Т 21

Глава 1 Хмурая Лапландия

— Прям завидно, братва! Тарабанит ведь, сука черножопая, в свое удовольствие. И девка ниччё такая, малолеточка наливная.

Высокий нескладный мужчина в старом цифровом камуфляже оторвался от планшета, привязанного по сети к оптическому прицелу и залыбился, показывая миру щербатый рот. Сидевший неподалеку на колченогом табурете лысоватый мужичок явно пенсионного возраста нахмурился. Он оторвался от набивания патронов в большой неуставной магазин и хриплым голосом спросил:

— Чего лыбишься, придурок? Кто девку прёт?

— Да алахакбаренок какой-то свейку местную. Араб или турок, хрен их разберешь. Чё-то густо они тут попёрли. Нам же командиры сказали, что тут самая Лапландия! Братва, это точно не Африка?

Снайпер глумливо захихикал и продолжил рассматривать занятное порно-действо на планшете. Старик сплюнул на пол:

— Так вали его, блять! И зачистим место. Приказ знаешь?

— Без сопливых, сержант! Проблемка одна нарисовалась.

— Какая, еще у тебя проблема может быть кроме непередёрнутого затвора, Гоблин?

Стоявший у ворот объемистого деревянного сарая коренастый мордоворот повернул голову. Вернее, ему приходилось поворачивать все тело, его бычья шея практически не гнулась уже лет как двадцать. Да и общая комплекция подсказывала, что такому громиле меньше чем крупняк в руки давать было никак нельзя. Потому «Печенег 2Т» в его лапах казался сродни зубочистке.

Снайпер же выглядел заурядным ханыжным работягой, который давно перешел средний возраст. Он отвлекся от приятного глазу наблюдения и задумчиво ответил:

— Так вопрос, опять же возникает, куда именно стрелять? — дождавшись недоуменных взглядов однополчан, Гоблин ехидно улыбнулся. — Попаду кудась не туда и чурбан кончит в девку, испортит «белую расу». Спазм нижних мышц у него рефлекторно произойдет.

Лысоватый сержант аж привстал с места от возмущения и закашлялся:

— Гоблин, сука, какой в жопу спазм?

— Обыкновенный, Пенс. Попаду в корпус или живот, урюк же не сразу помрет. Организм даст, так сказать, команду напоследок разрядиться. А оно нам надо?

Пенс злобно сплюнул на покрытый дресвой пол:

— Тебе не похер?

Стоявший «на часах» пулеметчик, откашлявшись от смеха, указал снайперу:

— Кинь картинку на шлем.

— Лови, Грохот.

Здоровяк две минуты наблюдал за действом и в итоге прокомментировал:

— Сочная девка, титьки еще стоят. Короче, в башку этому чурбану стреляй, все разом опадет. Мозг командует телом.

— Точно?

— Досрочно! Проверено, бля.

— Ну как знаешь. Я предупредил.

Гоблин неспешно залез наверх и лег поудобней, вольно расположившись в глуби второго этажа, находившегося на отшибе сельского сарая. Его огромная винтовка стояла на сошках, а сам он накрутил для себя из сена жгуты, также устроившись здесь с полным комфортом. Через пару секунд бахнул выстрел, отчасти приглушенный толстенным обрубком на конце ствола, и раздался радостный вопль:

— Алахакбар один минус! Погнали, пацаны!

— Ты где, блять, тут пацанов увидел? — Пенс оставался хмурым. Да он всегда был немного не в себе, с самого начала их рейда по Скандинавским ебеням. Или, может, после той деревни под Питером, где месяцем раньше похозяйствовали опьяненные кровью чухонцы? В их среде не было принято задавать лишние вопросы.

Грохот высунул наружу щуп наблюдения и через некоторое время выкрикнул:

— Чисто! Пенс, вызывай тарантас.

Так и не распогодилось, серые тучи предельно низко нависали над небольшим шведским поселением Vittangi. Под ногами мерзотно хлюпало, в лицо мерзко брызгало, под армейские куртки старательно поддувало. Казалось, что сама лапландская погода была против них. Но ничего, русских такой хуйней было не удивить и тем более не напугать. Небольшая команда военных действовала не торопясь и слаженно. Было заметно, что алгоритм зачистки им отлично ведом. Да и не могли носиться как угорелые люди того возраста, в котором в мирное, да и в военное время обычно в армию не берут.

Окружив стоявший на отшибе около реки дом, военные в разномастном камуфляже сначала проверили ближайшие хозяйственные постройки, затем осторожно подошли к самому зданию. Современный шведский дизайн никак не располагал к использованию на практике древнейшего правила — «мой дом — моя крепость!». Огромное, по всему фасаду, окно было выбито, а двери остались целехонькими. Застывший около старой бронемашины колоритный военный в казачьей папахе и с длинными усами скомандовал в рацию голосом охрипшего французского шансонье:

— Первая во двор, вторая прикрывает. Чего застыли, сучары?

— Работаем, бля.

— Без сопливых.

— Поговори у меня, Пермяк. Выипу и высушу!

— Ну как?

— Не, не успел арапчонок кончить. Мозгами пораскинул и решил этого не делать.

Гоблин, вооруженный гражданской версией помпового ружья, аккуратно, чтобы не испачкаться, откинул носком ботинка безголовый труп в сторону. Остатки башки оказались разбросаны по двору в радиусе нескольких метров. Белотелая юная скандинавка только что закончила истерику и сейчас могла только натужно мычать. Она с отчаянным ужасом уставилась на чужаков, стараясь безуспешно прикрыть свои оголенные телеса.

— Гоблин, сука, кинь ей куртку! Не хватало еще бабских соплей. Сам потом у меня успокаивать будешь!

Пенс мазнул снулыми глазами по рыжеватой шведке. Её естественный цвет новейшая европейская мода на «натуральность» позволял определить сразу. Из одежды на девчонке остались лишь рваные колготки и топик.

— Да я бы успокоил.

— Я тебя сейчас ёбну, Гоблин. Она ребенок совсем!

— Да я чего? Эй. Фрау. Тьфу ты, фройлен, держи дресс! Ватер плиз? Она чё, совсем по-английски не волокёт?

— Угу, твоя моя не понимай. В шоке она, бля. Сначала трахают, потом над тобой мозги разлетаются. Опосля тебя урода этакого разглядела. Тут и обосрёшься, и родишь сразу.

— На себя глянь, Грохот!

— Стоять, падаль! Стё стил!

Метнувшаяся, было из дверей дома тень застыла на месте, а затем чернобородый смуглый парень о чем-то отчаянно загомонил. В его глазах густым коктейлем замешались природная наглость и откровенный страх перед вооруженными чужаками.

— Чего это чучело лепечет? Кто-нибудь секёт?

— Чего-чего? — Грохот держал бородача на прицеле. — Типа не стреляй, брат.

— Не брат ты мне, черножопина клятая!