Отвергнутые

– Мне жаль, что ты оказался здесь против своей воли, из-за прошлых ошибок. Но я не жалею, что встретила тебя. Ни на секунду не сомневайся в этом.

Какое-то время он молчал, чтобы затем кивнуть, – Я тоже не жалею. Прошлое дерьмо стоило того, чтобы мы встретились, – из него вновь вырвался смешок, – Вполне возможно, что обо мне забудут и мы застрянем здесь до конца жизни.

Нас обоих устраивал такой расклад. Отчасти.

Мы больше не обсуждали эту мысль, опасаясь и радуясь этой вероятности в одинаковой степени. С одной стороны, мы могли остаться вместе под гнетом общества, с другой – нас могли разделять километры «свободы». В те дни нам оставалось лишь наслаждаться друг другом, краткими мгновениями украденного счастья.

Я почувствовала себя героиней тех историй о бесконечной любви. Она отодвигала границы невозможного и одновременно делала уязвимым главного героя. В это состояние впадаешь медленно, шаг за шагом, а потом не замечаешь, как растворяешься в нем.

Тогда я не подозревала, как близко подпустила его к своему сердцу. Я вложила в его ладонь заряженный пистолет и сняла предохранитель. Любовь любит боль. Черт его знает почему.»

Глава 5. Алехандро

Доверие – непозволительная роскошь. Особенно, если планируешь чье-то убийство.

К сожалению, мне требовалось не просто устранить человека, но стереть все упоминания о нем, будто его вовсе никогда не существовало. Для такой задачи требовались сообщники. Разумеется, выбор пал на единственных людей, к чьим суждениям я все еще прислушивался, кто не предаст меня, едва запахнет жареным.

– Мы не можем просто так заявиться на Сицилию и сказать: «Папа, привет!».

Адриано взъерошил темные волосы обеими руками, отгоняя сон. Близился рассвет, а никто из нас еще не смыкал глаз. Нет времени на сон или отдых, если хотим пережить эту войну. Младший брат встретил новость о новоиспеченном кузене также тревожно, как и я. И мы оба понимали, если не спишем этого родственника со счетов, скоро в семейном склепе будет меньше свободного места.

Отношения с отцом у нас были, мягко говоря, напряженные. Он всегда оставался в наших глазах лишь Доном, главой Семьи. Не стоит ждать у него снисхождения, особенно сыновьям. Его слово – закон. Но однажды он уже нарушил его, убив собственного брата-близнеца. Почему мы не можем поступить также?

У Корсини было три наследника: я и мои братья. Еще один был явным балластом, от него необходимо вовремя избавиться, пока он не утянул всех нас на дно. В средневековье убивали бастардов, вознамерившихся занять престол. Они порождали хаос, поднимали мятежи. Я вздрогнул от одной мысли, что на Сицилии может вновь развернуться война за власть. Все, чего добился отец, будет потеряно. Нет, я закончу эту войну до того, как она обрушится на наш дом.

Сэмюель отложил телефон и устало потер глаза, – Нам нельзя уезжать из Штатов. Солдаты в смятении после череды нападений, это может вызвать раскол. И я уже молчу про утечку финансов. Кто будет следить за делами в наше отсутствие?

Постучав пальцем по сигарете, я сбросил пепел в пустую чашку. Пять минут назад в ней была шестая или седьмая порция кофе. Руки потряхивало от недосыпа, стресса и двух пачек сигарет. Адская смесь, скажу я вам. Жалкое зрелище. Мне нужно было закончить дела здесь, поехать домой, лечь в постель и поспать хоть немного.

– Ты останешься в городе и все проконтролируешь.

Они неуверенно переглянулись. Сэмюель откашлялся, – Но я не Босс. Это не входит в мои полномочия.

– Я объявлю тебя своим заместителем на следующем собрании, – он уважительно кивнул, – нужно провести его как можно скорее, чтобы все успели подготовиться к нашему отъезду.

Сэмюель был рядом со мной, когда я приехал в Америку. Он помогал мне захватывать территории, отстаивать право имени Корсини. И он спасал мне жизнь столько раз, что и не упомнить. Так что, если я и способен кому-то доверять, то ему. Поправка: я доверяю ему больше, чем многим.

