Отставник

– Гена! Подойди сюда. Мне с тобой надо поговорить.

– О Виталии Сергеевиче?

– И о нём тоже, – директриса внимательно следила за реакцией воспитанника, но она оказалась иной, чем предполагала. Она думала, что воспитанник станет оправдываться, говорить, что не хотел, так получилось, но Гена спокойно смотрел ей в глаза. – Пойдём, пройдёмся немного.

Директриса не знала с чего начать разговор, но Гена заговорил первым.

– Я говорил тренеру, что боюсь драться с друзьями в полную силу, но Виталий Сергеевич меня убедил, что защитная экипировка и разница в возрасте сравняет наши шансы.

– Не волнуйся, Виталий Сергеевич скоро поправится, и он мне сам сказал, что не в обиде на тебя, а даже рад, что так получилось.

– Рад?

– Конечно, Гена. Насколько знаю, ты первый, кто отправил его на пол.

– На татами, – поправил Гена.

– Да, на татами. И он очень горд, что у него такой ученик, что превзошёл самого преподавателя.

Гена улыбнулся. Приятно было слышать похвалу в свой адрес. Он думал, что на него сейчас будут ругаться, может быть накажут, но этого не случилось и он в душе ликовал, что заслужил похвалу от самой директрисы. Ребята за глаза её называли Шапокляк, но не старуха, а просто Шапокляк. Её пронзительный, колючий взгляд редко кто мог выдержать, но Гена не боялся смотреть ей в глаза. Он видел в них столько жизненного опыта, что становилось страшно.

– О чём задумался?

– Ни о чём, мне можно идти, а то время самоподготовки заканчивается, а я так и не успел позаниматься в библиотеке.

– Хорошо, Гена, иди.

Валентина Сергеевна вернулась в свой кабинет, открыла дело: «Гена семь ноль» и углубилась в изучение. За десяток лет существования учреждения проявился первый случай великолепных задатков бойца-ликвидатора. Одного знания единоборства мало, но это уже что-то. Из сейфа она извлекла памятку-инструкцию, разработанную в одном из секретных ведомств, пролистнула несколько страниц. Остановилась на пустой форме докладной записки и стала медленно её заполнять:

ФИО: Гена семь ноль

Возраст полных лет: двенадцать

Тест Сонди: норма

Тест Люшера: норма

Диагностика по Айзенку: сангвиник

Тест Леонгарда-Шмишека: выше среднего

Тест Холла: эмпатия

Тест на реакцию: до 150 мс

Тест на внимание: девять из десяти

Тест на лингвистическую интуицию: три…

Тут Валентина Сергеевна остановилась, повторно посмотрела на данные тестов. Нет, не ошиблась. В результате теста на лингвистическую интуицию стояла оценка «три», самая низкая, что она, когда только видела. Подняла итоги предыдущих учебных годов и убедилась, что ошибки нет. Гене с большим трудом давались предметы, связанные с лингвистикой. Из-за этого средний балл у воспитанника выглядел очень низким. По предметам: русский язык, литература, английский язык, французский, испанский, оценки едва дотягивали до «удовлетворительно», но остальные предметы, если не брать прикладные и специальные, имели твёрдое «хорошо» и «отлично».

– Теперь понятно, почему он выглядит серой мышкой и не сразу его заметили. Не на те предметы делали упор. Не даются ему иностранные языки, и чтобы не отставать от согрупников, он много времени проводит в библиотеке, теряя тем самым уверенность в себе и самое главное время. Ладно, переключим его на то, что лучше всего получается, – вслух произнесла свои умозаключения Валентина Сергеевна и принялась составлять индивидуальный план занятий для Гены семь ноль.

Глава 5

– Разрешите Виктор Степанович? – в просторный кабинет вошёл офицер.

– Что у тебя? – оторвавшись от изучения корреспонденции, поинтересовался мужчина в чине генерала-армии.

– Фельдъегерь доставил отчёт о работе специального учреждения номер шестнадцать, – ответил адъютант.

– Оставь, потом просмотрю, – произнёс мужчина.

