Не просто попаданка. Театр, бани и любовь

Елена Маруфенина

Не просто попаданка. Театр, бани и любовь

Глава 1

– Лиза, – обратились ко мне девчата, – ну, сколько можно заниматься? Пойдём с нами отдыхать.

– Девочки, мне по сольфеджио надо сдать диктант. Подготовиться. – Попыталась я отговориться.

Я представлюсь. Звать меня Лиза Фёдорова. Сейчас учусь на первом курсе консерватории. Мечтаю об оперной сцене. Петь я любила всегда, и родители постарались сделать всё, чтобы их любимое чадо исполнила свою мечту. Ну, и я стараюсь, как могу, чтобы моим родителям было легче меня обучать. Не дешёвое это удовольствие консерватория.

– Лиза, – настаивали девчонки, – не хорошо. У Маруси сегодня день рождения. Живём в одной комнате, а ты отделяешься. Что тебе? Часом позже подготовишься, часом раньше. Мы в бани идём, Сандуновские. Это же историческое место. В общем, возражения не принимаются. Собирайся.

– Ну, хорошо, – отложила я учебники, – пойду с вами.

Вот это красота! Зря я, конечно, не хотела сюда идти. Я не понимаю ничего в архитектуре, но впечатляет. Трёхэтажный дворец с бассейнами под стеклянным куполом. SPA процедуры. Великолепный СПА центр с двухсотлетней историей.

– Ну, что девочки, – Проговорила Маруся, – ещё раз в парилку и домой. Лизок, как тебе? – Я показала большой палец. – Вот, а ты идти не хотела.

– Спасибо девочки, что уговорили. Здесь так красиво. А интересно, как они выглядели с самого начала? Надо почитать историю.

Почему – то в парной было очень жарко и воздух такой тяжёлый. Я на секунду прикрыла глаза.

– Лизка, открой глаза, упарили девку, – незнакомый голос. И меня никто, никогда Лизкой не звал, – квасу, квасу холодного. Охте, Божешь ты мой. Выступать девке вечером, а она упарилась. Открой глазки. Что же я матушке Екатерине скажу.

Я открыла глаза и осмотрелась. Закрывала глаза я точно не в этой комнате. Пол и стены деревянные, рядом мечутся не знакомые женщины в длинных белых рубахах. Надо мной склонилась пожилая, тоже в рубахе, седые волосы заплетены в две косы.

– Ой, – перекрестилась она, – пришла в себя, угорела милая. – Запричитала женщина, – испей кваску, девки с ледника принесли.

– Где я? А девочки где? – Я села на лавку и с любопытством осмотрелась. И тут мой взгляд упал на ноги. Они были белые, можно сказать молочного цвета. И полные. Я никогда не была толстухой. Глянула на руки, белые пышки. Других ассоциаций нет. – Зеркало дайте, – скомандовала я.

– Зачем тебе? – Поинтересовалась женщина, но поднесла к моему лицу овал зеркала. Оттуда на меня смотрела чужая девушка. Я прикоснулась к лицу, трогаю себя и зеркало подтвердило это. Но в зеркале была не я. На меня смотрела миловидная девушка, с большими глазами, аккуратным носиком, алыми губками. Волосы крупными волнами лежали на плечах. Но это была не я.

– Кто я и как меня звать? – Уставилась я на женщину при этом не испытывая никакой паники. Мне почему-то хотелось пожать плечами ну, не я и не я и Бог с ним.

– Ох, тыж, упарили! – Всплеснула руками женщина, – ой батюшки святы, что же матушке говорить-то будем? Лизонька ты Фёдорова. Вспомни. Матушка императрица тебе фамилию новую дала Уранова. Планету такую шибко учёные дядьки открыли. Матушка Екатерина и дала тебе эту фамилию на счастье. Вспомни, милая, – причитала женщина, – тебе сегодня на сцене Эрмитажного театра оперу исполнять. Вспомни. Дианино дерево. Ну?

Лиза Фёдорова это я. Но Уранова? Ух ты! ЛИЗА УРАНОВА. Я Лиза Уранова? И я сегодня дебютирую на сцене эрмитажного театра? С партией Амура? Я? Здорово! Перед самой Екатериной Великой. Партию эту я знаю хорошо. Мы её в консерватории уже репетировали.

– Всё не причитай, – обратилась я к женщине, – вспомнила всё, – тётка бухнулась на колени и начала креститься.– Ты только напомни, кто ты и как звать тебя. Ну, не всё я вспомнила.

Тётка покосилась на меня, сказала, – Так Марфа я, тут в бане, помогаю, значит.

