Страница 6 из 30
– А ты знаешь, Милон, что спичка уже очень долго горит в моей руке? – прошептала зловеще она.
– Что? – растерялся я, не сразу сообразив, что к чему.
Взгляд мой, полный уязвимого ужаса перепугано упал на спичку, что она так и держала двумя пальцами правой руки с самого начала нашего разговора. Моя реакция и то, как она ловко сбила с меня спесь весьма позабавили ее – девушка рассмеялась глубоким и неподдельным смехом.
Спичка неожиданно погасла, словно по чьему-то приказу и безмолвная тьма окутала нас, делая атмосферу все более испепеляющей.
– Я пойду спать, Милон, сладких снов, – прошептала она с неким придыханием, – тебе тут будет уютно, обещаю.
Она поднялась с кровати и спокойно направилась к выходу, в своих белых ночных одеяниях напоминая призрака.
Уже скрывшись за дверью, она неожиданно вернулась, просунув голову обратно:
– Меня кстати зовут Ребекка, и не говори маменьке, что я приходила, а то тебе не поздоровится. Пусть это будет наш маленький секрет.
Она одарила меня ласковой улыбкой, задерживая на мне взгляд своих зорких глаз, будто очень ясно видела в темноте, и затем растворилась.
– Что за черт, – прошептал я, оставшись растерянно сидеть в своей новой постели.
Я надеюсь, это будет наш единственный секрет.
Ах, что за безобразие – рыжая ведьмочка мерещилась мне остаток ночи, не оставляя времени на размышления о том, как мне наутро все-таки избавится от назойливых, нахальных девиц, что завелись в доме в мое отсутствие! Всего лишь через три недели сюда прибудет Мариэль и… как ради всех святых богинь я смогу ей это все объяснить?! Если ее отец прознает, что я далеко не единственный хозяин дома, он тотчас заберет обратно свое благословение, которое я добыл таким тяжелым трудом. Особняк Альдофин был единственным плюсом, что перевешивал весы в мою пользу, и если его не будет, то это весьма огорчит ее папеньку, и он ни за что не отдаст мне свою прелестную дочурку. Дело действительно дрянь.
Конечно, возможно будущий тесть больше уповал на фамильные драгоценности, что так беспечно разбазарил мой папаша, но об их отсутствии я деликатно умолчу.
Рассвет уж забрезжил за окном, бесцеремонно рассеивая тьму. Розовые лучи неласкового солнышка едва коснулись моего лица, отчего я поморщился. Моим страданиям не было конца – перед моими глазами стояла эта озорница Ребекка, ночная гостья, что спутала мне весь настрой. Ее выражение лица, бесстыжее одеяние, манящий шепот и манера нахального поведения не шли из моей головы – и все это было приправлено огненным чувством, что она моя кузина. За что богини так бесчеловечно поступают со мной? Что за испытание на прочность и выдержку они для меня бесконечно припрятывают?!
О спичке, что горела в ее руке, я насилу старался не думать. Вампиры же создания порожденные колдовством, значит, могут проделывать подобные фокусы – очевидно? Нет-нет-нет, она никакая не ведьма, с чего бы ведьме жить под одной крышей с вампиршами? Случись такое – тут же возникла бы кровавая бойня ни на жизнь, а насмерть. Уж, что связывало Холодного принца с жуткими кровососами – обе стороны терпеть не могли ведьм, а значит, всему этому есть иное объяснение – очевидно?
Не в силах больше ворочаться из стороны в сторону, переменная бока, я вскочил с кровати в невероятно нервном состоянии. Мой дорожный костюм, в котором я вчера прибыл, красовался на вешалке, что томно стояла около окна. С печалью и тоскою я оглядел свое скромное миниатюрное жилище – не на это я рассчитывал по прибытию сюда.
Маленькая кровать без надежды на полог, прикроватная туба, письменный длинный и узкий стол, делящий одновременно участь с подоконником, шкаф для одежды напротив окна – все это сгрудилось вокруг меня, не давая свободно вздохнуть. Резким движением я открыл штору, дабы прочувствовать светлость дня.
– Какое чудесное утро, чтобы покончить с собой! – радостно вздохнул я в предвкушении завтрака. Надеюсь, закуской стану не я.
