Эфир

Совсем стемнело, когда старик прервал молчание:

– А я ел вчера.

– Ел? Ха! – она хлопнула в ладоши. – Что?

– Молодой картофель и мясо.

– Я так рада, – она смеясь приложила ладони к щекам, – тебе понравилось? – и, не дожидаясь его ответа, вскрикнула: – Хотя о чем я спрашиваю?! Конечно, тебе понравилось!

– Очень, я был почти счастлив.

– А у меня есть вино. Я храню для тебя. Хочешь?

Не успев получить ответ, Авиламита округлила свои синие глаза, резко выпрямилась и, прикрыв рот кончиками пальцев, то ли радостно, то ли беспокойно прошептала:

– Маркус…

Старик досадливо качнул головой, не разделяя ее радости, и посмотрел на дверь:

– Почему все выдерживают, а он – нет? – спросил он у пространства и вздохнул.

В эту секунду дверь распахнулась, как от удара.

На пороге в свете поднимающейся луны проявилась гигантская темная фигура.

– Это просто невозможно, невозможно, – загудел Маркус, заваливаясь в дом, – вы оба создаете такой шум, что невозможно работать.

Захлопнув дверь с такой силой, что пригнулась трава под ногами, он, уперев одну руку в бок, оценивающим взглядом окинул обстановку в доме и двоих сидящих. Задержавшись на секунду взглядом на их ладонях, лежащих на столе, он слегка поморщился, скривив лицо в выражении «опять эта тягомотина». И неожиданно широко улыбнулся белыми лошадиными зубами. Под мышкой у него была здоровенная птица. Это был павлин.

– И давно ты работаешь? – спросил старик, стараясь не думать о павлине.

– Давно, друг мой, – тут же вливаясь в атмосферу общения, громко ответил он и, не глядя на старика, поклонился даме. – Авиламита, мое почтение.

Она засмеялась и протянула ладонь вперед. Маркус снова поклонился.

– Ты прекрасна.

– В этот раз ты мог бы удержаться, – сказал старик.

Маркус бросил беглый равнодушный взгляд в его сторону:

– Снова «старик»? Не надоело? – и, не дожидаясь ответа, перевел взгляд на Авиламиту, повторяя образ своей безудержной, обезоруживающей улыбки.

– Как ты? – спросила она.

– Прекрасно! – он поднял глаза к потолку и стал перечислять, загибая пальцы. – Я не тоскую, не мучаюсь, не прячусь.

Он показал им сжатый кулак и победоносно выставил ногу вперед.

– У тебя под мышкой птица. Ты знаешь об этом? – усмехаясь спросил старик.

– Разумеется! Я принес ее вам. Вы уже несколько часов гоните такую волну, что не слышно больше никого. Я подумал, что павлин вам просто необходим!

С этими словами он, ухватив птицу за бока, бросил ее в сторону восточной стены и отряхнул ладони.

Авиламита глядела на приземлившегося врастопырку павлина и, оправдываясь, говорила:

– Мы не хотели, Маркус, прости. Остальные тоже недовольны?

– Кто недоволен? Я доволен! – прогудел Маркус, в два шага дойдя до стола, усаживаясь рядом со стариком на скамью и слегка сдвигая его своей массивной фигурой.

Устроившись поудобнее, он с видом хозяина скрестил в замок руки и положил их на стол. Цветочные сферы тут же оторвались от стола, приняли свои первоформы, а потом, подлетев на метр вверх, рассыпались на тысячи маленьких капель, превращаясь в бьющие искрящиеся фонтанчики.

Старик усмехнулся и покачал головой.

– Я доволен! Все довольны! – с нажимом гудел Маркус. – Нам всем интересно: как это у вас получается? Вы не виделись почти сто лет. И сейчас. Это как смерч в пустыне. С такими переживаниями вы тут должны были убить друг друга. А вы просто за столом сидите. Как? Я посмотреть пришел…

– Мы не можем всё закрыть, мы стараемся, – по-прежнему улыбаясь отвечала Авиламита.

– А! То есть это еще и не всё, – обрадованно громыхнул Маркус и хлопнул по столешнице.

Сферы с размаху хлюпнули на стол и, оттолкнувшись от него, спокойно зависли в воздухе.

– Ладно, – потеребил висок Маркус и, толкнув старика в плечо, едва не вышиб его со скамьи.

