Страница 12 из 17
– Что-нибудь придумал бы, – обиженно пробубнил крикс, надувая губы и скрещивая руки на груди. – Я же сориентировался с внушением…
– С этого места давай поподробнее, – впервые обратила внимание на крикса Деня.
– Я ушам своим не поверил, когда лечец предложил почаще отпускать её одну. Я почувствовал, что родители сомневаются, и немного подтолкнул их к принятию быстрого решения…
– И как же у тебя получилось? – сощурилась Деня. – В Литерном мире тебе не должно было хватить магии на это.
– А вот не знаю, – вздёрнул нос кверху крикс. – Получилось, и всё. Зачем теперь рассуждать, если Полеся удачно попала в нашу ловушку, отправившись в Иллюзорный мир?
– Я везде ищу подвох… – медленно произнесла Деня.
– Здесь его нет, – крикс стукнул кулаком по овальному пню. – Она внутри. И точка. А дальше уже не нашего ума дело.
– Не нашего ума… – эхом повторила Деня.
Крикс поднялся с табуретки и направился к выходу. Деня ещё какое-то время наблюдала за уменьшающимся водоворотом и проясняющимся небом. Когда чернота окончательно уступила место голубизне и яркому солнцу, зрикса бережно взяла зеркало с овального пня и укутала его в красную простыню. Подойдя к одной из кроватей, Деня откинула в сторону одеяло и положила на подушку завёрнутое зеркало. Нарисовав руками в воздухе крест, зрикса аккуратно застелила кровать и вышла на улицу. Едва за Деней захлопнулась дверь, как через окна перестал поступать дневной свет и в комнате стало совсем темно. И лишь красная простынь, в которую было завёрнуто зеркало, источала слабое алое свечение, пробивавшееся даже через толстое одеяло.
Крикс и зрикса, выйдя на улицу, взяли друг друга за руки и запели протяжное «у-у-у». Их жилище издало громкое «хрум» и ушло под землю. Существа загадочно улыбнулись и тут же побежали под своды деревьев бескрайнего леса Тмаве.
Дарина и Чеслав
Я знаю, что Чеслав не очень любил занятия с Мирой.
С одной стороны, магов с литерой «И» женского пола днём с огнём не сыскать. Тем более Мира рассказывала обо всём интересно, наполняя каждый урок играми, шутками и ни разу не прибегая к нудному цитированию правил и определений – разве что на специальных занятиях-экзаменах по пройденному материалу. А с другой… Какой прок учить литеры и что они умеют, если в самом Чеславе Сила так и не проявилась?! Да, он неоднократно слышал от Миры, что Сила не возникает в каком-то конкретном возрасте или после какого-то определённого ритуала. Провидение само решает, когда тот или иной человек приобретёт свою литеру. Потому не нужно, мол, слишком зацикливаться на том, что она до сих пор не появилась…
Вот только у его сестры-близняшки Дарины буква уже была! Да ещё какая! «Й»! Маг йель. Заимщик. Не имея своих способностей, он может получить Силу любого мага, лишь прикоснувшись к нему, и на самом маге, у которого занимают Силу, это никак не отражается. А вот время, на которое йель перенимает возможности другой литеры, зависит от Силы самого заимщика. И Мира постоянно утверждала, что чувствует в Дарине огромный потенциал и прочила ей безбедную жизнь. А Чеславу оставалось довольствоваться лишь туманными рассказами о том, что литера непременно найдёт и его.
Едва Мира покидала их дом, как мальчик в гневе стучал кулаком по столу и обиженно уходил в свою комнату, надувая губы и скрещивая руки на груди. Но буквально через пару минут к нему приходил папа. Милован принимался успокаивать сына, ласково гладя его по голове. И хотя Чеслав раздражённо сбрасывал руку отца, тот лишь улыбался и снова начинал гладить. В конце концов мальчик прекращал обижаться и прислушивался к тому, что говорил папа…
А Милован из раза в раз рассказывал о своём отце, к которому Сила пришла в восемьдесят лет. Дедушка обзавёлся литерой «Л» – лече́ц. Такие маги способны исцелять себе подобных, но не людей и животных.