Рано или поздно он все равно бы занял эту должность. Война с Дьявольскими Ублюдками показала, что я не способен уследить за всем в одиночку. Сэмюель давно перерос пост главы охраны, но не хотел покидать место приближенного.

– Но кто будет прикрывать тебе спину в Италии? – Адриано размял руки. Он все еще чувствовал слабость в правой руке после неудачного пулевого ранения. Хлоя говорит, что он отлично восстанавливается, но сила не успела вернуться в полной мере и я боялся пускать его в бой, когда он не может использовать свое основное оружие, – От меня пока мало толку.

– Придется обходится тем, что есть. Больше я никому не доверяю.

Как мы уже поняли, у нашего кузена десятки приспешников и все они следуют за ним как дрессированные звери. Его юнцы быстро и ловко проникали в ряды моих подчиненных, обворовывали меня месяцами. Мы подчистили ряды, но кто знает…

– Ренцо мог бы помочь.

Адриано встретил мой взгляд холодной решимостью. Наш брат был больной темой, которую люди старались избегать в моем присутствии. Но Адриано время от времени возвращался к нему, изрядно выводя меня из себя. Мы уже не раз вспоминали о нем, пока пытались разобраться с Ублюдками.

Ренцо был моим младшим братом. Я любил его, защищал… и презирал. Из моей тени он превратился в мой самый страшный кошмар – наркотики, взятки, разврат и хаос. Одно дело балансировать на грани между тьмой и светом, совсем иное – потерять всякое представление о грани. Я нес за него ответственность, и когда дело приняло ужасный оборот, мне не оставалось ничего другого, только отправить его на другой конец страны, отбывать наказание в ссылке.

Прошел год, или около того, но я не решался на следующий шаг. Это было жестоко – держать его вдали от Семьи, всего что он знал в этой жизни. Если позволить наркоману вернуться к прошлой жизни, он возьмется за старое, и закончит на местном кладбище. Я не хотел для него такой судьбы. Лучше держать его на безопасном расстоянии и присматривать за ним.

– Адриано, мы это уже обсуждали… – у меня не хватало сил для такого разговора.

Он вскочил на ноги, и начал мерить комнату шагами, – Нет, последний раз мы всерьез обсуждали это полгода назад. Ты сказал, что еще слишком рано, и я с тобой согласился. Но сейчас другая ситуация. Он нужен нам!

– Что поменялось в его состоянии? Он все еще остается наркоманом…

– В завязке! Целый год прошел!

Челюсть заскрипела от сильного давления. Адриано остановился, бормоча проклятие. Он тихо извинился, давая мне время остыть.

– Не смей повышать голос или перебивать меня, – я говорил тихо, едва сдерживаясь, – Сядь.

Он проследил за пальцем и уселся в кресло напротив, – Я просто хотел сказать, что нам нужна помощь. Ренцо стреляет гораздо лучше меня, да и в Италии у него куча связей.

– Это хорошая идея, – поддержал Сэмюель. Я посмотрел ему в глаза, чувствуя нарастающий гнев, – Братья Корсини – сила, с которой стоит считаться, – он откашлялся, – если выступят единым фронтом.

Черт. Побери. Они сговорились против меня. Советник и младший брат хотят ввести в игру нового игрока без моего одобрения. Как мы до такого докатились?

– А если он сорвется, пока мы будем там? Вы знаете, какое наказание его ждет, и я уже не смогу помочь, – как бы горько ни было это признавать, в Италии мое влияние крайне ограничено. Здесь я Босс, там лишь наследник Дона.

Вытаскивать наркомана из безопасного спокойного городка и тащить на передовую очень опасно. Если он вернется к старым привычкам, вокруг его шеи затянут петлю, а нас расстреляют за предательство. Это станет полным провалом.

Ренцо был превосходным стрелком, возможно даже лучшем, чем я или Сэмюель. Он может стать весомым преимуществом, о котором противник даже не догадается, пока не станет слишком поздно. Все знают, что мы в ссоре и довольно давно. Если Риккардо действительно хорошо изучил меня, он не будет ждать такого поворота.