Его – генерала-армии Щеглеватых Виктора Степановича буквально полгода назад назначили министром обороны страны и в полной мере освоиться на новой должности он не успел. После ставшего легендарным руководителя военного ведомства Васильева Сергея Александровича, возглавлявшего министерство без малого десять лет, прошло почти три года и за короткий срок на этом высоком посту сменилось шестеро руководителей. Он седьмой. За недолгий срок пребывания на высокой должности не только разобраться, вникнуть во множество закрытых, секретных разработок и статей расходов, попросту невозможно. И вот сейчас очередной «подарок» – отчёт о работе не встречавшегося ни разу по прежней службе в Генеральном штабе учреждения номер шестнадцать.

– Соедините с начальником Генерального штаба, – подняв трубку селектора, произнёс министр. Через несколько секунд послышался знакомый голос.

– Слушаю, Виктор Степанович, – говорил его бывший непосредственный начальник – Крутских Игорь Васильевич. В военном ведомстве только начальник Генерального штаба генерал-армии Крутских занимал свою должность дольше всех и, сохраняя дружеские взаимоотношения с бывшим сослуживцем, как не ему звонить и уточнять возникающие вопросы.

– Всё на работе?

– Так точно, нужна помощь?

– Да, Игорь Васильевич, сам понимаешь, трудно за такой короткий срок объять необъятное. Вот и появляются вопросы. Но давай к делу. Тебе о чём-то говорит наименование: «Учреждение номер шестнадцать».

– На вскидку, – недолго думая, произнёс Крутских, – ответить не могу. Скорее всего это детище Васильева. За долгий период службы впервые слышу эту аббревиатуру. Но сам знаешь, допуски разные. И начальник Генштаба не всё знает, а про любовь Васильева к секретности, по-моему, наслышаны все.

– М-да, ты прав. Жаль, что он не успел передать свои знания, ввести в курс дела кого из приемников.

– Что поделать, сердце не выдержало. В своём кабинете, на рабочем месте скончался.

– Да, помню, присутствовал на похоронах. Я тут проверил базы данных своих предшественников, но упоминания об этом учреждении не встретил.

– И такое может случиться. Скорее всего финансирование заложено на три-пять лет с ежегодной корректировкой суммы. Если не выходили за предельный лимит, то до достижения конечного результата никто и не услышит о разработке.

– В том-то и дело, Игорь, это не разработка изделия или строительство какого-то объекта, а… я пробежался по диагонали по отчёту. Выходит, что это какая-то спецшкола.

– Спецшкола? – в голосе начальника Генерального штаба послышались нотки удивления, – Василию Михайловичу не звонил?

– Начальнику ГРУ5?

– Да. Спецшколы по его ведомству проходят.

– Возможно-возможно, – задумчиво произнёс министр обороны. – Ладно, благодарю. Завтра на совещании увидимся, – закончил разговор Щеглеватых и вновь погрузился в скупые строчки отчёта. Теперь ему стало понятно, почему в базах данных предшественников нет упоминания о таинственном учреждении. Они просто не получали такой отчёт. А сейчас видимо исчерпан лимит финансирования и для утверждения нового, предоставлен отчёт о потраченных средствах.

Щеглеватых перевернул страницы, найдя сводную объективку. Выходило, что учреждение действует четырнадцать лет. Министр хмыкнул. Последние четыре года он занимал высокие должности в ведомстве, но ничего не слышал об учреждении. Он поднял трубку селектора и произнёс:

– Соедините с начальником ГРУ, – на этот раз пауза затягивалась, а потом в трубке раздался голос адъютанта, – товарищ министр, Василий Михайлович находится в самолёте, что сейчас заходит на посадку. При первой возможности он свяжется.

– Принято, отставить, – немного подумав, отдал приказ министр.

«Завтра в полдень совещание. Там с ним и поговорю», – здраво рассудил генерал-армии, кладя трубку селектора…

– Василий Михайлович, задержитесь, – завершив координационное совещание, произнёс министр. Четыре часа докладов, обсуждений, вымотали всех, но дела ждать не могут.

5

ГРУ – Главное Разведывательное Управление