– Хорошо, Марфа, помоги одеться и пусть меня кто домой отведёт, упарилась я всё же.

Просто куда идти домой я и не представляла. Марфа помогла мне влезть в кучу юбок, завязала не туго корсет, помогла надеть шляпку. Вот всё это я ни за что на себя бы не смогла надеть. Представления не имею, как это делать. Я старалась запомнить, как нужно одеваться. Насколько я помню историю, у Лизы Урановой прислуги не было.

Две девицы проводили меня до театрального пансиона Казасси, где я и проживала.

Сдав меня на руки какой-то девчонки они, перешёптываясь, пошли назад. И было от чего шептаться. Я шла по Санкт-Петербургу. Вертя головой во все стороны. Я никогда не была в этом городе, только читала, и вот, сюрприз.

Комнатка оказалась маленькой. Небольшая печурка у входа, кровать, рядом сундук, застеленный домотканой дерюжкой. У окна стол, рядом со столом табурет. В углу у печки на лавке таз и ведро с водой. Вот и всё убранство. Да, я читала, что известнейшая дива Санкт – Петербурга восемнадцатого столетия жила в нищете, но что так! Ладно, я хоть и не из богатой семьи, но и не нищая. Исправлять надо. В комнате было довольно прохладно, и я решила затопить печь, а уж потом отправляться в театр. Надеюсь, без сопровождающих найду дорогу.

В дверь постучали.

– Лизонька, – донёсся из-за двери звонкий девичий голос, – мы с девочками тебя ждём, спектакль скоро. Осталась ты и Надин. Поторапливайся, мы во дворе. – По коридору застучали каблучки.

Вот и чудно, не придётся искать театр, а уж с девочками я как-нибудь разберусь.

А вот интересно, почему я совсем не переживаю по поводу перемещения, странно. Ладно, потом разберусь со своими чувствами, сейчас надо идти.

Во дворе меня ждали девочки, имён я не знала, но меня выручила одна из девушек, воскликнув:

–О, Надин, А Лизонька быстрее тебя всё же вышла.

– Не на много, Варенька, – Ответила ей девушка, стоящая за моей спиной. Вот имена двух уже знаю. Теперь остались ещё трое.

Подхватив меня под руки с двух сторон, девушки быстрым шагом направились вдоль по улице.

– Лизонька, – обратилась ко мне девушка, имя которой я не знала, – что ты всё молчишь?

– Варя, ну, ты прям непонятливая. – Ответила за меня Надин. Вот и ещё одно имя известно. – Лиза переживает. А ну, в первый раз на такую сцену. Не трогай её. Девочки, Дуняша, Маша, ну, что вы отстаёте. А давайте бегом. – Предложила Надин и мы припустили бежать.

Бежать в длинных юбках то ещё удовольствие скажу я вам.

И вот передо мной это чудо – Эрмитажный театр. Величественное трёхэтажное здание. Я остановилась, рассматривая недостроенный фасад.

– Ну, что ты, Лизонька, – поторопила меня Надин, – опоздаем. Тебе ещё переодеваться.

– Да-да, девочки иду, – сердце моё готово было вырваться из груди.

Слава богу, костюм амура мне помогли надеть. Я переживала, что мне самой придётся это делать. На тот, костюм, что я примеряла там, в своём времени, этот не походил совершенно. Крылышки Амура были неимоверно тяжелы.

– Лиза, – ко мне обратился пожилой мужчина. Присмотревшись, я поняла, что передо мной стоит старейший актёр театра. И.А. Дмитриевский. Его портрет я видела не раз. Я скромно наклонила голову, – Волнуешься, не переживай. Сходи на сцену, ещё раз пройдись. Почувствуй её. – Дмитриевский положил руку мне на плечо. Всё будет хорошо. – Повторил он.

Вот она сцена! Полуциркульный зрительный зал. Колонны искусственного мрамора, балюстрады и синяя обивка зрительских мест. Всё это создавало торжественный колорит. Ну, и конечно, большой занавес. На котором изображён Эрмитажный театр со стороны Невы.

И это всё подлинное. Я тут буду выступать! От ликования у меня закружилась голова.

– Лизонька, вам плохо, – ко мне подошёл Дмитриевский. – Пойдёмте ко мне, я вам чайку налью. Ну, нельзя же так волноваться. Вы чего доброго оперу сорвёте.

– Иван Афанасьевич, не переживайте. Всё будет хорошо. – Постаралась я успокоить старика. – Пойдёмте, я с удовольствием выпью чай.