Страница 7 из 30
– Прошу прощения, я пока что не осведомлена насчет ваших предпочтений, господин Милон, – послышался вежливый и деликатный тон. Это была Алессандра, спасительная соломинка и единственная надежда этого дома на добропорядочность и приличие. – Что вы будете на завтрак?
Алессандра под стать домоправительнице особняка великого и знатного клана подавала себя с лоском и шиком. Ее скромное, но оригинальное одеяние было безукоризненным, фартук белоснежно чист и опрятен, а сама она источала открытость и независимость с ноткой легкой надменности. Одно ее веское и настоятельное слово и вмиг ты ничего уже не можешь с собой поделать, как беспрекословно подчиниться и повиноваться. Я намеревался стать ее любимцем.
– Мне неудобно вас утруждать, – с широкой и невинной улыбкой ответил я, – буду вам благодарен, если принесете то, что у вас есть.
– Вчера было плодотворное утро, поэтому у нас есть вафли с любым джемом на выбор, яичница с беконом, отварной холодный язык, молочные продукты на любой вкус и кукурузные кексы. Вы вчера весьма сильно утомились с дороги, поэтому я принесу всего по чуть-чуть! В чай я положу лимон, его следует съесть, иначе сейчас очень опасные весенние деньки, в которые запросто можно подхватить простуду!
Она, надев очки, что висели у нее на шее, на цепочке, с легкостью записала что-то в свой блокнот и также изящно удалилась в сторону кухни, не дав мне вымолвить ни слова. Поразительная решимость и уверенность в собственном деле вызывали восхищение этой женщиной. Я решил не возражать и не огорчать ее своей искренней нелюбовью к лимону, да и, в общем, ко всем цитрусовым.
– Мы, верно, напугали вас вчера своей экспрессивностью, – деловито подметила Роберта, обращаясь ко мне.
– Нет, что вы, все в полном порядке, – ответил я, неловко разглаживая скатерть на столе.
Напугали?! Я до сих пор как на пороховой бочке нахожусь, а вы своими нежными ручками держите зажженную спичку возле меня! Кстати, о спичках…
– Обычно мы не ведем себя так с родней, – обнадеживающе продолжила Роберта с серьезным лицом.
– Только с чужаками и всякими там людишками! – закончила Франческа, добивая меня данным выпадом.
– Что ж, в таком случае, я очень рад быть вам кузеном! – нервно посмеялся я, все еще стараясь сохранить лицо.
Застигнув меня врасплох в столовую бесшумно, словно еле касаясь пола своими чудесными босыми ножками, вошла Ребекка. Она была ярко одета, ее платье, сильно выделяющее декольте, невольно зацепляло взгляд. Губы она выкрасила в кроваво-красную помаду. Она стрельнула глазами в мою сторону и быстро выпалила:
– Прошу прощения, я припоздала.
– Никто не сомневался в твоих способностях, – недовольно пробурчала Франческа.
– Рири, будь добра более не опаздывать, – послышался грозный голос Филиции из-под газеты.
– Ах, растерзайте меня теперь, – невинно проговорила Рири, она же Ребекка, с неизменной улыбкой, изящно опускаясь возле меня на свое место, – привет.
Она лукаво стрельнула глазками, отчего сердце мое подрагивало.
– Вы знакомы? – удивленно бросила Роберта.
– Что? – протянула возмущенно Франческа.
– Мы столкнулись вчера в коридоре, и господин Милон представился мне, объяснив, что к чему, – невинно проговорила Рири, ото лжи совершенно не краснея.
– За тобой не угнаться, детка, – язвительно подметила Филиция, поглядев своим проникновенным взглядом поверх газеты.
– Что поделать – такова я, – хитро улыбнувшись, проговорила Ребекка, непрестанно косясь в мою сторону.
Тут я обнаружил, что пока я отвлекся на таинственную сестрицу, Алессандра, будучи незаметной и почти невидимой, уже подала мне все ранее перечисленные яства и кушанья. И как ей это только удается.
– Вафли остыли, – разочарованно проговорила Рири.
– Ты бы еще через два часа спустилась! – все не унималась Франческа.
– Я сию секунду подогрею их, – поспешила на помощь Алессандра.
