Любовь цвета боли

Кажется, спустя целую вечность, слышится тихий стук в дверь и моё сердечко пускается в радостный галоп в предвкушении долгожданной свободы. Мужчина идет к двери и отпирает ее, но к моему великому сожалению в комнату входит Нина с подносом. По комнате сразу разносится аромат куриного бульона, желудок сводит от голода.

Женщина опускает поднос на тумбу, помогает мне приподняться, подкладывая под спину подушки. Полулежу немного боком, стараясь не касаться ягодицей простыни. Она присаживается на край кровати и берет в руки пиалу с приятно пахнущей наваристой жидкостью и ложку. Тяну руку и отбираю столовый прибор. Она, никак не реагируя на мое упрямство, подносит пиалу ближе ко мне и замирает.

Дрожащей рукой тянусь и зачерпываю немного. Стараюсь сосредоточить всё внимание на ложке, чтобы не пролить ни капли. Подношу ее ко рту и с наслаждением ем. Осилив чуть больше половины, осторожно кладу прибор в пиалу и откидываюсь на подушки.

— Умничка, — слышу довольный голос женщины. — А теперь давай-ка примем лекарство.

Протягивает мне две розовые таблетки в прозрачной плашке и стакан с водой. Недоверчиво кошусь на протянутую ладонь, гадая, не отравить ли меня хотят.

— Это противовоспалительные препараты, которые назначил тебе врач. Если не будешь принимать таблетки, придется вновь ставить капельницу. Ты двое суток провела в беспамятстве с сильнейшим жаром.

Беру таблетки и отправляю их в рот, запивая прохладной водой, только чтоб от меня, наконец, отстали.

Женщина довольно кивает, забирает поднос и выходит из комнаты. Вновь чувствую себя крайне неуютно, оставшись наедине с мужчиной. Но стараюсь держать себя в руках, не выказывая страха. Нужно дождаться доктора и уносить отсюда ноги.

В комнате царит гнетущее молчание. Я упорно смотрю в окно и жду долгожданного стука в дверь. Мужчина же, напротив, сидя расслабленно в кресле, не сводит с меня взгляда и потягивает не спеша янтарную жидкость из круглого стакана.

— Оля.

Вздрагиваю от неожиданности. Не смотрю на него, старательно разглядывая пушистое облако, похожее на барашка. Я только смогла успокоить свои и до того расшатанные нервы и очень боюсь вновь сорваться.

— Я приношу свои извинения. Произошла ошибка, мы приняли тебя за другую, очень похожую на тебя девушку.

С трудом сглотнув ком в горле, перевожу ошарашенный взгляд на мужчину. Ошибка. Просто долбаная ошибка, из-за которой меня похитили, избили, напугали до чертиков и перевернули жизнь с ног на голову. Как у него всё просто.

— Мне не нужны ваши извинения. Просто позвольте мне, наконец, покинуть это место.

— При всем моем желании я не могу позволить тебе уйти.

Внутри всё холодеет.

— Почему?

Он подается вперед, отставляет бокал на тумбу и поднимает на меня тяжелый взгляд.

— Я предлагаю тебе погостить у меня в доме, скажем, пару недель, пока я не решу некоторые проблемы.

У меня пропал дар речи. Погостить? Мне не послышалось?

— Я понимаю, что ты не испытываешь большого желания оставаться здесь, но другого выхода ни у тебя, ни у меня нет.

Делает небольшую паузу и внимательно следит за моей реакцией. Наверное, опасается, что сейчас я зайдусь в истерическом припадке.

— Поэтому предлагаю договориться. Ты на две недели остаешься гостьей в моем доме. Затем мы мирно расходимся. На твой счет поступает круглая сумма за все причиненные неудобства.

— Я не согласна, — выпаливаю, сжимая ладонями край одеяла.

— У тебя нет выбора, Оля. Но насколько комфортно ты предпочтешь провести этот отрезок времени, зависит от тебя.

Усмехаюсь, смотря в ненавистное лицо. Он откидывается на спинку кресла и из-под полуопущенных ресниц наблюдает за мной. Как будто чего-то ждет.

— Вы не можете меня удерживать насильно. Я не хочу здесь оставаться… — осекаюсь на полуслове, так как мысли начинают путаться в голове, перед глазами всё плывет.

Сажусь в кровати и сжимаю пальцами виски, пытаясь сфокусировать взгляд на одной точке. Боковым зрением замечаю, что мужчина подается вперед, в мгновение ока, оказываясь непозволительно близко.

