Страница 8 из 20
Глава 4. Четыре бриллианта
Авиталь проснулась. Из темноты за ней наблюдали два светящихся глаза.
– Ну, здравствуй, – сказала принцесса и зевнула, – проходи, располагайся.
Бурый, драный кот без одного уха, осторожно спрыгнул с подоконника и замер, хлеща себя хвостом по бокам.
– Я кошек не люблю, – предупредила Авиталь, но кот лишь презрительно глянул на неё. Кошкой он точно не был. Перед принцессой сидел матёрый котяра, чью морду исполосовали шрамы далёких битв. Один из них задел глаз, чудом сохранив его целостность, но повредив форму. Вряд ли во всем Четырёхлисте найдётся кот уродливее. И наглее.
– Ладно, ты можешь дневать тут, – разрешила вервольф, вставая и позволяя одежде себя облачить, – но кормишь ты себя сам.
Кот дёрнул усами, зевнул, обнажив жёлтые острые зубы. Они были несколько сточены возрастом, но все клыки ещё оставались в наличии. Гость запрыгнул на стол.
– На ночь ты уходишь, – продолжала принцесса, терпеливо дожидаясь, пока расчёска наведёт пристойность в спутанных длинных волосах, – если, конечно, не хочешь, чтобы я тебя съела. Кошатина так себе на вкус, но вервольфы не прихотливы в еде.
Кот оттопырил заднюю лапу и стал вылизывать облезлую шкуру. Принцесса подошла к столу и склонилась над разложенной картой. Итак, четыре лепестка вокруг сердцевины – четыре королевства вокруг Аметистового: Гранатовое нависло с севера, захватывая также земли с северо-запада и северо-востока. Огромное, будто расползшаяся клякса. Его и королевством-то называли скорее по древней привычке, чем по сути, потому как правил там не король, а Великий Чернокнижник. Восемьсот лет назад он ликвидировал королевские династии Серебряного и Золотого царств, и, объединив их в Гранатовое королевство, возглавил сам. Имел ли Великий Чернокнижник выгоду в убийстве декана? Возможно. Как знать? От того, что она не видит какую, не значит, что выгоды нет.
Слева, на западе, крошечное Медное царство. Оно имеет право так называться чуть больше Гранатового. Да, царя у них тоже нет. Его убили сорок лет назад. Что стало с семьёй и наследником престола – никто не знает. Люди верят, что малютка-царевич спасся чудесным образом, о его возвращении уже складывают легенды, но… Авиталь что-то сомневается. Медным правит самопровозглашённый наместник, опасно зависимый от Гранат, даже более того, фактически находящийся в вассальных отношениях с северным королевством. Если он и решился устроить убийство декана, то вряд ли это его самостоятельное решение.
Хризолит – зелёное пятно на юго-западе. Королевство лесов, скал и озёр. Некогда тут жили эльфы. Впрочем, и сейчас среди аристократии есть те, кто заявляют о своём эльфийском происхождении. Королева Агата не заявляет, но считается, что династия берёт начало именно в той, древней истории Четырёхлиста. Старуха правит твёрдой рукой. Это сильный соперник Гранатам. Могла ли она? Да. В чём выгода? Ещё один вопросительный знак.
И, наконец, дикие Берилловые степи. Король-каган Комнол – молодой, яростный, амбициозный потомок орков. Берилл – это степное море с приливами и отливами, штилями и штормами. Его набеги невозможно предугадать, он не объявляет войну соседям, он просто нападает под покровом ночи, а потом точно так же внезапно откатывается назад, в бескрайние ковыли, солончаки и плоские, как блины, озёра с чаканом по берегам. Мог ли Комнол свершить это хитро спланированное, безупречное убийство? Вряд ли. Не похоже на его мятежную натуру.
Принцесса постучала по столу карандашиком. Кот глянул на неё сонными глазами и облизнулся.
А если угроза не внешняя? Кому в самом Аметистовом королевстве было бы выгодно это убийство? Почему она исключает сердцевину Четырёхлиста? Аметист – государство, столетиями держащее нейтралитет со всеми жадными соседями, государство, сохранившее суверенитет и земли благодаря их соперничеству. Стоит одному из соседних королевств ввести на территорию сердцевины войска, как тут же ему объявят войну три других. Нет, можно было бы, конечно, разделить аметистовые земли честно между всеми, но – где честность, а где Четырёхлист? Это положение даёт небольшому королевству широкие перспективы: торговля, единственные в Четырёхлисте академии, да и сам мир обеспечивали благосостояние жителям. Бы! Если бы богатые не грабили бедных, сильные – слабых. Что, впрочем, естественно для людей.