– Он вчера ел, – сказала Авиламита.

Маркус сосредоточенно посмотрел на старика, будто пересчитывая его руки и ноги, и протянул:

– Ааа-аа, он еще и ел…

Старик не выдержал и, выходя из своего меланхоличного состояния, сказал:

– Хватит. У нас дело. Нужно поговорить о нем.

– Вспомнил, – буркнул Маркус и опять показал Авиламите лошадиные зубы, – ты в моем присутствии всегда говоришь о деле.

– Нет, это павлин помог.

– А… Ну, я знал, что тебе понравится.

Старик встал.

Его фигура выпрямилась, плечи перестали сутулиться, морщины разгладились, а черты лица наполнились волей и решимостью. Он стоял у стола, сведя руки за спиной и широко расставив сильные ноги. Он был похож на воина, идущего на битву.

В этот же миг сферы изменили цвет на блестящий стальной и, растянувшись в тонкую текучую пленку, создали вокруг беседующих гигантский непроницаемый купол.

Маркус перестал улыбаться и ёрничать.

Старик начал говорить:

– Проявление длится уже несколько месяцев. Вы все это знаете.

– Да, – тихо сказал Маркус.

Старик кивнул.

– Вчера я был в этом доме. Это тот самый небольшой городок. Сейчас вокруг того места улицы и другие дома. Я не увидел ничего необычного. Простые люди. Простые чувства. Но мы не узнаем, пока не попробуем. В прошлый раз я был один. Мы всегда знали, что должен идти один, – старик остановился, подбирая правильные слова. Я не понимаю, почему тогда проявление закончилось ничем. Наверное, я считаю виноватым себя. Наверное, вы все это знаете.

Он снова остановился. Авиламита смотрела на него большими синими глазами и качала головой, говоря «нет».

– Сейчас я хочу, чтобы Авиламита пошла со мной. Мы знаем… Знаем, что это не по правилам. Но и четких правил у нас нет. Я не говорил ни разу. Но когда проявление закончилось на мне, это вырвало у меня внутри стержень. Я прошу помощи.

– Да, – снова сказал Маркус, понимающе и с почтением глядя на старика.

– Если у нас не получится, – продолжил он, – я прошу, чтобы Маркус, Кайми и Мария тоже присоединились.

Услышав невидимый ответ, старик кивнул:

– Хорошо, спасибо, – и тяжело опустился на скамью, рядом с Маркусом.

Тонкий стальной купол дрогнул на самой вершине и, распадаясь на тысячи мелких шариков, ссыпался на траву.

Они снова сидели друг напротив друга – старик, красавица Авиламита и добродушный Маркус.

И тут неожиданно для всех, даже для самой себя, Авиламита легким быстрым движением протянула руку и накрыла теплой ладонью уставшие пальцы старика. Осознав, что случилось, он поднял на нее полные благодарности глаза и положил на ее ладонь свою ладонь.

Маркус округлил глаза и молча смотрел на сложенные пирамидкой ладони. Даже если бы он сейчас убил павлина и начал его есть, они не посмотрели бы на него.

– Я забыл, – всё так же, не отрывая взгляда от сложенных рук, прошептал Маркус, – мне же надо вернуть птицу. Я же обещал.

За это время павлин успел исследовать всю северную стену дома, тщательно выклевывая и проверяя на съедобность десятилетней, а то и большей, давности семена, почистить перья и даже один раз распустить хвост. Заметив резкое телодвижение Маркуса в свою сторону, он попытался отскочить, но было поздно. Великан схватил птицу и направился к выходу. Бедный павлин вытянул шею и собрался что-то хрипло крякнуть, но снова не успел. Не дойдя один шаг до двери, гигантская фигура Маркуса растворилась прямо в воздухе, слегка качнув пространство.

Глава 3

Где-то между Волгой и Уралом. Конец девятнадцатого века.

Климентий Павлович вышел на крыльцо дома.

Он вглядывался в узкую проселочную дорогу, уходящую вдаль, к городу, и силился понять, в какую сторону движется маленькая серая точка повозки.

На несколько километров вокруг не было ни одного дома, ни одной деревни, и даже мельницы не строили в направлении нехорошего дома. Дорога, выходящая из ближайшего города, обрывалась здесь, у порога, на котором сейчас стоял Климентий Павлович.