— Вы… — провожу языком по сухим, потрескавшимся губам. — Что вы со мной сделали?

В панике откидываю одеяло и пытаюсь встать на ноги, но у меня ничего не выходит. Конечности словно ватные и отказываются повиноваться.

Поднимаю взгляд на возвышающегося надо мной мужчину. Словно в замедленной съемке наблюдаю, как он, протянув руку, нежно, почти невесомо касается моей щеки. В полнейшем замешательстве кошусь на его руку. Может, у меня галлюцинации? Но тепло большой слегка шершавой ладони рассеивает все сомнения.

— Я не понимаю, — шепчу, вглядываясь в черные, словно смоль, глаза, каким-то магическим образом, оказавшиеся на одном уровне с моими.

— Тш-ш-ш… — на задворках сознания слышу тихий бархатистый голос. — Всё будет хорошо, маленькая.

Веки нещадно слипаются, тело кажется невесомым. Большие теплые руки бережно укладывают меня на мягкие подушки, накрывая сверху белоснежным облаком одеяла.

Я определенно брежу. Не могут у человека с бездушным, страшным взглядом оказаться такими мягкими и нежными руки. Пытаюсь запомнить эту навязчивую мысль и не замечаю, как меня затягивает в манящий, сладостный, словно карамельная нуга, сон.

Глава 6

Макар

Провожу пальцами по синяку на щеке, спящей у меня в постели девушки. До чего же ранимой и беспомощной она выглядит. Да и, чего уж греха таить, несчастной. Этот уродливый синяк — словно бельмо на глазу моей совести.

На моей голове за последние пару суток явно прибавилось несколько седых волос. Я испугался. Как бы ни было тяжело себе в этом признаваться, опасался, что девушка не выживет. Когда я нашел Ольгу, выглядела она так, будто была на последнем издыхании. Всё время думаю: что бы случилось, опоздай я? Если бы приехал хоть на день позже?

Дождавшись медсестру в ту ночь, я, уставший, злой и доведенный до предела, принялся выяснять, кто посмел тронуть мою пленницу. Сорвался, понабивал морды, хотя в глубине души понимал, что нет вины парней в моей ошибке. Зато с удовольствием уволил того раздолбая-охранника за нерасторопность. Он должен был сообщить хотя бы Руслану о плачевном состоянии девушки.

Дела вроде налаживаются. В конце недели достаточно оперативно организовали встречу с нужным человеком из следственного комитета. Парни из специального отдела после персонального нагоняя перешерстили в сотый раз все камеры и таки отследили машину, на которой приехала тварь, действительно виновная в смерти брата.

Досталось в тот вечер и Руслану. Я начинал сомневаться в компетентности работающих на меня людей. Как охраны, так и в край зажравшихся спецов.

В итоге ровно через три часа у меня на столе лежала новая достоверная информация. Как оказалось, машина, на которой разъезжала дамочка, являлась собственностью фирмы по прокату автомобилей. По документам ее арендовала на сутки некая Иванова Наталья Ивановна. И дураку понятно, что имя не настоящее и документы, которые она предоставила фирме, фальшивка. Но на одной из их камер убийца моего брата засветила лицо. Изображение было нечетким, но и этого вполне достаточно, чтоб понять, что она действительно чем-то похожа на Ольгу, вот только теперь я вижу различия. Так что сейчас все мои парни, включая Руслана, роют землю носом, выясняя, кто она такая.

А я тем временем решил вновь углубиться в дела Назара. Изучал последние сделки и встречи. Может, он что-то с кем-то не поделил? Или перешел кому дорогу? Я перешерстил все документы за последние три месяца и ничего не обнаружил. Брат давно отошел от дел, связанных с противозаконным бизнесом. Он всегда хотел спокойно жить, не дергаясь от каждого шороха, чем последние десять лет и занимался. Открывал ночные клубы, бары, развлекательные комплексы.

Назар был старше меня на три года, а казалось, на целую жизнь. Мы хоть и были родными братьями, но по темпераменту и образу жизни отличались кардинально. Назар всегда был рассудителен, холоден, ему удавалось трезвым, дальновидным взглядом смотреть на обстоятельства. Я же, наоборот, умудрялся с легкостью и неким азартом брать от жизни все ее прелести, относился ко всему легкомысленнее, и мне откровенно везло.