридцати человек. Компания Геннадия Николаевича сидела за столом на шесть человек.

За ближайшим от них столом сидели две супружеские пары, а за другим соседним столом сидели четверо мужиков с характерной внешностью. Выглядела это достаточно странно — четыре мужика отмечают Новый год без женщин, но спрашивать у них по этому поводу желающих что-то не нашлось.

Вот начали бить куранты, и все присутствующие стали отмечать наступление Нового года, произнося тосты и с радостью встречая вступление в новое тысячелетие.

Женщины категорически отказались идти, когда всех пригласили на улицу, мотивируя это тем, что там холодно. Хотя декабрь и начало января были теплыми, и сейчас на улице было всего — 4 градуса, о чём им сказали официанты, которые приглашали гостей на улицу.

Тем не менее их дамы отказались, а они, плюнув и выпив по сто грамм водки вышли на улицу, чтобы посмотреть на салют.

И когда салют закончился, то в числе одних из первых, заходивших в «Прагу» гостей, Геннадий увидел свое дважды обидчика — того самого парня, который избил его в Ленкоме, а потом унизил при жене в магазине.

— Кто? — не понял Макар, пытаясь рассмотреть кого высматривает его друг, но Герман уже увел своих в зал, чтобы дамы не мерзли. Хотя они были в шубах, взятых из раздевалки, но вышли в туфлях, которые привезли с собой в пакетах и надели их в ресторане. Переодевать зимнюю обувь им было лень, так что вышли в чём были.

— Тот урод, который меня избил! — Геннадий дернулся в сторону входа, куда заходили последние гости, но Макар притормозил его.

— Подожди, если это он, то давай пока ты никуда бежать не будешь. Надо понять — это они или нет! И узнать, где он сидит. В нашем зале его точно нет?

— Нет! Я всех гостей в лицо видел.

— Значит он в «Кремлевском» или «Посольском», — нахмурился Макар. — Первый зал на первом этаже, а второй на нашем — втором.

— Я ему, уроду… — подогретый алкоголем и внезапно вспыхнувшей злобой при воспоминании об унижении, Геннадий был готов бежать и искать обидчика прямо сейчас.

— Охолони! — они заходили внутрь, но Макар придерживал рукой Георгия, чтобы тот не рванул разыскивать парня по всему ресторану. — Пойдем, выпьем и обсудим.

Герман и вся его компания уже вернулись в зал и продолжили празднование Нового года.

Пока Макар и Геннадий отсутствовали, их дамы за столом перебрались на одну сторону стола, так что они могли спокойно обсудить проблему почти в приватной обстановке. С учётом играющей достаточно громкой музыки, женщины их вряд ли могли расслышать.