Тут я должен сообщить вам, что у обладателей литер есть особая хворь, которая влияет на магическую Силу и саму букву, видоизменяя её. Если болезнь вовремя не обнаружить, то последствия могут быть самыми разными, включая и гибель мага, и изменение эффекта его заклинаний. А ещё лечец исцеляет магов от влияния носителя литеры «Н».
И вот ровно через два дня после появления у дедушки Чеслава литеры «Л» в дом, где они всей семьёй живут и по сей день, постучался умирающий волколáк – маг с литерой «В», умеющий оборачиваться любым животным и превращать в зверей других, будь то маг или человек. От Силы мага зависит, как долго он или другой превращённый может оставаться в теле животного, насколько разумным в это время будет и как много видов животных ему подвластны для превращения. Чтобы выявить волколака, следует обратить внимание, что, когда он пребывает в зверином образе, его литера ночью горит красным или зелёным светом, пробиваясь даже сквозь одежду, если таковая имеется.
Явившийся на порог дома волколак пострадал в драке с другим магом, но различить его литеру дедушке не удалось. Судя по остервенению, с которым дрался пришедший, его поразил своими чарами не́фырь…
О магах с литерой «Н» следует рассказать подробнее. Нефырь – тёмный маг, который помещает злое семя своих чар в других магов. Никто доподлинно не знает, как появляются нефыри. Возможно, литера возникает из-за какой-то давней детской обиды или после тяжёлых утрат во взрослом возрасте. Однако детей среди нефырей не бывает. В целом они могут отравлять любых магов, но больше других подвержены их влиянию две литеры: «Ы» и «У». Из обладателей этих букв тяжелее всего вывести яд… Изначально маги Литерного мира не способны на злые дела, но после отравления нефырем всё переворачивается с ног на голову. Впрочем, Мира рассказывала детям, что теоретически мага может сделать жестоким и определённая комбинация букв, но такого в Литерном мире ещё не бывало.
Итак, рассказывал Милован, дедушка Чеслава вылечил раненого волколака. А через три дня умер. Литера пропала, истратив всю Силу, и забрала с собой дедушку. Такова природа магии в их мире: литера даётся для какого-то большого свершения. Иногда оно разовое, иногда длится всю жизнь, по крупицам забирая твою юность, молодость, здоровье. Едва только литера, являющаяся своего рода татуировкой на теле, выцветает и пропадает, маг погибает. И никто не знает, когда она окончательно исчезнет. Поэтому Милован, заканчивая рассказ о дедушке, постоянно спрашивал у Чеслава: так ли сильно он хочет скорейшего появления литеры? Сын недовольно сопел и молчал, не желая ничего отвечать.
После небольшой паузы папа мальчика переходил к рассказу о себе и маме.
Буква Милована появилась, когда ему было три года. В первый летний месяц его родителям потребовалось на два дня уехать по делам в соседнее селение Прист. И брать с собой сына категорически запрещалось. Почему? И что конкретно они делали в той поездке? Этого Милован так и не узнал. Сына родители оставили с заботливой соседкой, однако и у неё возникли непредвиденные обстоятельства в виде незапланированной поездки к родному брату по случаю смерти племянника. В результате на одну ночь Милован остался совсем один. Сказать, что ему было страшно, – ничего не сказать, ведь до этого рядом с ним всегда находились взрослые. Стоило ветру задуть немного сильнее, стуча ставнями, как спину тут же покрывали толпы мурашек, пробегавших по коже морозными дорожками. Когда Милован выглядывал в окно и замечал на улице подозрительные тени, на лбу незамедлительно выступал липкий пот, а сердце едва не вырывалось из груди. Любой шорох заставлял мальчика прятаться с головой под одеяло. А уж когда в отдалении выли волки – Милован на пару минут даже переставал дышать.
Игрушек у него особо не было, ведь жили они небогато. Разве что несколько деревянных лошадок – их он и взял с собой под одеяло. Милован разговаривал с ними и разыгрывал мини-спектакли. В какой-то момент у него зачесалось запястье. Мальчик взглянул на него и заметил, как на коже проступает литера «Ы». Несмотря на столь ранний возраст, случившееся прочно врезалось в его память: образы той ночи до сих пор оставались чёткими и детальными, не выцветая со временем. Ведь тогда Милован стал ы́рчи.