В доме насчитывалась четыре большие комнаты и столько же малых. Вчера я точно заметил, как старшие сестры – Мэри и Роберта заняли две больших комнаты, что находились в противоположных сторонах друг от друга. Напротив Роберты были покои Филиции, прямо-таки рядом с кабинетом. Скарлетт, не сменив прожигающую подозрительность ко мне на доверие, удалилась в малую комнату напротив моей, что находилась по соседству с лестницей. Франческа с Филиппой, как истинные двойняшки вместе проследовали в малую комнату по другую сторону от лестницы. Та комната, что была рядом с кабинетом, служила обителью местной домоправительницы Алессандры, с которой меня вчера по ходу дела познакомили. Кстати, она так радушно отнеслась ко мне, нужно с ней подружиться – матушка всегда говорила, если хочешь войти в семью, то перемани на свою сторону прислугу. Остается две комнаты рядом с моей – малая и большая. Допустим, что таинственная Ребекка в силу статуса живет в комнате поменьше, тогда выходит, что дальняя большая комната пустует. Так спрашивается, какого черта я все еще здесь?!
Подавляя бушующую бурю в груди, я изо всех сил старался натянуть на себя маску приветливого и галантного джентльмена, каким меня всегда желала видеть матушка. Но если бы она увидела здешних девиц, то не настаивала бы на своем.
Внизу, в блестящей столовой уже все собрались. Я жадно выискивал глазами ту, которая невзначай заинтересовала меня пуще остальных, но, увы – ее и тени не проглядывалось. Тетушка апатично восседала во главе стола, почитывая газету, рядом с ней по правую руку мрачнее тучи сидела Скарлетт, разделывая омлет с яичницей острым серебряным ножом. Стоило мне преступить порог, как она метнула в меня грозовые молнии своими острыми глазками. Да что я ей сделал-то?! Не стал закуской для ее демонят?!
Через несколько пустых мест напротив друг друга сидели Роберта с Франческой, на этот раз не выражающие признаки войны. Франческа уныло зевала, подперев голову рукой и развалившись на полстола. Ее волосы – вот ужас – упали в бокал с поданным соусом красного цвета, и она при этом не выражала ни малейшего беспокойства по этому поводу.
Роберта же, как и всегда, в противовес сестре выглядела потрясающе. Локон лежал к локону в ее грациозной прическе, декольте украшала подвеска из белого золота с кровавым опалом, корсет изящно обтягивал тонкую талию. С непоколебимой осанкой и слегка задрав курносый носик, она с видом светской леди попивала что-то из своего бокала. Каждый ее выход походил на посещение мероприятия грандиозного масштаба, от чего всякий бы невольно залюбовался этой неземной красотой.
Франческа наградила меня скучающим взглядом, что было совсем не похоже на нее. Филиппа рядом караулила воинственную сестру, вновь, как и вчера попивая вино из фужера. Ее нездоровое пристрастие к алкоголю порядком начинало напрягать меня.
Безутешная вдова Мэри, которая не расставалась со своим сыночком, различными уговорами и ухищрениями пыталась заставить того скушать овощи с тарелки. Мальчик, которого, кстати, звали Русланом, плотно сжав губы, отрицательно мотал головой. В его глазах проблескивало некое отчаяние, что так и говорило о его намерении вот-вот сдаться под таким давлением и опекой. Оба они уютно устроились дальше всех от Филиции, по правую руку от противоположной главы стола. Место это пустовало, а значит, мне ничего не мешало занять его.
– Доброе утро, прекрасные дамы, – не позабыв об этикете, поприветствовал я новоиспеченных родственничков. Важно усевшись на святое место, я вдруг заметил, что по левую руку от меня стояла тарелка с одиноко остывающими вафлями. Что ж, видимо сие угощение было подано для Ребекки, которая запаздывала. Если конечно в этом доме не найдется еще кузин – их становится больше с каждым мигом, едва успеваю считать.
– Как вам спалось, господин Милон? – обеспокоенно спросила Мэри, решив завязать со мной беседу. Хотя голос ее был крайне оживленный, глаза казались потухшими и отсутствующими.
– Благодарю, я прекрасно спал, – соврал я с блестящей грациозностью.