– Ничего, благодарю, я и сама справлюсь, не нужно меня баловать, – девушка так же тихо, почти не прикасаясь к полу, убежала легкой походкой на кухню.
Где это видано, чтобы леди в ее положение сами себе подогревали еду? Воспитание все же у кузин сомнительное, как ни погляди.
– Как это все же славно, – продолжила Мэри беседу, будто не было всей этой утомляющей суеты, – как это прекрасно, что у нас теперь есть братик! – она тут же поспешно добавила, словно это слово было для нее какой-то диковинкой, – кузен! У нас ведь нет другой родни – это так грустно. Вся семья матушки умерли от вампирской чумы.
– Нет такой болезни, – нахмурившись, неуверенно возразил я.
– Нет, есть! – отчаянно выпалила Мэри, ее сынишка мило и старательно все еще пережевывал овощи и с поглощенным вниманием глядел на меня. – Матушка говорит, что есть!
– Нет, нету, – настаивал я на своем. Что за невежество!
– Есть, – донесся властный голос из-за газеты. – Раз матушка говорит, что есть, значит есть.
– Да, госпожа, – поспешно согласился я, задрожав всем телом, будто непослушный ребенок на которого прикрикнули грозные родители.
– Чем вы планируете здесь заняться? – спросила Филиппа, лаская слух своим бархатным голосом.
– Видите ли, если вы не против, я бы хотел заняться хозяйством и начать работу над своей новой книгой.
– Вы писатель? – приподняла она брови в удивлении.
– Вот здорово! – пришла в восторг Франческа, – напишите чего-нибудь обо мне? Я бы стала самой обаятельной главной героиней романа!
– В жанре ужасы, – холодно заметила Роберта, намеренно задевая сестру. Франческа негодующе начала дымиться.
Я поспешил искоренить их перепалку, быстро заговорив:
– Да, я писатель, моя матушка возлагала на меня большие надежды, отправив обучатся в столицу Эльфляндии, в Рахатск, но я к ее великому сожалению выбрал данную профессию.
– Ваша матушка права, писатель – это не профессия, – подала голос Филиция, откладывая газету. Я уже приготовился, что она охарактеризует дело моей жизни «примитивным хобби», но она вынесла мне иной приговор, смертный. – Это болезнь.
Как она жестока! Гнев нарастал во мне кипящей бурей, а тетушка, бросила в мою сторону любопытный взгляд, будто намеренно провоцировала меня. Однако, я был не так прост, как ей того бы хотелось, и насилу подавив негодование, мягко возразил:
– Вы очень категоричны, уверен, если вы почитаете мои рукописи, то непременно измените свое мнение.
В этот момент из кухни вернулась Ребекка с горячим завтраком. Она вновь одарила меня лукавой улыбкой и принялась за еду.
– Вы учились в Рахатске? – продолжала Филиппа, на секунду мне показалось, что ей действительно интересно, – а в каком учебном заведении?
– В высшей Академии восьмого Совета при покоях императрицы Зижель, – с гордостью ответил я, – моя жизнь там протекала довольно занятно и весело. Около четырех лет я провел там, там же, кстати, я встретил свою невесту.
– У вас есть невеста? – нисколько не удивившись, спросила Ребекка, съедая с вилки кусочек вафли. Взгляд ее был хитрее лисы.
– Да, ее зовут Мариэль, мы помолвлены уже больше полугода.
– Это ненадолго, – тихо проговорила она, но, кажется, данную фразу услышал лишь я.
– Что, простите? – на мгновение лишившись вежливости и идеального приличия, оторопел я.
– Вы что-то сказали? – как ни в чем не бывало приподняла брови Рири.
– Мне послышалось, – с подозрением окинул я ее и добавил, – я надеюсь.
Она дерзко подмигнула мне, находя свою выходку очень занимательной.
– К нам направляются господа Романов и Хитрый! – выпалила Франческа, в одну секунду оказавшись возле большого окна, балансируя одной ногой на стуле.
Девушки, прибывающие в явном волнении и трепете, сгрудились возле нее, бесцеремонно пихая друг друга, толкая и вставая на носочки, дабы получше разглядеть новоиспеченных гостей.
– Что им здесь нужно в столь ранний час? – с беспокойством отозвалась Рири, все еще поглощая вафлю с тарелки, что держала в руках.