Итак, кто? И даже не это самый главный вопрос. Наиважнейший: зачем? Зачем? Кто? Как?
Но выяснять мы будем в обратной последовательности.
***
– Вы нас обманули! – громко возмущалась Виорика: – Мы прождали вас до самого утра, промёрзли. Веста, Нэос, Эрскайн заболели, но вы… Вы совсем не искали нас. Потому что непременно кого-нибудь нашли бы, если бы искали.
Принцесса сидела на учительском столе. Она ненавидела стулья. На них полагалось садиться и задвигать ноги под крышку стола. А, значит, мгновенно выскочить невозможно. Авиталь смотрела на раскрасневшиеся от возмущения лица учеников и довольно улыбалась. Всего четверо адептов не смогли найти дорогу обратно. Их сейчас искали старшекурсники, а заодно выполняли собственную практику поиска, ведь порой убийцам приходится разыскивать прячущуюся жертву.
– Конечно, я вас обманула, – призналась декан. – Но это не моя проблема, а ваша. Впрочем, вы получили первый урок ожидания. Не хорошо, что в самом конце семестра, но лучше поздно, чем никогда.
– Но как же мы сможем теперь вам доверять? – бушевала Виорика.
Авиталь нравилось, что ярость разрушила то испуганное почтение, которое у класса к ней было вчера. Нет, любому, кто дерзнул бы разговаривать с наследной принцессой в таком тоне снаружи Академии, она лично приказала бы вырвать язык, но внутри… Этим детям впоследствии, возможно, предстоит убивать королей и чародеев. Будет очень плохо, если субординация помешает им выполнить свой профессиональный долг.
– А зачем мне доверять? – удивилась она. – Зачем вам вообще кому-либо доверять, адепты? Двенадцатое правило гильдии, пожалуйста, Дженни.
– Никому не верить, – послушно произнесла старательная Дженни, глядя на преподавательницу всё тем же восхищённым и доверчивым взглядом.
Авиталь вздохнула.
– Но как же мы будем выполнять ваши задания, если мы будем подозревать в них ловушки и ложь? – удивился молчаливый Сеорарс.
Этому тоже тяжело придётся. Берилльцы приучены убивать, они не жалеют своих жертв – это плюс, но они послушны вождю, князю, королю. Это – минус. С ним тоже предстоит работать и работать.
– Вы будете выполнять их, не выключая голову. Голову выключать нельзя никогда. Разве только на допросе под гипнозом чернокнижника, но это уже задание для старших курсов.
Адепты притихли, обдумывая. Они ещё злились, но уже, кажется, начинали о чём-то догадываться.
– Но… Разве мы не семья? – растерянно спросил кто-то из учеников. – Ведь в уставе…
– Семья, – подтвердила Авиталь, – всё поровну: ни рангов, ни чинов, ни званий. Изначально вы находитесь в равном положении, в одних и тех же условиях. Дальнейшее зависит только от вас. Вы должны научиться сотрудничать, сплачиваться, слушать друг друга, но вы так же должны научиться никому не верить, всех использовать и никого не подпускать близко. Помните, любой человек может стать объектом договора. Ваша рука не должна дрогнуть.
Ей невольно вспомнилась её семья. Все вместе, и каждый против каждого – негласный девиз королевского дома.
– Но ведь мы могли умереть в лесу.
– И что с того? Так или иначе, четвёртый курс закончат не все.
– Отчислите? – пискнула Ми и покраснела, осознав, что выкрикнула это вслух.
– Я не отчисляю. Отчисляет жизнь. Кто-то сбежит домой, а кто-то сбежит из этого мира. Совсем.
– А убивать друг друга мы будем? – хихикнула Илина и покосилась на жмущуюся к Дженни Мышку Ми. Та ответила ей испуганным взглядом.
– Будете. Но не на первом курсе.
– Почему-у-у?
– Если вам разрешить убивать друг друга сейчас, то в вашей группе к концу курса останется только один человек.