Отставник

– Хм. Убить? – пробормотал Виталий Сергеевич. Такого ответа он не ожидал, думал, что ученик не может совладать с собой, настроиться на тренировочный бой, который кстати, Гена практически всегда проигрывал. Думал, может какая психологическая травма, что не выявили многочисленные тесты, но ответ его поставил в тупик. – Хорошо, давай зайдём с другой стороны. Я значительно старше, сильнее и выносливее, чем те, с кем проводились спарринги. Я надену на себя защитную амуницию, какая только есть. Тогда ты проведёшь бой в полную силу? Не молчи. Я всё-таки чемпион мира по армейскому рукопашному бою и уверяю тебя, что умею держать удар.

Гена посмотрел на тренера и недолго думая, кивнул.

– Вот и хорошо. Разминайся. А я пока амуницию натяну.

Через пять минут, в середине зала стояли двое: Гена в лёгкой защитной амуниции и тренер, облачённый в полный комплект защитных доспехов. Из-за этого он выглядел неповоротливым, но Гена знал, что впечатление обманчиво. В библиотеке он находил записи боёв тренера, и они вызывали уважение, когда невысокий боец с разбитым в кровь лицом, победно вскидывал руки над поверженным противником обладающим массой в два раза больше и ростом на голову выше. Таких моментов он отыскал множество и поэтому не стал отпираться, согласившись на тренировочный бой, зная, что это именно его соперник.

– В полную силу… – пробормотал Гена, принимая атакующую стойку.

– Ну что, начали!!! – скомандовал Виталий Сергеевич…

Валентина Сергеевна сидела в своём кабинете, разбирала последние результаты тестов. Скоро в учреждении очередной выпуск. Пятеро воспитанников сделают свой первый шаг во взрослую жизнь. О будущем ребят и девчат она перестала беспокоиться. Все они определились куда пойдут дальше учиться, чем будут заниматься, а за годы нахождения в учреждении их научили многому.

– Валентина Сергеевна! – в кабинет вошёл, практически вбежал один из преподавателей.

– Что случилось? Пожар?

– Нет, не пожар, Валентина Сергеевна, – оценив шутку, ответил Михаил Степанович. – Виталий Сергеевич в медпункт попал.

– Что с ним, сердце? – вставая с места, осведомилась директриса.

– Нет. Медик сказал, что множественные переломы грудной клетки. Его срочно необходимо отправить в город, в больницу.

Валентина Сергеевна подняла трубку внутреннего телефона.

– Игорь Леонидович, да, это я. Уже в курсе? Да, срочно нужна машина. Пусть подъедет к медпункту, – положив трубку, она обратилась к Михаилу Степановичу, – рассказывай, что случилось?

– Тренировочный бой, вроде. По крайней мере он сам сказал, да и штатного медика в спортзал вызывали.

– Он в сознании? Что конкретно говорит? Или опять с тренажёрами перемудрил? – в сердцах разозлилась директриса. Её предупреждали, что преподаватель по «самообороне» фанат своего дела и что только не выдумывает, ради улучшения тренировочного процесса. Даже пришлось поддаться его настойчивости и заказать какой-то суперсовременный тренажёр, имитирующий бой против нескольких противников. И как она знала, это устройство только проходило отладку и настройку, и воспитанники пока не занимались на нём. Вот и подумала, что Виктор Сергеевич переусердствовал, выставил настройки по максимуму, переоценив свои силы.

– В сознании, а что произошло, я точно не знаю.

– Ладно, пошли, поговорим с ним.

Возле расположенного на первом этаже учебного корпуса медпункта толпилось много народа. Среди них преобладали воспитанники. По распорядку как раз время самоподготовки, но под строгим взглядом директрисы толпа зевак быстро поредела.

– Здравствуйте, Николай Петрович, – войдя в кабинет, поздоровалась с медиком директриса.

– А, это вы, Валентина Сергеевна. Проходите. Я как раз закончил осмотр.

– Что с ним? – Валентина Сергеевна кивнула за ширму.

– С Виталием Сергеевичем?

– А есть ещё пострадавшие?! – удивилась директриса. Ей сообщили только об одном раненом.

– Нет, – улыбаясь ответил врач – пожилых лет мужчина с проседью на голове, – у нашего «Рэмбо» множественные переломы рёбер, сколько и сосчитать не смог. Сотрясение мозга. Требуется тщательное обследование. Но при первичном осмотре лёгкие не повреждены. На свет, звук реагирует. Как сам говорит, побывал в глубочайшем нокауте. Хорошо хоть в полной защитной амуниции был, а то бы…

– Понятно, с ним можно говорить?

– Да, но недолго и не кричите сильно, – ухмыльнулся медик, зная нрав директрисы.

– Виталий Сергеевич, как вы себя чувствуете? – в сопровождении медика директриса вошла в соседний медкабинет.

– Валентина Сергеевна, спасибо, теперь лучше, – при виде столь высоких посетителей он попытался встать, но был остановлен медиком.

– Лежите-лежите. Сейчас прибудет машина и вас отвезут в город для дополнительного обследования.

– Я же говорила вам, Виталий Сергеевич, что без специалистов, а тем более в одиночку не заниматься настройкой тренажёра, – не удержалась и высказала своё отношение директриса.

– Это так меня не тренажёр приложил, – натягивая на лицо улыбку, ответил больной.

– Да? Хотите сказать, упали? – съязвила директриса. Она всей душой переживала не только за воспитанников, которых считала своими детьми, но и за тех, кто делился с ними знаниями, что в недалёком будущем помогут остаться в живых.

– Ну, да, упал, – немного подумав, ответил тренер, – но после пропущенных во время тренировочного боя ударов. Вы же сами, Валентина Сергеевна просили обратить внимание на Гену из шестой группы.

– Это воспитанник вас так? – удивился медик.

– Извините, можете оставить нас наедине? – обращаясь к Николаю Петровичу, произнесла директриса. Врач хоть и бывший военный хирург, но не посвящён в особенности учреждения.

– Да-да. Конечно. Я как раз собирался уточнить, где машина, – заторопился медик.

– Рассказывай, – усевшись на стул, потребовала Валентина Сергеевна. Случай оказался неординарным. Она припомнила личное дело Гены из шестой группы: находится в учреждении с раннего детства, средние показатели во всём, в том числе физической подготовке. Успеваемостью не блещет, но и не в числе отстающих. Обычный такой середнячок, не выделяющийся из общей массы.

– Что рассказывать, – осторожно вдохнул Виталий Сергеевич, дышать ему трудно, едва только делал вдох, как морщился от боли из-за сломанных рёбер, – как выдалось относительно свободное время, вызвал к себе воспитанника. Хотел с ним поговорить, вывести на откровенный разговор, узнать, почему плохие результаты по моему предмету. Физические показатели в норме, психосоматическая реакция в норме, но…

– Виталий Сергеевич, говорите по существу, я помню, почему просила обратить внимание на Гену «семь ноль», – в учреждении, кроме данного при рождении имени использовалось ещё и кодовая аббревиатура, состоящая из числового обозначения. Гена Провоторов вместо упоминания фамилии в официальных документах получил обозначение «Семь ноль» или «Семьдесят».

– Хорошо, начну без предисловия. Если коротко, для него соперников среди его возраста нет. Хорошо, что послушался и нацепил на себя всю защитную амуницию, а то бы только нашли мой хладный труп.

– Подробнее.

– Реакция быстрая, удар молниеносный. Силы не хватает, но компенсирует идеальным выполнением приёма, – быстро заговорил Виталий Сергеевич, – я сначала не поверил, что получил на первой же секунде удар в грудь, пошёл в атаку, но потом помню, что пропустил двойку и всё… Очнулся, когда Николай Петрович в чувство привёл. Глубокий нокаут, одним словом и самое интересное, я так и не смог нанести ни одного удара.

– Ясно, по завершению лечения составьте докладную записку и подробную. С описанием, что и как говорили с ним. Это важно, вы понимаете?

– Куда уж не понимать.

– Валентина Сергеевна, – в медкабинет вошёл врач, – машина прибыла.

– Да-да, мы закончили. Пойдёмте Виталий Сергеевич.

«Надо график занятий пересмотреть», – думала она, смотря вслед удаляющейся машине, а потом взгляд нашёл стоявшего неподалёку Гену.